Выпуск и назначение обернулись страшным разочарованием. Он не был послан для планирования спецопераций в центральный аппарат. Его не направили с особым заданием за границу. Его посадили в областное управление на заурядную бумажную работу в секретариат, затем в "наружку", а потом в сектор, относящийся к Первому главку, с весьма ограниченными и скучными бюрократическими функциями: ведение бумажных дел, выход на рекрутирование пьяных интуристов, проституток и фарцовщиков, редкие поездки в Финляндию и Германию в составе дружественных делегаций. Долгих 8 лет Тёма учился терпению и тщательному, почти педантичному выполнению своих функций. Знакомился с бандитским Ленинградом, вдыхал запах "прекрасного Запада" в ходе коротких командировок в Финляндию и Швецию. Устанавливал "связи" в системе и в уголовном мире "родного города".
И вот свершилось! Он направляется в "долгосрочку" в Дрезден. И вскоре опять разочарование: не смелые рейды и не власть над людьми, а монотонное, хотя и сытое существование. Именно тогда Тёма решился на самостоятельные шаги и стал искать контактов с предполагаемыми "агентами" западногерманской разведки БНД с тем, чтобы проявить свою "гениальность". Но информация дошла до начальства и его осадили. Оставалось тихо влачить существование и наблюдать за горбачевской перестройкой. Она стремительно рванула в соцстраны, и прежде всего в ГДР, это прифронтовое государство, где царило Штази и, естественно, — КГБ. Они контролировали здесь все, противостояли ЦРУ и БНД. И хотя Тёма был на периферии работы, скромным майором "подкрышником", до него моментально дошло, что именно руководители Штази совместно со своими старшими братьями из руководства КГБ начали бешеную атаку на устоявшееся партруководство ГДР и его главу — ветерана комдвижения Хоннекера.
Пределы надвигающихся политико-стратегических изменений все еще были закрытой страницей для Тёмы. Он не знал, какую установку выработал Горбачев и выполняет родной КГБ. Но свержение Хоннекера — сразу после знаменательного визита Горбачева в Берлин — передача власти работнику Штази, крушение стены с последующим роспуском ГДР показали юному офицеру, что "настало абсолютно новое время", время тотального предательства, и получения мзды за это. Мзда могла оказываться огромной, поскольку развал структур дал дорогу анархии и всеобщему расхищению брошенной военной собственности на территории ГДР. "Время возмездия настало", — проносилось в мозгу Тёмы, и он еще острее чувствовал влечение к тому, чтобы принять участие в этом процессе и получить причитающийся ему кусок пирога, который отняли у него еще в далеком 17-м году.
Именно с такими выводами возвращался Тёма на Родину, где его ожидал удар. Вместо повышения и перевода в центральный аппарат его задвинули обратно в Ленинградское управление, а там послали в отстойник — помощником ректора в его собственный университет.
Скажите, что произойдет в будущем, и мы будем знать, что вы боги, или сделайте что-нибудь, доброе ли, худое ли, чтобы мы изумились вместе с вами и увидели.
Но вы — ничто, и дело ваше — ничтожно; мерзость тот, кто избирает вас.
Купите шанель, купить парфюм 1 на сайте letu.ru
Новые веяния в Ленинграде в 90-е годы захватили воображение Тёмы. Кооперативы, огромные сделки, разоблачения "репрессий", движение к чему-то новому и неизведанному. Ему уже было ясно, что только здесь он сможет наконец найти выход своей энергии и место своему отмщению! Восстановил свои связи с приятелями из управления, включился в строительство своих структур, вернулся к контактам с "уголовкой", которая оказалась самой успешной в коопдвижении.
Но нужен был "политический контакт". Маневр был очевиден — установление связей с тогдашней звездой политического небосклона профессором факультета, где он прежде учился, членом Верховного Совета СССР Собчаком. Отрегулировать вопрос в управлении не составляло труда: "система" интересовалась своими людьми в близком окружении межрегиональной группы, которую патронировали высшие "иерархи" в Политбюро — Яковлев и лично Горбачев. Поэтому выход на своего бывшего преподавателя, клятва в готовности сделать все для своего "учителя", а затем и рассказ о репрессированном деде стремительно создали инфраструктуру тесных отношений.
