С другой стороны, разгул национально-демократических движений, разрушивший страну в политическом плане, также начался именно в 1987 году — насколько можно судить, по прямым указаниям спецслужб, а часто и под их непосредственным руководством.
Однако решения, давшие старт обеим этим явлениям, были приняты раньше — в 1986 году, когда горбачевская группа окончательно консолидировала свои позиции в высшем органе власти на фоне провала политики "ускорения социально-экономического развития". Ему на смену вытащили "перестройку и демократизацию", от беспомощности, по сути дела, бросив рычаги управления обществом на произвол случая и его стратегических конкурентов. Возникает естественный вопрос относительно состояния умов в политической высшей элите и ее адекватности. То ли они ничего не понимали, то ли сами сознательно участвовали в зловещей и безумной игре, которая привела к тотальному развалу и физической анархии, со смертями сотен тысяч, если не миллионов жертв только "перестройки и гласности".
А окончательная "точка слома" советской цивилизации пришла с жалкой попыткой ГКЧП (руководителям которого М.С.Горбачев, судя по всему, сказал что-то вроде "пробуйте: получится, я возглавлю, а не выйдет — я ни при чем"). Но она была уже агонией.
Да, конечно, разложение высшей советской элиты, обусловившее уничтожение ею своей страны, началось задолго до этого момента, — но "точка невозврата", при которой нормализация развития страны стала невозможной уже даже теоретически, была пройдена, по всей вероятности, именно тогда.
Однако возможен был и другой путь. Путь, который уже тогда осуществлял коммунистический Китай, создававший более современную систему рыночного социализма и переход на более эффективную систему развития. Ключ к его успеху как раз и заключался в том, что реформы были начаты не очертя голову, не в политике, а в сельском хозяйстве, как важнейшей части экономики, что позволило в кратчайшие сроки справиться с недостатком продуктов питания и угрозой голода. Лишь потом рыночные отношения начали распространяться на промышленность и в последнюю очередь — на финансы, как "командные высоты" экономики. При этом либерализация экономических отношений сопровождалась ужесточением политической системы и роли партии в проходивших реформах. Высшее руководство КНР создало двухканальную систему обеспечения сырьем и материальными ресурсами нового "кооперативного" сектора общей либерализацией цен, — в то время как базовые стратегические отрасли, остававшиеся в госсобственности, продолжали работать в рамках централизованного снабжения. Развивая рынок, государство резко усилило антикоррупционное законодательство, в особенности для директоров предприятий.
Все эти меры были легко достижимы и для Советской России. Поразительно, что значительное количество опытнейших экономистов и госплановцев пропустили абсолютно идиотические решения, шедшие из ЦК и Политбюро от "замечательных" академиков, не имевших представления о реальном развитии советской экономики.
Попробуем абстрагироваться от безумия высшей советской элиты; предположим, что в ее руководстве сохранились и выкристаллизовались здоровые элементы, способные вернуть страну на путь здравого смысла. Какова бы сейчас была картина с экономикой и научно-техническим прогрессом в Советской России? Этого не случилось и вряд ли могло случиться — но что было бы, если?..
ПРИНЦИПИАЛЬНАЯ СХЕМА ВОЗМОЖНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ
Чернобыльская катастрофа могла бы произвести на советское руководство шоковое впечатление и привести к качественному изменению стратегии развития. Горбачев за нерешительность и наглядно проявившуюся неспособность действовать в критических обстоятельствах подвергся бы критике и был бы вынужден уйти. Сменивший его новый Генеральный секретарь ЦК КПСС взял бы курс на жёсткую политическую централизацию и китайский тип реформ, предусматривающий поэтапное развитие рынка, начиная с сельского хозяйства, бытового обслуживания населения и мелкой торговли, при сохранении жесткого контроля государства за "командными высотами" и святая святых экономики — финансовой системой. Что видится далее?
На втором этапе была кардинально изменена структура промышленности: сырьевые, металлургические и химические министерства были трансформированы в концерны по типу "Газпрома", а машиностроительные разукрупнены до уровня научно-производственных объединений.
Всесоюзные научно-исследовательские институты, занимающиеся прикладными исследованиями, объединяются с производственной базой, благодаря чему возникают высокотехнологичные корпорации.
В кратчайшие сроки осуществляется переход от жесткого директивного планирования с распределением всех материальных ресурсов к индикативному прогнозированию, характерному в той или иной форме для всех развитых стран.
Одновременно из системы Госбанка было выделено 10 крупных государственных специализированных банков, обладающих свободой хозяйственной деятельности в рамках своей специализации, хотя и находящихся под жестким контролем государства.
Качественным отличием от китайского пути представляется прорыв на мировые рынки советских министерств, представляющих собой, по сути дела, вертикально интегрированные государственные корпорации (внутренне они, конечно, были нерыночными, — однако нерыночными, хотя и в меньшей степени, были и японские, и корейские конгломераты).
Высокий уровень советских технологий (Советский Союз был в целом второй страной мира, а во многих направлениях — и, безусловно, первой) и быстрое наверстывание отставания в качестве управления позволило не просто эффективно работать на глобальных рынках, но во многом и манипулировать ими, получая колоссальные прибыли, используемые для технологической и социальной модернизации общества.
Специализацией советской экономики становятся сложные высокотехнологичные производства и уникальные технологии управления, обладающие наибольшей добавленной стоимостью. За счет этого сдерживается развитие как китайской экономики (так как производство относительно простых массовых изделий с их широким распространением за счет низкой цены ограничивает получение добавленной стоимости), так и экономик развитых стран (которые имеют ограниченный рынок сбыта и завышенную себестоимость).
РЕЗУЛЬТАТЫ: ВАЛОВЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ
В результате форсированного и при этом гармоничного развития общества с высокой внутренней солидарностью Советский Союз, экономика которого в 1987 году составляла порядка 60% от американской, за десять лет удваивает ВВП. Продолжая уверенное развитие, к 2010 году она по своим масштабам выходит на первое место в мире.
Темпы роста советской экономики устойчиво превышают 15% в год. Разрыв в уровне социально-экономического и технологического развития и, главное, в образе жизни между различными регионами Советского Союза (включая Закавказье и Среднюю Азию) стремительно сокращается.
Инфляция не превышает 3% в год. Крупные корпорации, увлеченные осуществлением внешней экспансии и широким внедрением технологических новинок, не позволяют себе злоупотребления монопольным положением внутри страны. Безработица составляет 2% экономически активного населения и носит временный характер.
Интенсивно развивающееся на основе наиболее передовых технологий сельское хозяйство, в котором задействовано 5% занятых в экономике, полностью обеспечивает потребность советских людей в качественном и экологически чистом продовольствии; при этом Советский Союз является одним из крупнейших его экспортеров.
Уровень жизни основной массы населения находится на уровне наиболее развитых стран мира, при этом качество жизни (за счет бесплатного и при этом качественного образования, медицинского обеспечения, культурного развития и высокого уровня личной безопасности) значительно превышает его. Государство осуществило массированную строительную программу "новое жилье". С помощью инвестиционных банков и строительных передовых корпораций "каждой семье с тремя детьми и больше выделяется отдельный коттедж" при помощи льготного кредитования, в то время как другие семьи, задействованные в передовых отраслях, получают кредиты под индивидуальные дома сроком на 30 лет. Особый упор в социальном и финансовом плане оказывается населению в Сибири и на Дальнем Востоке. Организованная преступность и коррупция не существуют, а тяжкие преступления столь редки, что каждое из них становится сенсацией.
