Назарбаев. “Я хочу представить вам стратегию... Зачем это нам нужно? Думаю, у каждого из нас созрело глубокое понимание того, что жить только сегодняшним днем, в непрестанном решении текущих задач, уже нельзя”.
Николаев. “Я хочу представить вам стратегию... Зачем это нам нужно? Думаю, у каждого из нас созрело глубокое понимание того, что жить только сегодняшним днем, решая только текущие задачи, уже нельзя”.
Назарбаев. “Каким я представляю себе Казахстан через 33 года? Наши дети станут высококвалифицированными рабочими и фермерами, инженерами, банкирами и деятелями искусств, владельцами магазинов, учителями и врачами, владельцами заводов и фабрик, биржевыми маклерами и спортсменами”.
Николаев. “Какой мне представляется Якутия первой четверти XXI века? Уверен, наши дети и внуки станут высококвалифицированными рабочими и фермерами, инженерами и банкирами, владельцами предприятий и объектов услуг”.
Цитировать таким образом можно долго. Даже эпиграфы из Вергилия и Гейне совпадают слово в слово. Даже описание символического зверя “казахстанского барса” очень смахивает на описание “северного орла”. Когда же в якутском варианте делается попытка приспособить “стратегию” к российским реалиям, получается несколько загадочно: “Федерализм бюджета, возможность накопления капитала в рамках региона, радикальное расширение полномочий регионов в определении собственной социально-экономической стратегии — очевидные истины. Необходимо постоянно работать над совершенствованием нынешней унитарной модели бюджетного федерализма”.(?!)
Любому непредвзятому наблюдателю очевидно, что нынешнее кипение страстей в Якутске вызвано обострением борьбы за собственность, за возможность направлять “финансовые потоки” в свое личное русло. Словом, как повсюду в России. А ведь до президентских выборов в Республике Саха еще почти два года. То ли еще будет!..
Шины sentaida 5 по доступным ценам
Александр Куваев ГУБЕРНАТОРЫ ВМЕСТО ПРОФСОЮЗОВ (Современное рабочее движение России срочно нуждается в талантливых лидерах)
ПОСЛЕ БЕССЛАВНОЙ КОНЧИНЫ пролетарской революции на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате окончательно выяснилась красная цена рабочей солидарности в России. Она оказалась равна двум миллионам рублей. Именно столько денег предложил юридический владелец комбината — британская компания Alcem UK Ltd. — двум тысячам работников ЦБК (по 1 тысяче рублей каждому) за то, чтобы народ "перестал бузить" и подчинился закону. Рабочие почесали в затылках и молча потянулись к кассе — к этому времени они уже несколько месяцев не получали зарплату.
Два миллиона рублей — это 70 тысяч долларов: стоимость приличной, но не элитной иномарки. А рыночная стоимость самого Выборгского ЦБК (одного из самых современных предприятий отрасли) составляет 400 миллионов долларов. То есть игра стоила свеч.
Неизвестно, правда, сколько вдобавок было уплачено пролетарскому вожаку, председателю профкома Виталию Кирьякову, который в самый разгар событий переметнулся на сторону юридических, но не признаваемых трудовым коллективом хозяев, и помог им переманить рабочих на свою сторону.
Что сегодня происходит с рабочим движением в России? Прояснить это нужно хотя бы потому, что большинство отечественных экономистов дружно прогнозируют новый индустриальный подъем в стране — причем в самом скором времени. Что вовсе не обязательно гарантирует сохранение существующих рабочих мест (наоборот, "безнадежные" предприятия будут умирать быстрее), но обещает повсеместное создание новых производств — с гораздо более высокой производительностью труда и (хотелось бы надеяться) его оплатой.
Однако в ходе этого процесса наивно ждать от собственников заводов и фабрик, фирм и компаний, что они добровольно и сознательно позаботятся как о вынужденно увольняемых (оплата переквалификации, пособия и т. д.), так и об оставляемых на работе и даже вновь принятых (размер зарплаты, социальные гарантии и т. п.). Рынок — он и в трудовых отношениях остается рынком, требующим умелой и жесткой торговли, отстаивания каждой стороной своих интересов, завершающихся в конце концов мировым соглашением, основанным на разумных компромиссах.
На Западе этот процесс уже привел хозяев и наемных работников к созданию системы социального партнерства. Большинство же наших предпринимателей живут по принципу: "Честность хороша, когда вокруг все честные, а ты один среди них жулик". И если есть малейшая возможность сэкономить на персонале — она обязательно используется. А почему нет? Ведь им, как правило, никто не противостоит.
