«Чем хуже, тем лучше», — цинично заявляли они «в сторону», но мир, как говорится, тесен и не без добрых людей. Короче, о таком их отношении к своему клиенту знали или догадывались почти все, включая несчастных родителей экс-сенатора, но не догадывался только он сам, что, впрочем, и не удивительно. А родителей он не слушал, — в таком возрасте дети, как правило, родителей вообще не слушают. И родители Изместьева к тому же были лишены возможности свободно общаться с сыном даже путем переписки. И доносили до него свои смутные подозрения, сомнения и переживания разными окольными путями, в обход этих «спецпорученцев», которые, как можно было догадаться, больше всего переживали не за своего клиента, а за то, чтобы не лишиться возможности влиять на него.
Поэтому, как я скоро понял, они в равной степени опасались, помимо родственников Изместьева, не только меня, но и тех адвокатов, что занимались этим делом до меня, а также погремушечников, что пришли чуть позже.
К слову сказать, адвокаты, что первоначально осуществляли защиту Изместьева, были весьма ответственны и профессиональны. Возглавлял эту группу защитников Владимир Семенцов. Но экс-сенатор, даже спустя несколько месяцев после своего ареста, так и не понял, во что он вляпался, и все еще наивно надеялся скоро выйти на свободу.
А потому, при поддержке своих «визирей», не разбиравшихся в «уголовке», он обвинил добросовестных защитников в «бездействии» и… в «связях со спецслужбами». Последняя формулировка, как я узнал, была у Изместьева любимой. (Как у одного моего приятеля любимым объяснением неудачной попытки закадрить какую-нибудь девушку всегда было одно и то же: «Она лесбиянка».) Но после таких заявлений адвокаты, разумеется, из дела вышли. Я попытался было уговорить Изместьева возвратить их, заверяя, что вполне смогу с ними эффективно работать, но он был неумолим.
Вот только почему-то следователей и оперов (представителей тех самых «спецслужб», с которыми якобы были «связаны» адвокаты) внезапный выход защитников из дела не огорчил, а обрадовал, и даже хитрый Ли не смог скрыть тогда своих чувств за толстыми стеклами очков. Впрочем, заметить и понять это экс-сенатору Изместьеву было не дано.
После осуждения его в 2010 году прежних защитников сменили новые. И новые адвокаты Изместьева, судя по сообщениям СМИ, занялись, по сути, тем же, чем занимался я еще летом и осенью 2007 года — поиском доказательств оговора экс-сенатора со стороны Финагина и Иванова.
Поздновато, конечно. Но лучше поздно, чем никогда?…
А суд над Изместьевым шел долго. Он шел параллельно со вторым процессом Ходорковского и Лебедева и закончился в декабре 2010 года одновременно с ним.
Даже в этом Изместьеву не повезло: процесс Ходорковского привлек к себе все внимание со стороны прессы, а все прочие судебные процессы оказались за рамками всеобщего интереса публики.
Более того, любое упоминание об Изместьеве в тот период вообще было нежелательно для либеральной прессы, на поддержку которой так рассчитывали защитники экс-сенатора. И все потому, что один олигарх бросал тень на другого — экс-владельца ЮКОСа. А все помнили, как Путин, отвечая на вопрос об олигархе Ходорковском, заявил, что «у них» (у олигархов), дескать, «руки в крови». И тут никому из либеральных оппонентов Путина не хотелось лишний раз напоминать общественности об Изместьеве, обвиненном в серии заказных убийств.
Поэтому журналисты о деле Изместьева старались ничего не рассказывать, а правозащитники стыдливо прятали глаза и ссылались на свою занятость, когда к ним обращались за помощью гонцы от Изместьева. И только после того, как страсти вокруг Ходорковского поутихли, правозащитники решились заступиться и за Изместьева. Но такой мощной информационной кампании, какая была организована ими в защиту Ходорковского, здесь не получилось. Да и не могло получиться — слишком разные они люди, и слишком отличаются их дела.
Но когда я слушаю Четвертую симфонию Арво Пярта, посвященную Михаилу Ходорковскому и всем бесправным узникам в России, то невольно вспоминаю и Игоря Изместьева.
Он и многие другие заключенные российских тюрем и лагерей — такие же бесправные узники, как и бизнесмены Михаил Ходорковский и Платон Лебедев, поэт Андрей Жданов и девушки из панк-группы Pussy Riot, сплоченные нацболы и разрозненные участники «болотного дела»…
— Мне хотелось, — пояснил Пярт, представляя свое произведение публике, — послать им весточку мира душевного и бодрости духа, несмотря на все удручающие обстоятельства их заключения.
