Летом 1824 года, живя в смоленской деревне у своего дяди П. П. Пассека, она влюбилась в гостившего там П. Г. Каховского, одного из будущих лидеров декабрьского восстания. Тот сделал ей предложение, но ее отец решительно ему отказал.
О Пушкине она писала в письме подруге: «Невозможно иметь больше ума, чем у Пушкина, – я с ума схожу от этого». Пушкин благословил своего близкого друга – А. А. Дельвига на свадьбу с ней, состоявшуюся 30 октября 1825 года. Сам же он впервые познакомился с Софьей только 24 мая 1827 года. Об этом событии Софья сообщила в письме своей подруге А. Н. Семеновой: «Я познакомилась с Александром [Пушкиным], – он приехал вчера, и мы провели с ним день у его родителей. Сегодня вечером мы ожидаем его к себе, – он будет читать свою трагедию «Борис Годунов»… вчера он… читал прелестный отрывок из 5-й главы «Онегина»… Надобно было видеть радость матери Пушкина: она плакала как ребенок, и всех нас растрогала…» «Вот я провела с Пушкиным вечер, о чем я тебе говорила раньше. Он мне очень понравился, очень мил, мы с ним уже довольно коротко познакомились. Антон [муж] об этом очень старался, так как он любит Александра, как брата», – снова писала она подруге 29 мая.
Пушкин часто бывал у Дельвигов. Два раза в неделю там собирались его лицейские товарищи. Софья тоже часто бывала в доме родителей Пушкина, когда там находился поэт.
9 февраля 1828 года, посылая гравюру Н. И. Уткина «А. С. Пушкин» по портрету, выполненному Орестом Кипренским все той же Семеновой, Софья Дельвиг писала: «Вот тебе наш милый добрый Пушкин, полюби его! Рекомендую тебе его. Его портрет поразительно похож – как будто ты видишь его самого. Как бы ты его полюбила, Саша, ежели бы видела его как я, всякий день. Это человек, который выигрывает, когда его узнаешь».
Антон Дельвиг считал жену очень талантливой, но легко увлекающейся и эксцентричной женщиной. Она всегда находилась под чьим-нибудь влиянием, а более всего – Анны Керн, жившей с ней некоторое время под одной крышей. Приняв ее образ жизни, Софья Михайловна, не обращая внимания на мужа, охотно отвечала на ухаживания разных мужчин, особенно выделяя среди них А. Н. Вульфа.
Сам Алексей Вульф писал в своем дневнике 18 октября 1828 года, что, когда однажды, оставшись с Софьей Дельвиг наедине, у них зашел разговор о ее чувствах к Пушкину, она расплакалась. Вульф отметил: «Странно было для меня положение быть наедине с женщиною, в которую я должен быть влюблен, плачущей о прежних своих грехах».
В июле 1830 года Софья Михайловна поучала мужа: «О своей жене не говори ни с кем, так как рискуешь говорить о ней с тем, кто знает ее лучше, чем ты». Тем не менее даже при таком свободном браке у Дельвигов родилась дочь Лиза, которая дожила до 1913 года, но не успела узнать своего отца (он умер в январе 1831 года в возрасте 32-х лет). Вскоре после похорон мужа к Софье Михайловне сватался «один из друзей семьи» – бывший лицеист М. Л. Яковлев, но получил отказ.
Пушкин постоянно интересовался жизнью вдовы друга, что следует из его писем М. Л. Яковлеву, П. А. Плетневу, П. А. Вяземскому и др. После смерти Антона Дельвига он старался оказывать ей всяческую помощь. Так, Пушкин издал в пользу Софьи Михайловны альманах «Северные цветы» за 1832 год. На одном из экземпляров он сделал дарственную надпись: «Софье Михайловне Баратынской. От издателя. 15 янв. 1832. СПб».
Летом 1831 года Софья Михайловна вышла замуж за врача С. А. Баратынского и уехала с ним в его имение Маза Кирсановского уезда Тамбовской губернии. Но жизнь с новым мужем не сложилась. Вот, что писала своему мужу сестра Пушкина – Ольга Сергеевна Павлищева: «Она [Софья Михайловна] живет с мужем, как собака с волком. Он под предлогом посещения больных целыми днями не бывает дома…»
Вяземская Вера Федоровна
Вера Федоровна Вяземская (1790–1886), ур. княгиня Гагарина – жена поэта П. А. Вяземского. В ранней юности она была насильно сосватана отчимом Н. А. Кологривовым за некоего Маслова. Вскоре отчим, поссорившись с женихом, расстроил этот брак. Смертельно раненный в Бородинском сражении Маслов попросил вернуть бывшей невесте ее портрет вместе с написанными ему письмами. В 1811 году Вера вышла замуж за П. А. Вяземского. С ним она прожила вместе 67 лет, вырастив восемь детей, но родителей пережил лишь сын Павел (1820–1888).
«Веру Федоровну отличали ум, веселость, доброта и отзывчивость. Не будучи красавицей, она гораздо более их нравилась… Небольшой рост, маленький нос, огненный пронзительный взгляд, невыразимое пером выражение лица и грациозная непринужденность движений долго молодили ее», – отмечал Ф. Ф. Вигель.
