Ознакомительная версия.
4. Исходя из Декларации прав и свобод человека, принятой 5 (внеочередным) Съездом народных депутатов СССР, признать, что граждане СССР, выразившие пожелание остаться в Литовской Республике или переехать в СССР, подлежат правовой защите СССР и той республики, гражданство которой они примут.
5. МИД СССР заявить о поддержке обращения Литовской Республики о ее вступлении в ООН, а также высказаться в пользу ее присоединения к Совещанию по безопасности и сотрудничеству в Европе.
Государственный Совет СССР Москва, Кремль».
//__ * * * __//
Несколько слов о самом названии постановления «О признании независимости.»: создается впечатление, что члены Госсовета и Горбачев никогда не открывали Конституции СССР и конституций союзных республик. Так вот, в Конституции СССР, в ст. 76, прямо записано: «Союзная республика — суверенное советское социалистическое государство, которое объединилось с другими советскими республиками в Союз Советских Социалистических Республик». Само слово «суверенитет» нами позаимствовано из французского языка и означает «верховенство и независимость власти». Поэтому признавать за республикой то, что у нее и без того есть, просто нелепо. Под признание независимости попытались замаскировать выход республик из Союза. Прямо назвать это побоялись, отсюда и появились нелепицы.
Теперь о конкретной исторической и политической обстановке, предшествовавшей вхождению в СССР.
Для меня было неясно, почему в постановлениях говорят о ней; почему не сказано, было или нет на то волеизъявление людей. Тоже много тумана.
Под обстановкой подразумевают пакт «Молотова — Риббентропа» и ввод войск Красной Армии в Прибалтику накануне Великой Отечественной войны 1941–1945 годов. Здесь надо глубоко, неторопливо во всем разобраться. Конечно, Америка никогда не признавала вхождение в СССР Эстонии, Литвы и Латвии. Она просто считалась с этими реалиями до поры до времени. Так поступали в Америке, того же мнения был небезызвестный Яковлев А., долгое время живший за Атлантикой — и после этого мыслящий и действующий так, как мыслят и действуют там, в США. Я об этом вспоминал, когда он на съезде народных депутатов СССР выступал по прибалтийским проблемам. К сожалению, тогда не прозвучали многие слова правды об истории тех лет.
Взять, к примеру, заключение комиссии Президиума Верховного Совета ЭССР, в котором утверждается, что включение Эстонии в Союз явилось результатом сговора между СССР и Германией. Под сговором имеется в виду все тот же пакт «Молотова — Риббентропа» от 23 августа 1939 года. Но при этом допускалась односторонняя оценка, произвольное толкование событий, происходивших в Прибалтике в 1939–1940 годах, в частности, революционного движения, выступления народных масс. Тем, кто не считает их народным противостоянием существовавшим режимам, скажу, что августовские события у Белого дома в сравнении с ними можно назвать «пьяным сборищем». Тем не менее демократы нарекли это революцией.
Но вернемся к пакту «Молотова — Риббентропа».
В статье 1_й секретного протокола, если считать, что он существовал, указано: «В случае территориального политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами». Эту формулировку нельзя толковать иначе, как признание суверенитета Литвы, а следовательно, и других Прибалтийских государств. Что касается территориально_ политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств, то имелись в виду лишь отдельные территории, а не государства в целом. По Литве такое переустройство состоялось 10 октября 1939 года и заключалось в передаче ей Виленской области, которая в свое время была захвачена Польшей.
В таком понимании пакта «Молотова — Риббентропа» строились в 1939 г. отношения СССР с Финляндией. Как известно, и здесь территориально-политическому переустройству подверглись лишь некоторые пограничные районы, а не вся территория Финляндии.
//__ * * * __//
Что касается дееспособности Государственной Думы Эстонии, провозгласившей в Эстонии советскую власть и принявшей Декларацию о вхождении ЭССР в состав Союза ССР, то здесь следовало бы учесть следующее. 21 июня 1940 года в Эстонии было сформировано новое правительство, состоявшее в основном из членов социал_ демократической партии Эстонии. Во главе этого правительства стал И. Варес.
