Глубокоуважаемый Юлиан Семенович!
Позвольте признаться Вам в любви. Прочел ВСЕ, что Вы опубликовали. Часть книг имею дома (покупал на «толчке» за валюту во время загранкомандировок, подарили ученики, знающие, что Ваши книги — лучший для меня подарок), часть читал в библиотеке по записи. Многое не раз перечитывал и еще буду перечитывать, открывая для себя новое. Считаю, что Вы лучший и самый умный из ныне здравствующих советских писателей.
Никогда за свою долгую жизнь не писал писателям, не пытался познакомиться. А с Вами хотелось бы…
Надеюсь, что мне выпадет счастье еще и еще читать Ваши новые произведения. Доброго Вам здоровья, радостей творчества и минимум огорчений.
Искренне Ваш,
Соминский Владимир Самуилович,
профессор, кандидат технических наук.
Ленинград, Бассейная, 53, кв. 81.
* * *
Здравствуйте, Юлиан Семенович!
Пишет Вам ученик теперь уже 8-го «Г» класса средней школы № 24 города Таганрога.
Зовут меня Алексей, мне 14 лет. Я постоянно читаю и перечитываю Ваши романы и повести. Особенно понравилось произведение «ТАСС уполномочен заявить». Я хочу выделить то, что мне понравилось. Это насыщенность событий, их логическая связь. Все в повести захватывает, все интересно.
Читал я и серию романов под общим названием «Альтернатива». Романы тоже очень понравились. Особенно увлекает меня политический детектив. Понимаете, я сам сейчас пишу повесть «Официальное заявление». Мне очень важно Ваше мнение.
Я хотел бы прислать повесть к Вам, на Ваш суд. Вы подумаете, что я писал под влиянием «ТАСС уполномочен заявить».
Может быть и так, но у меня свое, собственное. Могу ли я просить Вас ответить на мое письмо?
С глубочайшим уважением,
Рудской.
Ростовская область, г. Таганрог, ул. Тольятти, д. 8, кв. 24.
* * *
Уважаемый писатель Юлиан Семенов!
Я читаю Вашу 2 книгу «Альтернатива». Ваши мысли и размышления очень совпадают моими. Спасибо за хорошую, умную и полезную книгу. Но у меня нет книги 1, не знаю, вышли ли 3 и 4? Есть ли возможность выслать их? Я была бы очень благодарна Вам.
Счет будет оплачен. Жду Вашего ответа.
С глубоким уважением.
А если будете в Венгрии, просим быть нашим гостем.
Васоли Эрика, 16 лет[1], Венгрия, Будапешт, ул. Кметти, 2.
* * *
Уважаемый Ю. Семенов!
Очень уважаю Вас, как блистательного ученого, писателя. Вы — гений в вопросах исторического повествования. Я не сумасшедшая собирательница книг «для интерьера».
Мне 58 лет, я 30 лет стенографистка, у меня 3 полки книг, но любимых, Ваших — нет, их достать невозможно, а я не миллионер, чтобы покупать у спекулянтов.
Только что прочла Вашу книгу и Горбовского «Без единого выстрела» — где ее достать? Я читала ее, как пила напиток богов! Нет слов, как я хочу, чтобы у меня была эта книга, — я буду счастлива.
Вы, как я думаю, очень похожи (своим умом) на одного героя этой книги — гениального Виткевича — так много Вы знаете. Будьте же похожи еще на одного своего героя — губернатора Перовского — он так же уникален — как Вы (это не комплимент, а правда).
Помогите мне достать эту книгу — я буду каждый год ее перечитывать, как своих любимых писателей — А. Н. Толстого, К. Дойля, Нестора (его Летопись), Бородина (Дмитрий Донской), «Слово о полку Игореве» и Вас, да еще Шолохова и Гашека.
Надеюсь, что минута внимания Вашего поможет мне выполнить мою мечту!
Уважающая Вас,
Печникова Р. Г.
Москва, пр. Вернадского, д. 24, кв. 33.
* * *
Здравствуйте, уважаемый Юлиан Семенов!
Мне сейчас 15 лет, я учусь в 9-м классе. Первый раз смотрела Ваш фильм «Семнадцать мгновений весны», когда мне было 3–4 года. Мало я тогда понимала, но ясно запомнила, как Кэт пряталась с детьми в колодце. Мне кажется, что этот фильм периодически надо показывать еще и еще. Поскольку малыши будут подрастать и им тоже будет интересно смотреть этот фильм.
Хочу, чтобы фильм о Штирлице был вечным. Смотрела я его в этом году, находила для себя много нового и интересного. Слушала по радио продолжение — «Приказано выжить», смотрела Ваши беседы по телевизору.
