Может случиться, что целые группы работников захотят получать зарплату электронным способом, минута в минуту, за работу, которую они производят, не дожидаясь установленного дня.
Немедленные выплаты — естественные спутники движения передовой наукоемкой экономики от прерывистого производства к непрерывному — 24 часа в сутки 7 дней в неделю. Чем более немедленными станут взаиморасчеты, тем ближе они окажутся к прямым сделкам с наличностью.
Эти инновации в формах и способах пользования деньгами спровоцировали множество прогнозов о «смерти денег». Еще недавно они казались бредом, Но так ли обстоит дело сегодня?
Во время Великой депрессии 1930-х годов на экраны вышла французская комедия под названием «Миллион». Два крестьянина зашли в кафе выпить по стаканчику бордо. Получив от официанта счет, один из них достал из мешка курицу и отдал в качестве платы. Официант вернулся со сдачей и положил на стол пару яиц; тогда посетитель одно взял, а второе оставил на чай.
Эта сатира точно схватывает реалии жизни миллионов людей в странах, где деньги теряют свою ценность, как это недавно было в Юго-Восточной Азии, России и Аргентине.
Однако завтра нам, возможно, не придется дожидаться кризиса, чтобы перейти к безденежным сделкам. Бартер, долгое время считавшийся абсурдом в рыночной экономике, обретает новую жизнь.
Для обыкновенного человека слово «бартер» — это характеристика примитивных обществ или мелкого обмена между людьми в повседневной жизни. Юрист помогает соседу составить завещание, а тот в обмен учит его играть в теннис. Такие мелкие сделки — обычная, широко распространенная практика, которую часто называют «благодарностью», но на языке экономики это бартер.
И бартер может быть большим бизнесом.
В связи с различиями в определениях полагаться на мировую статистику в данном вопросе трудно. Но, согласно журналу «Форбс», «считается, что более 60 процентов из тех компаний, который попали в список „Форбс-500“, используют бартер. Даже такие тяжеловесы, как „Дженерал Электрик“, „Мариотт“ и „Карнивэл Круиз Лайнс“, обмениваются по бартеру товарами или услугами». Журнал «Форчун» сообщает, что две трети всех крупнейших мировых компаний регулярно используют бартер и даже имеют отделы, специально занимающиеся такими сделками.
В 2002 году в Аргентине «Тойота» и «Форд» согласились принять в качестве платы за поставленные автомобили зерно. Задолжавшая России за газ Украина частично расплачивалась самолетами Ту-160. Сама же Россия за поставку сиропа «кока-колы» на три миллиарда долларов расплатилась «Столичной» водкой. Другие правительства в бартерных сделках используют все — от шерсти альпаки до цинка.
Согласно Бернарду Литаеру, бывшему начальнику планового отдела бельгийского Центробанка, одному из создателей евро, на глобальном уровне международный корпоративный бартер, иначе известный как встречная (или компенсационная) торговля, «постоянно используется не менее чем в 200 странах мира, и объем этой торговли составляет от 800 миллиардов до 1Д триллиона долларов в год», причем этот оборот быстро растет.
Одной из причин тому является бурное изменение экономических условий. Как говорит Литаер, основные валюты сегодня «демонстрируют изменчивость в четыре раза более высокую, чем в 1971 году».
Высокая изменчивость означает, что все большее число стран периодически испытывает дефицит иностранных валют. Бартер обеспечивает им способ торговать в условиях, когда другие страны не хотят принимать их национальную валюту. Бартер — это также способ снизить риск в условиях резких колебаний курсов валют. Соглашаясь принимать вместо денег товары или услуги, мы существенно сокращаем риск проиграть при изменении валютного курса.
До сих пор главное возражение против бартера заключалось в том, что трудно достичь консенсуса сторон, или, как говорят экономисты, «совпадения потребностей».
Однако развитие Интернета радикальным образом устраняет эти препятствия, предоставляя возможность почти моментально найти потенциальных торговых партнеров и расширить диапазон предметов обмена.
