Ознакомительная версия.
Этическое обоснование борьбы с еврейством как с преступной организацией, равно как и с гойством
Выше, во Введении, мы писали, что во всяком научном исследовании лучше бы воздерживаться от каких-либо этических оценок и апелляций к моральным постулатам. Но здесь мы должны будем уже отступить от этого правила, так как наше исследование вышло за пределы чисто теоретического рассмотрения отвлеченных абстрактных понятий, и перешло в область практических взаимоотношений с конкретными живыми людьми, что определяется исключительно правовыми и моральными нормами, а не «научными необходимостями». Если, например, чтобы вылечить больного, врач выбирает наиболее эффективное средство, не задумываясь как Альберт Швейцер о моральном аспекте, сколько миллионов микробов он этим средством убьет, то в лечении социальных болезней благая цель не может оправдывать средства, и потому даже во имя достижения рая на земле мы не можем поступиться одной слезинкой ребенка. Поэтому в наших поступках по отношению к людям следует руководствоваться не конечной целью и не какими-то иными своими интересами, как бы они важны для нас ни были, а правовыми и моральными принципами. О них мы сейчас и поговорим.
Существует мнение, что антисемитизм — это зло. Да, то, что антисемитизм зло для евреев — это несомненно, мы с этим и не собираемся спорить, более того, скажем, что всякая практическая борьба с еврейством суть причинение зла конкретным евреям, так же, как и наоборот, хотя евреи редко идут против гоев с открытым забралом, чаще вредя им под видом «доброжелателей». Однако не всегда и не всякое зло должно быть порицаемо и отвергаемо, ибо зло бывает этически как оправданным, так и неоправданным — это базисное положение о границах допустимого и недопустимого необходимо хорошо для себя определить любой из борющихся сторон. Что мы называем «злом»? — Всякий вред, причиняемый людьми друг другу, как и несправедливый (преступление), так и справедливый (наказание); вред как телу, имуществу, так и душе: обида, подрыв репутации, авторитета и т. п. [1]. А хорошо ли вообще как-либо вредить людям? Нет, не хорошо, и это всегда противно природе человека обижать себе подобных, наоборот, помогать, спасать, любить, давать радость всем и каждому всегда приятно и желательно, но к сожалению, иногда приходится, например, врачам, дабы спасти человека от большего вреда, (смерти), прибегнуть к болезненному курсу лечения, так и всякий, кто любит людей, не сможет обойтись без определенного количества зла. У нас также нет цели никого обижать и огорчать, пусть то даже самых отпетых злодеев, даже справедливо заслуживающих наказания, единственно, что нам нужно — это воспрепятствовать злодейству по отношению к слабым, потому нам и требуется «зло» как средство защиты и не более.
Иисус в одной из своих проповедей сказал: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч» (Мф.10:34). Я хочу обратить здесь особое внимание даже не на то, что принес и чего не принес на землю Иисус, о чем испокон веков спорят христианские и антихристианские экзегеты, не замечая, что сей предикат в Иисусовом изречении стоит на второстепенном месте, ибо в противном случае следовало бы сказать: «Вот я принес на землю меч», но это как раз не столь важно, но на первом месте стоят слова: «Не думайте» — Вот, что важнее всего Иисусу. Почему «Не думайте», зачем Он так сказал, есть ли смысл говорить людям чего-то не думать, если они и так не думают? Стало быть, судя по всему, именно так тогда и думали многие Иисусовы последователи, и в том была их серьезная ошибка. Так думали, испокон веков все рабы и безвольные тряпки, надеясь, что кто-то должен прийти и принести им «мир» на «блюдечке с голубой каемочкой», освободив их тем самым от необходимости борьбы, или, говоря словами апостола, «осуществлять ожидаемое» (Евр.11:1). И сегодня часто приходится слышать сетования типа: «Я проиграл потому, что я честный…» или: «благородный» или: «порядочный» — все это банальнейшие оправдания всех бездарностей и неудачников, трусов и приспособленцев. Они не понимают, что Иисус, в отличие от них, в своей борьбе одержал победу — Он воскрес; первые христианские мученики своим самопожертвованием подчинили себе в итоге Рим и практически весь древний мир, что дает нам исторический прецедент, подкрепляющий нашу веру в окончательное решение еврейского вопроса, но победа слабых христиан над сильными язычниками и евреями свершилась благодаря тому, что им и в голову не могла бы прийти такая еретическая