Отношение с мужем у нее были достаточно свободные, более того, они не считали зазорным сообщать друг другу о своих очередных любовных увлечениях. Вяземский писал А. И. Тургеневу: «Исповедание жены моей мне известно, я перекрестил ее в свою веру, основанную на терпимости». А о себе он говорил: «Я постоянен в любви – по-своему, разумеется. Мое сердце не похоже на те узкие тропинки, где есть место для одной. Это широкое прекрасное шоссе, по которому несколько особ могут идти бок в бок, не толкая друг друга».
Пушкин познакомился с Верой Федоровной в Одессе летом 1824 года, куда она приехала с малолетними детьми (6-летним Николаем и 2-летней Надеждой). Мужу в Москву она писала: «Мое единственное общество продолжают составлять Волконские; из мужчин, которых стоит назвать, Пушкин, которого я начинаю находить не таким дурным, каким он кажется…»
Уже 1 августа она провожала Пушкина, отъезжающего из Одессы в Михайловское.
Этого небольшого времени оказалось достаточно для того, чтобы на всю жизнь Вера Федоровна сохранила чувство глубокой любви и привязанности к поэту. Она постоянно с ним общалась и переписывалась. Сохранилось всего 11 писем Пушкина, в которых он обращался к ней по самому широкому кругу вопросов. Поэт доверял ей все сердечные тайны. Так, в апреле 1830 года он писал В. Ф. Вяземской: «Первая любовь всегда является делом чувствительности: чем она глупее, тем больше оставляет себе чудесных воспоминаний. Вторая, видите ли, – дело чувственности. Параллель можно было бы провести гораздо дальше… Моя женитьба на Натали (это, замечу в скобках, моя сто тринадцатая любовь) решена. Отец дает мне 200 душ крестьян, которых я заложу в ломбард, а вас, дорогая княгиня, прошу быть моей посаженной матерью» (впоследствии посаженной матерью на свадьбе с Гончаровой стала графиня Е. П. Потемкина).
Вера Федоровна даже ездила к Гончаровым, чтобы по просьбе Пушкина ускорить свадьбу. Она много раз встречалась с поэтом в Москве, в Петербурге и в Остафьеве, своем имении под Москвой. Именно к ней примчалась оправдываться Наталья Гончарова сразу же после свидания с Дантесом на квартире Идалии Полетика.
Конечно, продолжительная близкая дружба поэта с Вяземской не могла не оставить следа в его творчестве. Почти сразу после знакомства с Пушкиным в Одессе 7 июля 1824 года она писала мужу: «Когда у меня не хватает храбрости дожидаться девятой волны, когда она слишком быстро приближается, тогда я убегаю от нее, чтобы тут же воротиться. Однажды мы с гр. Воронцовой и Пушкиным дождались ее, и она окатила нас настолько сильно, что пришлось переодеваться». В конце октября 1824 года Пушкин напомнил ей об этом эпизоде, прислав ей в Одессу из Михайловского строфу 1-й главы «Евгения Онегина» с комментариями: «Прекрасная, добрейшая княгиня Вера, душа прелестная и великодушная! Не стану благодарить вас за ваше письмо, слова были бы слишком холодны и слишком слабы, чтобы выразить вам мое умиление и признательность… Вашей нежной дружбы было бы достаточно для всякой души менее эгоистичной, чем моя…»
Пушкин посвятил Вяземской стихотворение «Ненастный день потух…» (1824), а может быть, также и другие, пока не установленные документально. Ведь Вяземская играла в жизни поэта очень большую роль. Недаром она писала мужу: «Я пытаюсь приручить его к себе как сына, но он непослушен как паж».
Александр Сергеевич был очень дружен с ее мужем. Как-то он в письме своему приятелю написал, что к нему приехала Вяземская, а лучше бы приехал бы ее муж. Кстати, П. А. Вяземский сам откровенно волочился за женой поэта, особенно после его смерти.
Дочь Вяземских Прасковья (1817–1835) часто болела и рано умерла. Пушкин писал жене летом 1834 года: «Я беру этаж, занимаемый теперь Вяземскими. Княгиня едет теперь в чужие края, дочь ее больна не на шутку; боятся чахотки. Дай бог, чтоб юг ей помог. Сегодня видел во сне, что она умерла, и проснулся в ужасе».
Вера Федоровна была непосредственным свидетелем последних событий жизни Пушкина. 25 января 1837 года, именно ей первой, он сообщил, что послал письмо-вызов Геккерну. Ее попытки воздействия на Пушкина впрямую и через мужа не имели никакого результата. После дуэли она неотлучно находилась рядом с умирающим поэтом и горько переживала смерть очень дорогого ей человека.
Святополк-Четвертинская Надежда Борисовна
Надежда Борисовна Святополк-Четвертинская (1812–1909), дочь Надежды Федоровны Святополк-Четвертинской, ур. кн. Гагариной – сестры В. Ф. Вяземской, Л. Ф. Полуектовой и шталмейстера, заведующего Московским конюшенным двором Б. А. Святополк-Четвертинского, жена (с 1834) А. И. Трубецкого, впоследствии виленского вице-губернатора, камергера, действительного статского советника.