Доступность данных, глобальная коммуникация помогают найти партнеров не только для двусторонней сделки, но и привлечь к ней множество участников. Таким образом, в ближайшем будущем бартерные сделки будут гораздо более сложными и масштабными.
Насколько масштабными? Достаточно ли масштабными, чтобы заменить деньги при жизни нашего поколения?
«Нет никаких препятствий для обмена продуктами и услугами между потребителями и производителями напрямую, то есть для существования масштабной бартерной экономики», — к такому выводу пришел бывший заместитель управляющего Банка Англии Мервин Кинг.
Итак, мы имеем: 1) распространение параденег, 2) рост бартера, 3) увеличение неосязаемости, 4) развитие сложных глобальных финансовых сетей и 5) появление радикально новых технологий; при этом 6) мировая экономика сотрясается благодаря неуправляемым биржевым спекуляциям и 7) переживает период сейсмических колебаний в геополитике. В результате традиционные для индустриальной эпохи деньги могут и не исчезнуть совсем, но станут объектом коллекционирования.
Сегодня, когда все эти силы вступают во взаимодействие, можно наблюдать и небольшие по масштабу эксперименты с альтернативными валютами, зачастую с элементами бартера, главным образом на местном уровне.
Программа, впервые разработанная в городе Итака, штат Нью-Йорк, а теперь копируемая в десятках других общин, позволяет потребителям и продавцам использовать при приобретении товаров и услуг — от оплаты аренды домов до счетов от врачей и покупки театральных билетов — фишки или расписки, а не настоящую валюту.
Другая система, разработанная Эдгаром Каном и описанная в его книге «Времядоллары», дает людям возможность пользоваться взаимными кредитами услуг, например, обменивая уход за ребенком на приобретение покупок для пожилых соседей.
Каждая из этих систем по-своему изыскивает способы и придает квазимонетарную ценность вкладу в экономику протребителей. Учитывая широчайшие новые возможности, которые открывает электронный обмен информацией, можно распространить эти эксперименты и использование альтернативных валют на определенные сферы протребительской деятельности, описанной в предыдущих главах.
На другом конце спектра проект «Терра» требует введения наднациональной валюты, основанной не на цене золота или изменчивом обменном курсе, а на корзине международного товарообмена.
Мы стоим не только перед необходимостью решения вопросов, связанных с судьбой денег, но, как мы уже видели, с будущим собственности, капитала и рынков — и их взаимодействия.
Это включает в себя сдвиг с оплачиваемого труда к «портфелям труда» и самозанятости; от ремесленного протребительства к высокотехнологичному протреблению; от производства, основанного на получении прибыли, к открытому взносу в банк программ, медицинских открытий, а также от стоимости, заключенной в машинах и сырье, к стоимости, основанной на идеях, образах, символах и моделях в головах миллиардов людей. Это означает другое, альтернативное использование времени, пространства и знания — этих глубинных основ богатства.
В силу всех этих причин в связи с тем, что Третья волна перемен вытесняет промышленное производство и распространяется все дальше за пределы места своего возникновения — США, капитализм испытывает кризис понятий. Встает вопрос: останется ли он капитализмом, когда завершится это революционное переосмысление?
Если устаревают наши традиционные представления о капитализме, то, как мы увидим, меняются и наши привычные представления о том, как победить глобальную бедность.
Глава 41
СТАРОЕ БУДУЩЕЕ БЕДНОСТИ
Революционное богатство несет с собой и новое будущее бедности.
Поскольку ни один прогноз относительно будущего не сбывается со стопроцентной гарантией, можно лишь предположить, что Третья волна, наступающая вместе с наукоемкой экономикой, дает нам хороший шанс раз и навсегда сломать хребет глобальной бедности.
Было бы утопией предполагать возможность тотального уничтожения материальной бедности на всей планете. У бедности много причин — от тупой экономической политики и плохо функционирующих политических учреждений до изменения климата, эпидемий и войн. Однако нет ничего утопичного в том, чтобы признать, что сегодня мы имеем — или очень скоро будем иметь — чрезвычайно могущественные новые инструменты для борьбы с бедностью.