Считаю, что продолжение о Штирлице необходимо и, конечно, желательно на экране.
Мои ровесники предпочитают смотреть фильмы, а не читать книги, и для расширения кругозора, понимания нашей истории необходимы хорошие исторические фильмы.
Считаю, что нет лучшего фильма, чем о Штирлице. Очень прошу Вас писать продолжение, а главное экранизировать.
Здоровья Вам,
Долгих лет творческой жизни.
С уважением,
Скляр Татьяна Тимофеевна,
г. Балаклея, Харьковская область, Банковский въезд, 2.
* * *
Уважаемый Юлиан Семенович,
Конференция трудового коллектива ярославского полиграфкомбината единодушно выдвинула Вас кандидатом в депутаты РСФСР.
Просим письменно подтвердить согласие баллотироваться по национально-территориальному округу номер 84 города Ярославля.
Председатель конференции полиграфкомбината Кравчинский.
Секретарь Брыгина.
Ярославль. 1989 год[2].
* * *
Дорогой товарищ Семенов!
Пишу Вам как близкому, хотя между нами и расстояния и годы. Мне сейчас 65. Я — участник Отечественной войны, которая окончилась для меня в Праге, где я получил свое последнее ранение.
Сейчас нас все меньше и меньше. Но тем сильнее мучит нас память. Хотелось бы, чтобы такое никогда не повторялось, а это возможно только тогда, когда все до единого поймут, сколько крови и разбитых судеб скрывается под словом «война».
Но даже показания очевидцев не могут заменить исторического документа. В своих произведениях Вы очень к месту используете и то, и другое. Тонкий лиризм Ваших романов обусловлен Вашей жесткой мировоззренческой установкой, направленной на разоблачение зла, развенчание философии и практики фашизма и его современных разновидностей.
Жанр детектива, в котором Вы так плодотворно работаете, не принадлежит к жанру магистральных, но Вашими произведениями Вы подняли его на небывалую высоту. И если мы ищем в Ваших произведениях не только острых ощущений, но и нравственного очищения, значит тут дело не в жанре, а в Вас.
Моя память может угаснуть вместе со мной, но Вы своими книгами память отдельных участников войны сделали памятью народа. А народ — вечен.
С уважением,
Адилов Калабай.
Казахская ССР, Кзыл-Ординская обл., ул. Ленина, 50.
Глава вторая
ПИСЬМА ДРУЗЕЙ И КОЛЛЕГ
C момента появления телефона торопыги писатели, журналисты и редакторы досадно редко пользуются пером и бумагой для внутрикланового общения. Почила в бозе восхитительная эпистолярная эпоха и как много все — и пищущие и непищущие — потеряли! В этом отношении не стала счастливым исключением и жизнь отца. Многочисленные друзья и приятели весь день обрывали его телефон, а писали редко. Тем не менее в архиве сохранились образцы хорошего стиля пишущей братии. Здесь же приводятся теплые письма коллег и друзей из-за рубежа.
Часто завистники представляли Семенова этаким законспирированным разведчиком, который встречался на Западе с писателями и журналистами в «разведывательных» целях и дружбой эти отношения назвать нельзя.
Придется подобные мифы развеять — у отца было очень много друзей за рубежом, причем людей умных, образованных, пользовавшихся уважением. Все они Семенова ценили и гордились дружбой с ним. Среди них: немецкий ученый и писатель Клаус Мэнарт, писатели Джон Стейнбек, Жорж Сименон, Грэм Грин, русский меценат барон Фальц-Фейн, и, конечно, вдова Эрнеста Хемингуэя — Мэри.
Как и для большинства молодых писателей-шестидесятников, Хемингуэй был для отца кумиром. Ему нравились сюжеты Хемингуэя, его стиль, импонировала личность заокеанского коллеги — мужественного, принимавшего участие в военных действиях, отстаивавшего антифашистские убеждения. В дневниках отец даже записывает свой сон, в котором он беседует с американским бородачом. Увы, встретиться наяву им не пришлось — Хемингуэй ушел из жизни до того, как отец приехал в Америку, хотя свою книгу «Зеленые холмы Африки» он ему заочно подписал и отправил с оказией в Москву. На первой странице каллиграфическим почерком выведено: «Моему другу Юлику Семенову с наилучшими пожеланиями Эрнест Хемингуэй». Теплая дружба связала отца в конце шестидесятых с вдовой писателя — Мэри. Русского молодого писателя и старенькую американку объединила любовь и уважение к ушедшему. Мэри тщательно занималась архивом мужа, публикациями о нем и рассказала много интересного во время их встреч в Москве и в США. Она по достоинству оценила человеческие и литературные качества отца, не скупилась на похвалы и мечтала снять фильм, в котором он бы сыграл Хемингуэя.