Поскольку оно не имело в парламенте необходимой поддержки, президент республики К. Пяте принял решение провести досрочное переизбрание парламента; тогда же в печати было опубликовано специальное обращение президента Пятса к эстонскому народу, в котором говорилось: «Выборы должны состояться как можно скорее, об этом мною дано правительству республики соответствующее указание. Сроки, установленные в действующем законе о выборах, предусмотрены для исполнения в нормальных условиях, их невозможно соблюдать в нынешних особых условиях. Поэтому правительству республики надлежит сократить сроки, предусмотренные в законе. Надеюсь, что все граждане поймут эту необходимость и исполнят свой гражданский долг в сроки, установленные правительством республики».
Воспользовавшись революционной ситуацией, коммунисты, объединившись с социал_ демократами и другими прогрессивными силами в Союз трудового народа, сумели на всех избирательных участках выдвинуть своих кандидатов и добиться на выборах победы. В выборах приняло участие 81 % избирателей, за кандидатов Союза трудового народа проголосовало 92 % избирателей.
Каких-либо объективных данных о вмешательстве СССР в ход выборов не установлено.
Таким образом, нет достоверных оснований говорить о недееспособности Государственной думы Эстонии, провозгласившей в Эстонии советскую власть и принявшей декларацию о вхождении ЭССР в состав Советского Союза.
Неубедительным представляется и утверждение, будто Государственная дума Эстонии не имела от народа мандата для принятия указанной выше декларации.
Если с этим согласиться, то следует признать недействительной также декларацию, провозгласившую 19 февраля 1918 г. буржуазную Эстонию самостоятельным государством, с последующим выходом из России, ибо она была принята практически в условиях немецкой оккупации малочисленным Советом старейшин Земского Собора Эстонии, который не имел на это полномочий не только от народа, но и от Земского Собора.
Это, как говорится, экскурс в историю для бывших членов Государственного Совета СССР. Если он для них не убедителен, тогда просто надо вспомнить, что нахождение Латвии, Литвы, Эстонии в составе Союза закреплено послевоенными республиканскими конституциями и Конституцией СССР 1977 года. Мы прожили все вместе более 50 лет. У нас был единый народ, единая территория, одна граница, общая собственность, единая армия. Поэтому и выход из СССР должны осуществлять на твердой правовой основе, а не по-воровски разбегаться темной ночью. (Из этого я исходил, когда решал вопрос о возбуждении уголовного дела в отношении президента).
//__ * * * __//
Теперь о главном. Мог ли Госсовет принимать такое решение? Нет, не мог, и вот почему. На конституции, конечно, многие махнули рукой, посчитали, что они давно устарели. Но ведь порядок решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР, был установлен законом совсем недавно, 3 апреля 1990 года. Оказывается, и на него уже махнули рукой. В таком случае и решения презревших законность нынешних лидеров вскоре не будут признавать, не будут исполнять. Тогда как нам жить в этом правовом беспределе?
Упомянутый ранее закон, в соответствии со ст. 72 Конституции СССР, признавая суверенное право каждой республики на свободный выход из состава СССР, установил, что он может быть осуществлен только путем свободного волеизъявления (референдума) всего народа, проживающего в республике.
Решение о выходе считается принятым, посредством референдума, если за него проголосовало не менее двух третей населения республики (ст. 6). Законом также определен порядок проведения референдума и подведения его итогов.
В случае положительных итогов голосования устанавливается переходный период, не превышающий пяти лет, в течение которого должны быть решены все вопросы, возникающие в связи с выходом республики из СССР. В переходный период на территории выходящей республики сохраняют свое действие Конституция СССР и законы СССР (ст. 9).
По окончании переходного периода или при досрочном урегулировании вопросов по выходу из СССР высший законодательный орган страны должен принять решение, подтверждающее завершение процесса урегулирования всех вопросов, затрагивающих интересы выходящей республики и интересы Союза ССР и оставшихся его субъектов. С момента принятия такого решения выход союзной республики из СССР считается состоявшимся (ст. 20).
Ознакомительная версия.
