Если эти планы осуществятся хотя бы частично, то федеральным войскам придется очень туго и сохранение контроля над дагестанской столицей станет для них серьезной проблемой. Если же Махачкала падет, Чечня автоматически раздвинет свои границы до самого Каспия, и ее суверенитет будет с радостью признан многими странами Закавказья и Ближнего Востока.
Но даже если войска сумеют защитить несколько крупных населенных пунктов, превратив их в "неприступные города-крепости" — так последнее время российские корреспонденты в непонятном энтузиазме величают, например, Буйнакск — вся остальная территория республики почти неизбежно отойдет под контроль разномастных боевиков и располагающих собственными дружинами глав родоплеменных объединений. В таком случае, Россия может еще "повоевать" в Дагестане год-другой, чтобы затем, признав бессмысленность дальнейших усилий, тихо эвакуироваться с берегов Каспийского моря, оставив крупнейший нефтяной бассейн в руках ваххабитов и их зарубежных хозяев.
В этой, чрезвычайно сложной, чтобы не сказать трагичной, обстановке, едкой издевкой звучат обещания нового премьера Владимира Путина о том, что "с боевиками будет покончено в течение полутора недель". Это высказывание очередного "наследника российского престола" сильно напоминает "слово офицера", которое Степашин давал, обещая освободить генерала Шпигуна, до сих пор томящегося в плену у чеченских боевиков. Видимо, правду говорят те, кто утверждает, что нынешний и прошлый премьеры чем-то очень похожи.
ПЕРИФЕРИЯ
Конечно, ваххабитские боевики попытаются перенести войну с территории Дагестана на весь Кавказ. Наибольшие шансы преуспеть у них есть, как ни странно, в зоне ранее законсервированного осетино-ингушского конфликта. Уже сейчас ни на день не прекращаются, как правило ускользающие от внимания прессы, обстрелы и стычки на осетино-ингушской границе. Крайне нервозная обстановка в зоне конфликта подогревается вновь начавшимися переселениями ингушских семей на территорию Пригородного района Осетии.
Источники в правоохранительных органах считают, что очередной мирный марш ингушей в сторону своей прародины аула Ингуш может быть использован экстремистами в провокационных целях. Очередной взрыв бомбы или расстрел "неизвестными лицами" нескольких участников марша может стать предлогом для массированной атаки со стороны Ингушетии.
Вероятно, первыми объектами нападения станут расквартированные на территории Осетии многочисленные российские части и их арсеналы. Многие аналитики утверждают, что с ингушской стороны в боях примут участие не только отряды боевиков, но и тщательно созданные Русланом Аушевым на деньги федерального бюджета воинские части, вроде подчиненного чуть ли не ему лично ОМОНа и так называемой "Дикой дивизии".
А серьезная война на два фронта будет для близких к состоянию полной деструкции федеральных войск более чем тяжким испытанием. И хотя мужество русского солдата как всегда много потянет на весах истории, стать панацеей от всех бед оно просто не в состоянии.
При удачном для антирусских сил региона варианте развития событий уже в ближайшие месяцы могут стать реальностью давно разработанные зарубежными геополитиками планы создания кавказской конфедерации с ядром, включающим территории нынешних Чечни, Дагестана и Ингушетии, к которым могут вскоре присоединится стоящая на грани межэтнической войны Карачаево-Черкесия и еще относительно тихая ныне Кабардино-Балкария.
ПЕРСПЕКТИВЫ
И тем не менее, всякому толковому офицеру федеральных войск прекрасно известно, каким образом можно довольно легко загнать чеченских боевиков обратно, в излюбленные ими ущелья горной Чечни. Тактика противопартизанских действий была блестяще отработанна российской и советской военной наукой, и каждый ее постулат многократно проверен на опыте, в том числе и на Кавказе.
Необходимо высадить тактический десант не в горах Ботлихского района, а где-нибудь в районе родного братьям Басаевым Ведено, нанести ракетно-бомбовые удары не только по передовым частям бандитов, но и по их тыловым базам, устроить показательную бомбардировку нескольких чеченских, а не дагестанских аулов. И тогда очень многие жители "свободолюбивой Ичкерии" сразу забудут и о "священном долге воинов ислама", и о решениях своей самозваной "шуры". Они бросятся спасать свои дома, семьи и имущество, а не столь уж многочисленные (около 200 человек) иностранные наемники и собственно дагестанские моджахеды сами по себе, без поддержки "чеченских братьев" представляют проблему значительно меньшего масштаба.
Но бить врага на его же земле — решение похоже недоступное для светлых умов кремлевских стратегов. А может быть, просто для них крайне невыгодное. Ведь тогда, чего доброго, русские солдаты и офицеры действительно могут разнести в клочья отряды кавказских бандитов и почувствовать вкус настоящей победы. А победоносная русская армия может оказаться страшна не только доморощенным боевикам, но и нынешнему кремлевскому клану и его западным союзникам, восемь лет назад успешно развалившим СССР, а теперь готовым повторить то же самое с Россией.
Александр Бородай
Мы проходили темный лес.
Огнем дыша, пылал над нами
Лазурно-яркий свод небес.
Нам был обещан бой жестокий.
Из гор Ичкерии далекой
Уже в Чечню на бранный зов
Толпы стекались удальцов.
Над допотопными лесами
Мелькали маяки кругом,
И дым их то вился столбом,
То расстилался облаками;
И оживилися леса:
Скликались дико голоса
Под их зелеными шатрами.
Едва лишь выбрался обоз
В поляну, — дело началось.
Чу! в арьергард орудье просят;
Вот ружья из кустов выносят,
Вот тащат за ноги людей
И кличут громко лекарей...
И вот из леса, из опушки,
Вдруг с гиком кинулись на пушки...
И градом пуль с вершин дерев
Отряд осыпан... Впереди же
Все тихо... Там между кустов
Бежал поток; подходим ближе;
Пустили несколько гранат;
Еще подвинулись — молчат...
Но вот, над бревнами завала
Ружье как-будто заблистало,
Потом мелкнуло шапки две, —
И вновь все спряталось в траве.
То было грозное молчанье!..
Не долго длилося оно,
Но в этом страшном ожиданье
Забилось сердце не одно.
Вдруг залп... глядим: лежат рядами...
Что нужды? — Здешние полки
Народ испытанный... "В штыки!
Дружнее!" — раздалось за нами.
Кровь загорелася в груди!
Все офицеры впереди...
Верхом помчался на завалы,
Кто не успел спрыгнуть с коня...
"Ура!" — и смолкло. — "Вон кинжалы!..
В приклады!" ... И пошла резня.
И два часа в струях потока
Бой длился; резались жестоко,
Как звери, молча, с грудью грудь;
Ручей телами запрудили.
Хотел воды я зачерпнуть, —
И зной и битва утомили
Меня, — но мутная волна
Была тепла, была красна...
На берегу, под тенью дуба,
Пройдя завалов первый ряд,
Стоял кружок. Один солдат
Был на коленях; мрачно, грубо
Казалось выраженье лиц,
Но слезы капали с ресниц,
Покрытых пылью. На шинели,
Спиною к дереву, лежал
