Возможно, что произведение Пастернака и было использовано некоторыми в целях пропаганды холодной войны. Но ведь так же был использован и секретный доклад Хрущева. Почему же, в таком случае, обвинять в клевете одного Пастернака? Ответ может быть только один: потому что обвинители Пастернака – трусы! Хрущев может ответить ударом на удар – Пастернак не может. Поэт слишком слаб, он беззащитен. И он слишком честен, чтобы отрекаться от своих мыслей, или искажать их, когда ему грозит опасность.
Должны ли мы верить, что новый человек, созданный якобы социалистическим обществом, не имеет сомнений и не знает колебаний? Что отчаяние ему недоступно? Должны ли все душевные переживания нового человека точно соответствовать «кривой» выработки стали? Или новый человек не должен иметь понятия о сложности и конфликтах человеческой судьбы; о том, что любовь может перейти в ненависть. И что человек может достигать иногда результатов, диаметрально противоположных тем, которые он хотел достичь? Должны ли мы считать гидрой каждого, кто не хочет поклоняться будущему, зная, что «настоящее есть будущее прошлого»?
С точки зрения интеллектуальных кругов, позор заключается не в том, что некоторые фанатики захотели выбросить Пастернака из страны, к которой он так привязан, а в том, что этого добиваются литературные критики! Клеветник не Пастернак. Клеветники те так называемые «литературные критики», которые в прошлом молчаливо одобрили убийство ряда своих собратьев по перу, не высказав ни слова протеста против расправы с ними. Вот кто теперь клевещет на Пастернака. Как могло случиться, что после 40 лет социализма Пастернак не смог освободиться от «язвы» мелкобуржуазных предрассудков? Почему, в таком случае, не приписать все ужасы тридцатых годов «мелкобуржуазным предрассудкам» Сталина? Уж лучше бы критики молчали, если они не могут говорить правды. Это было честнее.
В пылу шумихи, поднятой вокруг «Доктора Живаго», многие забыли, что Пастернак прежде всего поэт. Они, по-видимому, не заметили самого главного в произведении Пастернака – его возврата, перед лицом нынешней ненависти и жестокости в отношениях между людьми, к христианским духовным ценностям. Подобный же смысл в свои произведения могли бы вложить и Толстой и Ганди, если бы они жили в советском обществе и писали о катастрофических событиях 1917 и последующих годов. Говорить о свиньях, или о псах, или о шимпанзе (Гадаев однажды назвал творчество Т. С. Эллиота творчеством шимпанзе) – это значит унижать человеческую речь, это значит нарушать самые элементарные правила человеческого поведения....
Пастернак стремился быть верным самому себе, хотя он знал, что это может быть для него опасным. Все ли писатели смогут это сказать о себе?
Газета «Трибьюн оф Амбала», 4 ноября:
Эпизод с Пастернаком пролил яркий свет на слабость тоталитарной системы. Он показал, что в тоталитарном государстве нет места для творческой литературы, что писатель там может «творить» только в том случае, если он целиком отождествляет себя с интересами правящей касты и того социального строя, который эта каста создала. Письмо, которое Пастернак направил Хрущеву, показывает, какой страх режим еще внушает русской интеллигенции. Режим этот терпит только льстецов и подхалимов. Нынешние руководители менее круты в своих методах обращения с интеллигенцией, но они не менее нетерпимы по отношению к независимым мыслителям и творческим художникам.
Мы видим в Советском Союзе резкий контраст, контраст между экономическими и научными достижениями и убогостью в сфере духовного творчества, в области духовной жизни. Русский искусственный спутник земли является большим достижением, но таким же достижением является и роман Пастернака «Доктор Живаго». Почему же советская власть гордится первым и презирает второго? Почему она награждает ученых и одергивает писателей?
Советский Союз может догнать свободный мир и даже достичь замечательных успехов в области производства материальных благ и научных исследований. Но свободный мир переживает все тоталитарные режимы и деспотичные системы, потому что его культура и цивилизация основаны на моральных ценностях, и жизнь в свободном мире поэтому бесконечно выше и богаче жизни при тоталитаризме».