Он угадал — его приход к Собчаку, откровенная лесть сделали свое дело. Он был зачислен в число внештатных помощников, управляющих избирательной кампанией в мэры города. Именно здесь, в новом и молодом коллективе, он стал стремительно обретать то, к чему стремился — свободу инициативы, собственную, все увеличивающуюся роль. Он сделал все для выдвижения профессора в мэры города — носился по городу, убеждал коллег по "системе", мобилизовывал финансовые ресурсы среди кооператоров и уголовников.
Выигрыш оказался взаимным. Мэр сделал Тёму начальником важнейшего комитета. Это была генеральская должность. Под сенью нового городского главы стало возможным крутить большие дела, а доступ к органам делал свое дело — возникала всем необходимая "силовая крыша". Деньги лились все более обширной струей, влияние росло. Но реальной поворотной точкой стал август 91-го года. Именно тогда для него не было сомнений: ненавистный старый мир сверхдержавы Сталина должен был рухнуть. Он принял сторону демократа Ельцина и лично "спасал" Собчака, встречая его в Пулкове. А позже легко и торжественно выбросил свой партбилет, органично входя в число "победителей" — разрушителей сверхдержавы, торя себе путь в высшее руководство огромного города. Именно он становится главной связкой мэра с силовыми структурами, именно он тихо, но неуклонно натягивает на себя все больше и больше полномочий.
Победа принесла ему огромный рывок в новой номенклатуре — он становится заместителем мэра. Здесь он уже намертво повязался с молодым реформатором, будущим Рыжим Ваучером. Вместе они взялись за "имущественную революцию" в городе. Рыжий готовил теоретическую базу и идеологию проектов, выводил их на экономические решения по распределению "ничейной" госсобственности, Тёма обеспечивал безопасность и осуществлял перевалку "сделанных денег" в дружественные скандинавские страны. Мэр-профессор лицедействовал в верхах и на балах, а великолепная двойка варила весь "городской суп". И как удачно варила!
Но следующая демпобеда 93-го года, с кровью и расстрелом Парламента, показала молодой восходящей звезде, что кровь приносит громадные, ни с чем не сравнимые барыши. Именно четкость действий в 93-м позволила ему, наконец, расправить крылья. Став первым замом, Тёма превращается в полного хозяина города, особенно после взлета Рыжего в центральном правительстве, где тот с позиции первого зама верховодит всем. Через руки Тёмы полетели миллионы и миллионы долларов, собственность и имущество кромсались, распределялись и перераспределялись, а он уже завел счета и построил себе загородную виллу. Он начинал ощущать свой новый статус, статус настоящего хозяина жизни.
Его главный контакт — Рыжий Ваучер — в Москве творил чудеса, а он все больше реализовывал установки в практической плоскости. Тёму не смущало, что Рыжий все делал с подсказки и при полном контроле со стороны американских цэрэушников, числившихся "главными врагами" в его прошлой жизни. Цель оправдывала средства, "вожак стаи" вел "толпу". И именно Рыжий Ваучер ввел Тёму в закрытый круг "ложи", где тот получил главное политическое "посвящение" и почувствовал себя на пороге великих решений.
...Он примет хитрые меры всем угодить, чтобы в скором времени полюбил его простой народ. Не будет брать даров, говорить гневно, показывать пасмурного вида, но всегда будет ласков. И во всем этом благочинною наружностью станет обольщать мир пока не воцариться. Ибо как многие народы и сословия увидят такие добродетели, совершенства и силы, все вдруг возымеют одну мысль, и с величайшей радостью воцарят его, говоря друг другу: “найдется ли еще человек столь добрый и правдивый?”
Для молодого сорокалетнего полковника позиция "хозяина" города, человека, готовящего все решения и визирующего все документы, уже не казалась пределом мечтаний. Он все больше присматривался к московским делам и схваткам за власть, где его бывший коллега оказывался вершителем судеб и центральной фигурой происходящих схваток за сверхгигантские состояния. Собственность через власть! А высшая власть дает сверхсобственность! Ставка на Рыжего Ваучера была непререкаемой. Тёма понимал, что даже Ельцин не в состоянии "зачистить" его бывшего коллегу в силу высших связей через "ложу" с американскими хозяевами. Тёма помнил, как глава самого огромного финансового конгломерата Америки, встречаясь с Ельциным в Нью-Йорке в декабре 91-го г., публично сказал, что Рыжий Ваучер — это их верховный представитель в России и должен работать в исполнительной власти, чтобы крепить узы двух стран.