Удручающие обстоятельства их заключения…
Мы вместе, но каждый за себя
Сенатор Изместьев как пример того, что политиками могут называться у нас люди весьма заурядные и никогда в своей жизни ранее не думавшие о политике, конечно же яркий, но не единственный. Таких «политиков» если не большинство в российском парламенте, то никак не меньше половины. В так называемой внесистемной оппозиции способных людей в процентном отношении значительно больше, но это и понятно — туда люди все-таки идут, как правило, по призванию, но не корысти ради. И совсем наоборот, к сожалению, происходит у нас в политике реальной, то есть системной.
Бизнесмены, пришедшие в парламент для защиты своих бизнес-интересов и себя грешных с помощью депутатской неприкосновенности, а также известные спортсмены и артисты, включенные в списки кандидатов в депутаты по партийным спискам в качестве рекламы самих партий (половина которых созданы искусственно из кремлевской пробирки и не имеют прочных «родовых» связей со своими потенциальными избирателями), уже перестали нас удивлять — так много их было за первые двадцать лет российского, постсоветского парламентаризма!
Если политическая карьера актера Рональда Рейгана, спортсмена и актера Арнольда Шварценеггера или порнозвезды Илоны Шталлер (Чиччолины) — редкое исключение из правил в США и Европе, то для нас это уже стало нормой.
Впрочем, у России, как известно, свой путь и своя «суверенная демократия», хотя авторитет такого парламента и партии власти — «Единой России», имеющей в нем большинство, в глазах россиян падает с каждым годом.
Ленинский тезис о кухарке, которая может управлять государством, глубоко засевший в мозгах вышедших из недр КПСС и КГБ нынешних руководителей страны, трансформировался в тезис о таких же способных фигуристках, гимнастках, певицах и актрисах, свидетельствуя не только об изменении личных пристрастий и вкусов самих руководителей, но и о неизменности человеческой природы сильных мира сего.
Все эти грациозные гимнастки и томные красавицы актрисы, медведи и цыгане (в роли первых — прославленые спортсмены, в роли вторых — эстрадные звезды, гипнотизеры и известные журналисты), а также непременные участники подобных компаний — «толстые кошельки» (олигархи и полуолигархи, банкиры и создатели финансовых пирамид, столичные напыщенные проходимцы на «майбахах» и «бентли» и провинциальные амбициозные дельцы на крузерах и бумерах) периодически появляются в круге политического света, но затем внезапно исчезают где-то в темноте, оставляя после себя лишь скабрезные анекдоты, сплетни и презрительно-насмешливое отношение к власти.
Но и немногих наших настоящих политиков, кто может так называться вполне заслуженно, не стоит идеализировать. Они тоже не застрахованы от ошибок и просчетов, потому что такие же, как и все мы, — из плоти и крови и с одной головой на плечах, хотя кому-то (особенно в далекой провинции, а вся Россия и есть провинция, уж коли Москва — «большая деревня») кажутся чуть ли не небожителями, обитающими где-то далеко-далеко — в синем эфирном мареве телеэкрана, где живут российские и мировые кинозвезды, поп— и рок-идолы, Месси и Роналдо, президенты и короли, а также участники конкурса «Голос», доктор Малышева и Иван Ургант.
Кто они, эти «настоящие политики»? Каждый может назвать их сам. Но список в любом случае большим не будет. Однако ошибок они наделали много. Слишком много, чтобы в любой цивилизованной стране быть с позором изгнанными и забытыми навсегда. Но мы не такие, как все. Мы — не законопослушные, знающие себе цену индивидуалисты-европейцы и не злобные, трудолюбивые, как муравьи, коллективисты-азиаты. Мы, объясняет нам Александр Дугин, — евразийцы. И кремлевские политики согласно кивают. А может быть, они правы? Может, мы и впрямь слеплены из другого теста? Иначе непонятно, почему мы имеем то, что имеем, недовольно сопим, но терпим и помалкиваем: «Авось обойдется».
Сколько неразумных решений приняли наши политики за последние годы, а эти решения, в свою очередь, привели к драматическим, а то и трагическим событиям в стране и в мире! Но нам хоть бы хны!..
Сколько бессмысленных, а иногда откровенно вредных для страны законов вышло из-под их пера на протяжении двадцати с лишним лет с момента создания на обломках Советского Союза нового государства под названием Российская Федерация! А мы только посмеиваемся: какие же они, дескать, там сидят дураки…
