Ознакомительная версия.
Подписанное в последние минуты 2006 года «газовое перемирие» между Россией и Белоруссией практически сразу же омрачилось началом новой войны, на сей раз – «нефтяной». С января 2007 года президент России Владимир Путин распорядился прекратить реэкспорт российской нефти и нефтепродуктов с территории Белоруссии.
Нефть в отношениях России и Белоруссии всегда играла важнейшую роль. Через территорию Белоруссии в разные годы проходило 50–90% российской нефти на экспорт. Минск владел монопольным правом на ее транзит, так же, как Киев – газа. Из $16 млрд товарооборота в 2005 году на нефть приходилось $4 млрд. Эти цифры объясняются просто: в Белоруссии работают два нефтеперерабатывающих завода суммарной мощностью до 23 млн тонн, позволяющие вырабатывать из нефти до 84% светлых нефтепродуктов (бензин, газойль, керосин, растворители).
В России, несмотря на формирование класса нефтяных миллионеров и миллиардеров, глубина переработки нефти на большинстве аналогичных предприятий остается все еще ниже современных экологических требований ЕС. Поэтому российские нефтекомпании довольно долго пользовались относительно льготным налоговым режимом Минска, который позволял без уплаты в федеральный бюджет экспортной пошлины (в соответствии с договором о таможенном союзе между странами) экспортировать бензин и дизтопливо в ЕС, внося значительно более низкую экспортную пошлину на них в Белоруссии.
В соответствии с межправительственным соглашением, российские нефтяники планировали поставить на белорусские нефтеперерабатывающие заводы в 2007 году 19,5 млн тонн нефти. Эксперты утверждают, что прямого реэкспорта российской нефти из Белоруссии никогда не было – «Транснефть» выделяла не–фтекомпаниям квоты на прокачку ровно тех объемов, которые требуются для местных НПЗ.
Вместе с тем на протяжении более 10 лет нефте–компании практиковали скрытую форму реэкспорта, вывозя в третьи страны производимые в Белоруссии нефтепродукты. Предоставляя нефть на местные НПЗ на условиях процессинга, то есть оплачивая только переработку нефти, российские компании (вернее, их белорусские дочерние предприятия) экспортировали часть нефтепродуктов.
Согласно договору о таможенном союзе России и Белоруссии, экспортные пошлины на нефть и нефтепродукты в обеих странах должны были быть унифицированы, но это положение до конца 2006 года не выполнялось. Величина пошлин постоянно менялась в зависимости от рыночной цены на нефть, но, по оценкам экспертов, белорусская пошлина составляла примерно 75% российской, а на светлые нефтепродукты – 50%. Кроме того, налог на добавленную стоимость в Белоруссии вместо непосредственной выплаты зачитывался при уплате экспортной пошлины в республиканский бюджет.
В апреле 2006 года Москва в очередной раз предприняла попытку заставить Минск отдавать половину экспортной пошлины в российский бюджет, но так и не добилась этого. Таким образом, от отправки нефти на $4 млрд в Белоруссию на переработку и последующего экспорта нефтепродуктов через ее границу российский бюджет к концу 2006 года не получал ничего. В то же время российским нефтяникам такая схема была выгодна в силу низкой экспортной пошлины на нефтепродукты и из–за того, что закупочные цены на нефть в Белоруссии были примерно на $20–25 за тонну выше, чем в России. Поэтому нефтекомпаниям было выгодно даже просто продавать ее белорусским заводам.
Несколько лет Белоруссия ежегодно экспортировала около 13 млн тонн своих нефтепродуктов, 60% которых приходилось на долю российских компаний. Выгодна эта схема была и белорусскому государственному концерну «Белнефтехим», собственная добыча которого не превышает 1,8 млн тонн нефти в год. Покупая российскую нефть и отправляя ее на переработку, «Белнефтехим» экспортировал свою нефть (1 млн тонн в 2004 году) по мировым ценам. В январе—октябре 2005 года цена поставок российской нефти в дальнее зарубежье составляла $46 за баррель, в Белоруссию – $29, внутри России – $22 за баррель.
Распоряжение Путина от 1 января 2007 года серьезно било по белорусскому бюджету, лишая его существенных доходов. Минск не мог оставить такое решение без ответа. 3 января 2007 года белорусские власти ввели беспрецедентную по величине таможенную пошлину на российскую нефть, транспортируемую по белорусским нефтепроводам – $45 за тонну.