мысль, чтобы отречься от своей священной борьбы во имя неких «честностей» и «порядочностей», их кодекс чести требовал: Сначала одержи победу, а потом можешь и благородство показать. Большинство гоев также думают, что в один прекрасный момент у их угнетателей взыграет совесть, или кто-либо их усовестит, и те сразу все начнут творить «добро» и «справедливость». Напрасные надежды, ибо евреям не нужно ничего «начинать» они итак творят «добро» и «справедливость», но только по отношению к «своим», т. е. к евреям. Приведите мне хотя бы один пример, когда еврей, причиняя зло гою, признался бы, что он творит «зло»? Да и вообще, между нами говоря, признаться в этом может разве что циник или лицемер. В своей статье «Кривдоискатели» я уже писал по этому поводу: «У лицемеров обычно есть мода «немножко» выставлять себя грешниками, готовыми к покаянию. Но таких всегда можно спросить: если вы осознаете свои грехи, то почему вы их допускаете? А если вы чувствуете, что поступаете правильно, зачем притворяетесь раскаявшимися?». Если человек поступает определенным образом и сознательно продолжает так поступать, стало быть, он осознает, что так правильно, что это и есть Добро. У евреев вообще, в отличие от гойской морали, нет абсолютных понятий «Добра» и «Зла». Если еврей говорит «тов» (добро) — это означает «тов лейегудим» (добро для евреев) и наоборот, «плохо» есть только то, что плохо для евреев. Кто-то может сказать: «но это же мораль готтентота!!!». Не знаю, может, и готтентота, но это вовсе не значит, что готтентот не прав. Готтентоты и евреи правы в том, что категорический императив не может распространяться на врагов. Однако готтентот — гой, и потому врагов прямо называет врагами: «иду на вы», еврей же опасен тем, что, всегда «идет на ты», на словах проповедуя общечеловеческие этические ценности, на деле держа за пазухой камень. Поэтому, мы позволим себе обратиться к гоям, по-своему интерпретировав слова Иисуса: «Не думайте, что мы намерены учить вас добру; не добру учим мы, но злу, естественно, для вашего же блага».
Мы учим применять зло (для врагов) на практике, и говорим об этом прямо, как готтентоты, но ни на минуту не сомневаемся, что любая из мер, какую бы ни предприняли слабые гои в свою защиту, будет однозначно расценено еврейством и его защитниками как зло, и со своей стороны они правы, ибо зло, как понятие, суть категория отношения, а не некая неопределенная субстанция, что видится этическим дуалистам, измерив которую, сразу можно определить, кого отнести к «сынам света, а кого к «сынам тьмы», кого к «золотому миллиарду», избранным, а кого к «империи зла», «rest». Что самое интересное, каждая из сторон противостояния считает злодеями другую сторону, но никогда не признает таковыми себя, тем самым обнаруживая полное непонимание тех отношений, в которых они находятся друг с другом, мы же не боимся признать самих себя злодеями по отношению к тем, кого мы считаем злодеями по отношению к нам. Но мы не намерены платить злом за добро (даже врагам), мы не хотим никого уничтожать, даже «злых» и «плохих», мы даже не собираемся их насильственно переделывать и перевоспитывать. Мы стоим на том, что «плохие» люди должны иметь те же права, что и «хорошие». Однако здесь надо понять и еще одну вещь: люди обычно называют добром или злом то, что на данный момент большинством признается как добро и зло, из чего следует, что всякий прогресс, всякая реформа, рождение нового будет встречать резкое сопротивление со стороны общепринятого, поэтому исходя из точки зрения общепринятого, всякая борьба нового со старым есть борьба зла с добром, а не наоборот. Все новое приходит в этот мир как зло, а не как добро — это надо хорошо осознать и усвоить. Никто бы никогда не побивал камнями пророков, если бы они в свое время почитались праведниками и не представляли собой никакой опасности для существующего порядка; христианских мучеников также никто бы не преследовал, если бы языческие или иудейские власти не считали их злодеями, да и Самого Иисуса, как известно, распяли как злодея: «Пилат вышел к ним и сказал: в чем вы обвиняете Человека Сего? Они сказали ему в ответ: если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его тебе» (Ин. 18:29–30), как и было предсказано Исаией: «и к злодеям причтен был» (Ис. 53:12). Имеем ли мы моральное право гнушаться репутации «злодеев» после того, как ею пользовался наш Господь? Не сказано ли нам: «раб не больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас» (Ин. 15:20)?
Ознакомительная версия.
