class="p1">Герой попадает в Алжир, увешенный оружием, но сразу вместо льва убивает несчастного ослика.
Он влюбляется в неизвестную девушку, и фальшивый князь, авантюрист-сутенёр подсовывает ему проститутку. Тартарен снимает для неё домик, но потом уезжает на охоту.
В итоге он убивает второе животное — ручного льва. Авантюрист похищает его деньги, и Тартарен распродаёт своё имущество и возвращается на родину без багажа.
Но там он оказывается героем — и всё от того, что выслал домой шкуру старого льва. Это победное возвращение Дон-Кихота — Тартарен как и он, продолжает существовать в параллельной реальности. Дома его почитают как великого охотника. Картину дополняет привязавшийся к Тартарену верблюд, которого перевезли через море из жалости.
Почему эта история так важна для современного путешественника? Сразу по нескольким причинам.
Во-первых, совершенно не важно, как всё было на самом деле. Довольно много людей, побывавших при Советской власти за границей могли рассказывать что угодно про Пляс Пигаль — никто проверить их не мог. Кроме, разумеется, немногочисленных побывавших.
Для хорошего путешественника на самом деле важен только момент отсутствия в своём городе.
Во-вторых, при перемещении в чужое место ты получаешь ровно те ощущения, что и хотел. То есть, ты сочиняешь страну по себе, собираешь её как пазл из странных предметов, что продают тебе втридорога в туристических лавках. Мир полон придуманных Египтов и Греций.
И, наконец, в-третьих, желая прикоснуться к чему-то настоящему, ты всегда убиваешь осла.
Извините, если кого обидел.
09 мая 2010
История про Красную армию
Меня часто спрашивают, за кого я — за либералов или за консерваторов, с кем я — с теми или с этими. Я часто отвечаю — подите прочь, дураки: я с пустынником Серапионом. Это не очень честный ответ. А если честно, то надо признаться — я с Красной Армией. Рад бы куда в сторону, много есть чего модного и хлебного для самоопределения. Да вот только с такими фотографиями в семейном альбоме, как у меня ничего не поделаешь.
Извините, если кого обидел.
09 мая 2010
В кабинете этого психолога была этажерка с книгами Фрейда — причём исключительно Фрейда. Между книг что-то стояло, и, когда я присмотрелся, то увидел, что это маленькая магическая куколка всё того же Фрейда, вполне годная для втыкания булавок.
Извините, если кого обидел.
10 мая 2010
история про интеллектуальные разговоры
Заговорили о возвышенном — в частности об истории. О французских налогах на соль XVIII века — о том, что было два типа соли с разными налогами, одну требовалось выкупать для соления приготовленной пищи, другую для засолки. О восклицании известного историка по поводу Дашковой: "Только высокообразованные люди екатерининского времени могли начать с Вольтера, а кончить ручными крысами", а затем — о сказках Салтыкова.
То есть, о том, что всё в них годно для эпиграфов — все эти "Дятел был скромный учёный и вёл уединённую жизнь. Ни с кем никогда не виделся (многие даже подозревали, что он запоем, как все серьёзные люди, пьёт"; "Невинные занятия сами собой упразднились, а вместо них распространились у нас грабежи, разбой и убийства"; "Разлились в его ушах предсмертные шёпоты, разлилась по всему телу истома"; "Изловили его тотчас же, высморкали, вымыли и обстригли ногти…"; "чувствуют генералы, что пришёл их черёд водку пить, приходят в беспокойство, озираются…"; "История только отменные кровопролития ценит, а о малых упоминает с оплеванием", Во-первых. не для того орёл мышь ловит, чтобы прощать. Во-вторых, ежели допустить, что орёл простил мышь, то, право, было бы лучше, чтобы он совсем ею не интересовался".
Отчего-то в этих сказках очень много зайцев. Впрочем, много там и рыб — совершенно разных. "Интересно, — сказал я, — любил ли Салтыков-Щедрин рыбную ловлю. Также интересно, верны ли описанные им повадки налима, ерша, пескаря и прочих существ с плавниками зоологически".
Сказал, и тут же почувствовал себя глупо — будь я в Сети, я тут же посмотрел бы в Яндексе, или написал просьбу ivanov_petrov. А тут-то что? Спросить было некого.
Извините, если кого обидел.
10 мая 2010
История про чутьё к слову
Один из самых интересных людей, что я знаю заочно — karlivanych. Вот ведь у человека чувство к слову. Да и вообще.
Извините, если кого обидел.
10 мая 2010
История про книги о путешествиях
Самые удачные из книг о путешествиях те, что вызывают традицию повторять маршрут. Я таких знаю три — это рассказ Джойса о том, как по Дублину бежит человек, и роман Булгакова. Или, вот тут мне подсказывают — "Москва-Петушки". Книги эти имеют разный вес, но других я не вспомнил.
Путешествия вещь загадочная, и оттого странник всегда оказывается в положении купца, что отправился за Аленьким цветочком.
Когда пишут о путешествии, то вечно ошибаются — собираются сказать одно, а выходит другое. Чудище ужасное превращается в принца и наоборот.
Джером К. Джером написал свою знаменитую книгу о путешествии четверых мудрецов в утлом челне случайно.
Он собирался писать путеводитель по Темзе — путеводитель с исторической подоплёкой.
Джером отправился тогда в свадебное путешествие — ему было лет тридцать, его жене столько же. Он был счастлив и вернувшись, он решил написать "Историю Темзы". Но путешествие уводило его в сторону и получился роман, а не путеводитель.
Потом он всё же вставил исторические и прочие детали. Большую часть вставок издатель выкинул, но внимательный читатель их видит: "И вот смотрите! По дороге, что вьется вдоль берега от Стэйнса, к нам направляются, смеясь и разговаривая гортанным басом, около десяти дюжих мужчин с алебардами — это люди баронов; они остановились ярдов на сто выше нас на противоположном берегу и, опершись о свое оружие, стали ждать. И каждый час по дороге подходят все новые группы и отряды воинов — в их шлемах и латах отражаются длинные косые лучи утреннего солнца — пока вся дорога, насколько видит глаз, не кажется плотно забитой блестящим оружием и пляшущими конями. Всадники скачут от одной группы к другой, небольшие знамена лениво трепещут на теплом ветерке, и время от времени происходит движение — ряды раздвигаются, и кто-нибудь из великих
