самый момент телекамера выхватит тебя из зала и навечно фиксирует твой смех.
На концерте Петросяна, да.
Я однажды рассказал эту историю, но на меня как-то все натопорщились и стали говорить, что девушка, что ходит на концерты Петросяна, это очень тревожно.
Ну, тревожно.
Но девушка, которая любит душевную хуйню, это куда хуже.
Да и мужчины, которым нравится хуйня повышенной духовности, не лучше.
Есть, к примеру, хуйня про Маяковского, который оплатил пожизненную доставку цветов для Татьяны Яковлевой в Париже, и в голодные годы немецкой оккупации эти цветы спасли её от голода.
Нет, не ела, а продавала на улице.
Впрочем, эту хуйню я уже разбирал подробно и — в другом месте.
Но я только что прочитал новую хуйню.
Это история про художника Дюрера и его брата.
Вот жил Альбрехт Дюрер и его брат Альберт. А в семье было восемнадцать детей, и хоть некоторые из них двинули кони, всё равно было очень голодно. И два брата оба хотели стать художниками, но решили бросить монетку, и в результате один Альбрехт поехал учиться, а Альберт спустился в шахту и ну въёбывать в забое, чтобы оплатить обучение брата.
Спустя несколько лет знаменитый Альбрехт приехал домой. Накрыл поляну, как водится и говорит:
— А теперь ты, братец, учись.
Тот и говорит:
— Да ты, брат, охуел совсем. У меня и пальцы теперь не гнутся. Пиздец. Всё. Финита. Не быть мне художником.
И все заплакали, а Альбрехт Дюрер в память подвига своего брата нарисовал две руки, соединенные вместе и обращение к небесам.
Если вы думаете, что я придумал эту хуйню, так нет. Не верите? А? Не верите?!
Вот вам — там много: братские дюровские руки.
Я для начала расскажу, как сделана эта хуйня.
Во-первых, у нас на русском языке есть аж две биографии Дюрера в серии «Жизнь замечательных людей», но никто их, конечно, читать не хочет.
Но даже из Википедии мы можем узнать, что Дюрер родился не в шахтёрской семье, а семье ювелира. Детей, правда, там действительно было до хуя и выжило из них немного. Альбрехт был третьим ребёнком и самым старшим из тех, что выжили — Ганса и Эндреса. Один стал художником, а другой ювелиром.
Золотая жила в семейной истории присутствовала — но не в качестве детской работы, а потому что папаша-ювелир взял её в разработку.
Были братья Дюреры в жизни пристроены, и вполне себе не бедны.
Более того, сам Альбрехт учился с детства в мастерской отца, а потом отправился в странствие, как настоящий подмастерье по тому обычаю.
Руки, молитвенно сложенные, Дюрер действительно нарисовал. Но не руки брата, а именно свои — говорят, что правую он рисовал по изображению в зеркале, а потом отразил.
То, что «Руки молящегося» (набросок к так называемому «Алтарю Геллера»), признаны образцом китча, тоже написано в Википедии.
Это вообще много где написано.
Итак, не было ничего.
Не, руки были. И великий Дюрер был.
А вот соплей и жребия, кайла в руках брата — не было.
Но есть хуйня.
И самое в ней страшное (для меня), что она — повышенной духовности.
Она вызывает сентиментальную слезу. Надо же, ради брата. А он… Обнял и прослезился.
Умильно, на пучок зари они роняли слёзки три.
Дело ведь не в том, было ли семейство Дюреров состоятельным или нет. Пусть бы оно голодало, и всё такое. Но ловить изобретателей хуйни на неточностях — бессмысленный спорт.
Дело в том, что никто не хочет тренировать нюх на хуйню, чтобы её избегать.
Вот этой хуйнёй замещаются в голове моих сограждан подлинные чувства — радость, боль, вид заката над морем, желание выпить водки, смех над анекдотом, сочинение стихотворений, жизнерадостная ебля. Всё пожирает проклятая хуйня повышенной духовности, потому что с какого-то хуя множество людей думают, что выпить водки с борщом не духовно, а хуйня — духовно.
И вот кто-нибудь приходит на сеанс обретения уверенности в себе, и ему рассказывают эту историю.
Тут бы дать по башке тому, кто эту хуйню воспроизводит, да нельзя.
Забьют сами любители хуйни. Потому что эта хуйня, а не закат или горький запах осенних костров, для них якорь в жизни.
Хуйня для них — последний окоп.
А я сам — что? Да я с моим народом, где он к несчастью.
Сам не лучше прочих любителей хуйни.
И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.
Извините, если кого обидел.
06 января 2021
История про то, что два раза не вставать (2021-01-08)
Есть мысль о том, что настоящие чудеса могут случиться только в старом замке или большом (быть может, заброшенном) доме. Современные городские квартиры к чудесам мало приспособлены. Как замуровать мёртвую жену (вместе с котом) в коридоре хрущёвки? Это совершенно невозможно.
Да и в панельном доме невозможно сделать тайную комнату с мёртвыми женщинами, развешенными на крюках, а Синему Бороде будут постоянно стучать по батарее, только начни он упромысливать новую жену.
Но в миллионах квартир есть, правда, одно сакральное место — пространство между кухонной плитой и стенкой. Территория необычайного, область неожиданного, что-то вроде чёрной дыры.
Щель между плитой и окружающим миром меня пугает и завораживает.
Еда падает в эту щель, и совершенно непонятно, что с ней произойдёт. Она превращается в странную субстанцию, не мумию, а нежить.
Тут переход между мирами. Я не удивлюсь, что там, в каждой квартире за плитой есть червоточина в другую галактику.
При переезде я убедился в том, что это ход не просто в другое пространство, но и в иное время. Там обнаружилась газета с пионерами-героями, детская игрушка, какой-то шарик, и даже предмет, который описывается как Непонятно Что.
В общем, я вас предупредил, а дальше решайте сами.
Мне-то до вас какое дело?
И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.
Извините, если кого обидел.
08 января 2021
История про то, что два раза не вставать (2021-01-12)
А вот кому размышление об интимном.
Тем более, сейчас все озаботились интимностью, не в смысле забавных фотографий, а в желании сохранить интимность собственных текстов.
Человечество всё время пересматривает свои нравственные нормы, и это чем-то напоминает тот