У нас в целом рабочий класс сегодня мало чем отличается от прочих "незащищенных" слоев населения. Чтобы вновь приобрести силу и вес в политической жизни страны, ему надо "заново учиться ходить", учиться бороться за свои права. Сейчас рабочий класс растерян, дезорганизован и унижен, как и все остальные наемные работники, а потому и выступать ему лучше единым с ними фронтом. Быть может, потом, в ходе тяжелой борьбы, наподобие той, которая шла в начале века в Америке, он научится отстаивать свои права, создаст действенные профсоюзы. А пока настоящих защитников у рабочего движения нет.
Хотя сами профсоюзы имеются в немалых количествах. Не в прежних масштабах, но все же...
Еще десять лет назад наша бывшая страна — СССР — была вполне "профсоюзным" государством. В профсоюзах состояло подавляющее большинство населения: 99,98 процентов всех наемных работников. А "наемниками" у нас, как известно, были почти все, включая "руководящего и направляющего" генерального секретаря компартии. Теоретически это была мощная сила. Профсоюзов существовало много, в их ведении находились вопросы тарификации и оплаты труда, безопасность на производстве и социальное страхование, распределение жилья и охрана здоровья и так далее, и тому подобное.
На самом деле, права профсоюзов были жестко ограничены как органами государственной власти (например, оплата труда в любой отрасли и на любой должности регламентировалась Госкомитетом по труду), так и партийными органами. Эти последние формировали все руководящие органы профсоюзов, делегируя (или ссылая) туда свои кадры, для которых потом любое решение парткома становилось директивой, принимаемой к неуклонному исполнению.
Неудивительно, что в разгар перестройки, когда в стране началось зарождение независимого рабочего движения, его возглавили не имевшиеся повсюду профкомы, а новые, стихийно создаваемые стачкомы, в которые ни под каким предлогом не пускали профсоюзных функционеров. А на шахтах Кузбасса и Воркуты иных профсоюзных "деятелей" гнали взашей активнее, чем администраторов, руководителей предприятий. И было за что: последовавшие вскоре проверки показали, сколько миллионов долларов было украдено у горняков директорами шахт и их ближайшими приспешниками. Среди них — увы! — не последнее место занимали председатели шахткомов.
КАЗАЛОСЬ БЫ, С ТЕХ ПОР прошло много времени, профсоюзы обновились, стали "ближе к народу". И что?
Минувшим декабрем на думских выборах неожиданную "проверку на авторитетность" прошел и профсоюзный актив России. По данным Центральной избирательной комиссии, в одномандатных округах за депутатские мандаты боролись в том числе 33 человека, "имевших отношение к профсоюзам". В своем большинстве это были председатели профкомов крупных предприятий и объединений, а также руководители территориальных профсоюзов. Теоретически за них должны были проголосовать большинство членов данной профсоюзной организации, что чуть ли не "автоматически" обеспечивало победу над соперниками. Но...
Из 33 в депутаты прошли лишь пятеро: сопредседатель профсоюза "Защита" Олег Шеин, председатель Кемеровского теркома Росуглепрофа Сергей Неверов, председатель профкома Новолипецкого металлургического комбината Лев Яркин, директор управления спортсооружений Самарского облсовпрофа Вера Лекарева и председатель профкома "Единство" АвтоВАЗа Анатолий Иванов (он возглавляет независимый профсоюз, конкурирующий с "официальным" ВАЗовским профсоюзом).
Остальные 28 профсоюзных кандидатов проиграли. Причем в большинстве своем — с унизительным, позорным счетом. Уже один этот факт разгромного проигрыша на выборах — причем в округах, которые тщательно выбирались претендентами и их "командами", показывает, насколько низок авторитет данного профсоюзного лидера (и можно ли его считать "лидером"?).
Но если бы дело ограничивалось лишь нелюбовью отдельных российских избирателей к отдельным профсоюзным работникам... Действительность значительно хуже. Последние данные Госкомстата России и экспертные оценки специалистов свидетельствуют: страна уже практически оправилась от финансово-экономического кризиса, именуемого у нас "Август-98". Вновь выросли размеры банковских вкладов, вернулись к "докризисному" состоянию цифры продаж элитного жилья, золотых украшений, драгоценностей, автомобилей, сложнобытовой техники, выездов за рубеж на отдых и т. д.