Официальная мотивировка введения пошлины на транзит российской нефти через территорию Белоруссии звучала так: «неисполнение Российской Федерацией в одностороннем порядке норм Соглашения между правительствами Белоруссии и России о свободной торговле и Соглашения о Таможенном союзе». Вслед за установлением пошлины на транзит российской нефти белорусское правительство одобрило отбор нефти из нефтепроводов «Дружба». Ситуация накалилась до предела.
Более того, Александр Лукашенко заявил о намерении ввести целый ряд мер в отношении России – обязательную плату за землю, по которой идут трубопроводы, и «за все остальное, что они получают здесь». На протяжении многих лет он ссылался на то, что Россия безвозмездно пользуется военными базами, сохранившимися в Белоруссии со времен СССР; причем речь шла о действительно важных стратегических объектах – зональном пункте связи с подводными лодками ВМФ России «Вилейка» и радиолокационной станции «Волга».
Для России эти станции имеют важное внешнеполитическое значение. РЛС «Волга», расположенная недалеко от Барановичей, входит в единую систему предупреждения о ракетном нападении на Москву – вся информация оттуда передается на командный пункт управления стратегическими ядерными силами Генерального штаба России. Эта станция способна обнаруживать ракеты в радиусе до 6 тыс. километров, с ее помощью также ведется мониторинг за районами патрулирования подлодок НАТО в Северной Атлантике и Норвежском море. А станция «Вилейка» осуществляет двухстороннюю кодированную связь командного пункта ВМФ России с подводными лодками в мировом океане. В случае войны она может быть использована для выдачи целеуказания российским подводным лодкам для атаки.
Обеспечение за счет бюджета Белоруссии этих объектов и было тем ключевым аргументом, благодаря которому Борис Ельцин каждый раз шел на уступки Александру Лукашенко в цене газа. Владимир Путин также свой первый срок открыто не проявлял резкого отношения к лидеру Белоруссии, хотя их личные отношения так никогда и не стали дружескими – слишком разными понятиями оперировали эти два человека, разный жизненный опыт не позволял им сблизиться по–настоящему. Это были заклятые друзья, обреченные волей судьбы учитывать взаимные интересы братских народов.
Поэтому 7 января Путин напомнил своему белорусскому визави, что Россия простила Белоруссии $1 млрд долга именно в счет того, что плата за военные объекты, размещенные на территории республики, и за аренду земли под транзитными трубами взиматься не будет. Он также объяснил, что если после введения пошлины на нефть сырье и подорожало на 50%, то до этого Белоруссия годами продавала за границу нефть по мировым ценам, одновременно получая с покупателя таможенную пошлину.
Межправсоглашение «О мерах по урегулированию торгово–экономического сотрудничества в области экспорта нефти и нефтепродуктов» 11 января 2007 года поставило точку в нефтегазовых войнах России и Белоруссии: Москва вернула себе доходы от экспорта нефтепродуктов, Минск потерял часть бюджетных прибылей. В белорусском правительстве летом 2007 года, когда показатели по экспорту резко упали, полетели головы ряда высокопоставленных чиновников.
Однако Андрей Кобяков тогда удержался и, по рассказам источников, близких к КГБ Белоруссии, попытка подставить его по примеру российского прокурора Скуратова «в бане с девочками» провалилась. Напротив, уволены были руководители спецслужб, организовавших слежку за верным другом президента Лукашенко.
Белоруссия согласилась не просто на двукратное повышение цен в 2007 году, а подписала соглашение о переходе на европейские стандарты торговли газом с поэтапным переходом в 2011 году на среднеевропейские цены. В 2008 году «Газпром» применял понижающий коэффициент в 40% к уровню ЕС, и цены поднялись до $119 в первом квартале, $129 – во втором и до конца года. В 2009 году «Газпром» формально применил 20–процентный понижающий коэффициент, но, по словам Андрея Кобякова, цены на газ выросли незначительно – до $148,9 за тыс. кубометров в среднем по году.
Без политического вмешательства и на этот раз дело не обошлось. Александр Лукашенко, посетив Москву накануне нового, 2009 года, уехал очень довольный. Как утверждали люди, сопровождавшие его в аэропорт, Александр Григорьевич улыбался и молчал. Утечек с этой встречи не последовало ни спустя неделю, ни спустя месяц. Известно лишь то, что Россия и Белоруссия договорились перейти в расчетах за газ и нефть с доллара на российский рубль. Но в связи с девальвацией рубля решили повременить. При этом Москва выделила Минску $2 млрд кредита на 2009 год и пообещала еще 100 млрд российских рублей для сближения экономик и финансовых систем обеих стран.
Ознакомительная версия.