Газета «Ананда Базар Патрика», выходящая на бенгальском языке, 3 и 4 ноября:
Еще и сегодня в СССР положение таково, что достаточно власть имущим нахмурить брови, чтобы все затрепетало, и слова застыли на устах, если они хоть на йоту неприятны правителям. А администрация в этой стране всячески мешает естественному развитию искусства и литературы. Однако поразителен тот факт, что через сорок лет после установления советской власти режим еще недостаточно окреп для того, чтобы выдержать самую легкую критику!
В своем романе Пастернак критикует советское общество и советский режим. Это все, что он сделал, но этого достаточно было для того, чтобы вызвать ярость советского руководства, которое не переносит критики. В результате началась дикая травля писателя-критика. Это было выше сил Пастернака. В предыдущие годы было ликвидировано немало крупных и талантливых писателей, которые накликали на себя гнев советских правителей своей неосторожностью.
Помня участь этих людей и опасаясь за свою судьбу, Пастернак отклонил премию, которую он сначала с радостью принял. Таким образом писатель должен был отказаться от награды, так высоко ценимой в литературном мире.
Совершенно ясно, что то, что Пастернак описал в своей книге, он описал совершенно искренне, а не по чьему-нибудь наущению. Если бы его побеждала ненависть, он, подобно многим другим, эмигрировал бы в чужую страну и писал бы там. Никому в здравом уме не могло бы придти в голову оставаться в Советском Союзе и вести пропаганду против режима. Поэтому он описал в своей книге то, что он видел своим артистическим глазом. И описал он это в интересах страны, которую он так сильно любит.
Газета «Локсатта», выходящая в Бомбее на маратхском языке. 4 ноября:
Взаимоотношение между литературой и общественной жизнью с давних времен было объектом спора. Спор этот теперь принял новый оборот. Причины, побудившие русского писателя Бориса Пастернака отказаться от Нобелевской премии, бросают яркий свет на истинную сущность коллективизма.
Анализируя законы общественного развития в своих экономических трудах, Маркс учил, что отражением экономических процессов в обществе является культура. А культура выражается в литературе, искусстве, этике, философии. Именно эта теория раздавила Пастернака. Власть рабочего класса считается наиболее прогрессивной формой «отражения» экономических процессов в обществе. Всякая литература, которая не «отражает» этой власти правильным (то есть угодным для руководителей) образом, считается «реакционной» и «антиобщественной». И автор, создающий такую литературу, не только не подлежит награде, но наоборот – он подлежит наказанию.
Газета «Праджавани», выходящая в Бангалоре на каннарском языке:
Акция против Пастернака на самом деле направлена на то, чтобы сломить сопротивление писателей, чтобы окончательно лишить их свободы. Политическая власть уничтожила свободу писателя. Это большой удар по чистоте и свободе литературы. Долг защитников свободы мышления заключается в том, чтобы выступать с протестом всегда, когда проявляются такие тенденции.
Газета «Фри Пресс Джорнал», выходящая на тамильском языке в Мадрасе:
Этот случай показал миру, что писатель в России все еще не имеет права писать то, что не по вкусу правителям.
ЦейлонГазета «Динамина», издающаяся на сингалезском языке:
В условиях тоталитарного режима нет места ни критике, ни комментированию. Критика рассматривается, как измена. Остается только одно: следовать высочайшим повелениям, как буйволы следуют поводырю.
ИндонезияГазета «Таймс оф Индонезия»:
В то время, как во всем мире Пастернака восхваляют, как корифея современной литературы, в своей собственной стране он не нашел признания.
ТаиландГазета «Занзери», издающаяся в Бангкоке:
Потому, что русский писатель осмелился написать правду и поведать ее миру, его исключили из Союза советских писателей.. Пример с Пастернаком является убедительным доказательством того, что в Советском Союзе не знают, что такое свобода. Книга Пастернака разоблачает давление и насилие над чувствами и мыслями русского народа и ту жестокость, с которой советское правительство обращается с русским народом. Это доказывается тем фактом, что русские люди не имеют даже права видеть. Человек, например, видит птицу, а ему приказывают говорить, что он видит змею.
СингапурГазета «Страйтс Таймс»:
Ничто не бросает такого яркого света на слабость коммунизма, как инцидент с Пастернаком и его награждением Нобелевской премией. Пастернак верит в ценность человеческой личности, и в то, что личность надо уважать. Он пострадает за эту веру. Возможно даже, что жизнь свою положит за это. Но книга его сможет открыть глаза многих тысяч на жестокую, тираническую сущность коммунизма.
