Кредитная кабала придавила как население (в котором люди, берущие новые кредиты для погашения старых, стали заметным явлением), так и регионы: почти все региональные бюджеты на 2014 год дефицитны даже с учетом федеральной помощи.
Перспективы прозаичны и самоочевидны: прежде всего - ослабление рубля. И не только потому, что озабоченные стимулированием спекуляций либералы окончательно отказались от ответственности власти за стабильность валюты (чего стоят рассуждения зампреда Банка России Юдаевой о том, что курс рубля зависит от ФРС и Евробанка, но никоим образом не от Банка России!). Главное в ином: после присоединения к ВТО на заведомо кабальных условиях девальвация осталась единственно доступным коррумпированному государству инструментом поддержания экономики.
Даже у самых зашоренных пропагандистов не вызывает сомнения, что продолжение убийственной либеральной политики в стиле 90-х годов приведет к срыву российской экономики в спад, а затем - и в полноценный системный кризис, сопровождающийся утратой государственного контроля за ключевыми сферами общественной жизни.
Стабильность, пусть даже плохая, обеспечена лишь до начала августа 2014 года: дальше зловеще разверзается черное жерло неизвестности.
И, чтобы избежать уже понятной всем катастрофы, надо как можно быстрее менять курс российского "Титаника".
Азбука оздоровления
Ключ к оздоровлению понятен: комплексная, глубокая модернизация инфраструктуры, в первую очередь ЖКХ, автомобильных и железных дорог. Это стимулирует деловую активность одновременно сокращением общественных издержек и увеличением производственных заказов.
Принципиально важно, что, поскольку выгода от инфраструктуры достается всем и не концентрируется у инвестора, модернизация инфраструктуры в большинстве отраслей непосильна частному бизнесу. Таким образом, это уникальная сфера, в которой государство почти гарантированно не вступит в неизбежно недобросовестную конкуренцию с бизнесом.
Однако сама по себе модернизация инфраструктуры невозможна без целого комплекса мер по ее обеспечению. Прежде всего - без ограничения коррупции, ибо иначе основная часть денег будет элементарно украдена, и модернизация под истошные вопли о полном отсутствии воровства ограничится роскошной недвижимостью фешенебельных стран и показательной посадкой нескольких стрелочников.
Минимально необходимое ограничение коррупции требует всего двух ключевых решений.
Прежде всего сотрудничающий со следствием взяткодатель должен по примеру Италии полностью и гарантированно освобождаться от ответственности. Это разрушит круговую поруку между организатором коррупции - чиновником - и его жертвами.
С другой стороны, у семьи не сотрудничающего со следствием члена организованной преступной группы (а значимая коррупция во власти одиночной не бывает, это всегда мафия) по примеру США должно конфисковываться все имущество, включая добросовестно приобретенное, за исключением разумного социального минимума. Поскольку никакого общака на всех не хватит (да и не для всех он создается), это разрушает экономический фундамент коррупции.
В рамках этих двух правил даже самые разложенные, правоохранительная и судебная, системы начинают функционировать в режиме самоочищения.
Но для модернизации инфраструктуры этого мало: ведь не украденное коррупционерами в сегодняшней ситуации будет через завышение цен присвоено монополиями.
Классическим пример этого явил злосчастный нацпроект "Доступное жилье", которым до сих пор гордится Медведев, справедливо переименованный народом в "недоступное жулье". Увеличение спроса без ограничения произвола монополий привело не столько к расширению предложения жилья, сколько к гомерическому скачку цен на него, сделавшего его недоступным для подавляющего большинства россиян.
Поэтому модернизация инфраструктуры требует ограничения не только коррупции, но и произвола монополий. Способ прост: обеспечение их полной финансово-экономической прозрачности. Кроме того, надо по примеру Германии дать антимонопольным органам право при резких колебаниях цен сначала возвращать их на место, а потом уже расследовать причины. Ведь это расследование может длиться годы, в течение которых злоупотребление монопольным положением может нанести экономике необратимый ущерб.
Ограничение коррупции и произвола монополий позволит провести модернизацию инфраструктуры, но в чьих интересах? Ведь в страну приходят либо товары, либо инвестиции, и если национальный рынок открыт настежь, внешняя конкуренция просто не позволит развиваться национальной экономике. Чтобы не получилось, как в Киргизии, которой хорошие дороги из-за чрезмерной открытости экономики принесли разорение и революции вместо процветания, модернизация инфраструктуры должна быть дополнена разумным, - хотя бы на уровне Евросоюза, - протекционизмом.
В противном случае средства, направленные на модернизацию, достанутся иностранным компаниям и повысят деловую активность наших конкурентов (как было, например, со строительством на Сахалине в рамках Соглашений о разделе продукции).
Понятно, что все эти действия принципиально противоречат современному либерализму, который, в отличие от времен переписки Вольтера с Екатериной Великой, уже давно служит не свободе личности, но глобальному бизнесу, и истошно требует того же от государств.
Когда же выясняется, что интересы глобального бизнеса противоречат интересам народов этих государств (что является нормой), либералы требуют, чтобы государство выступало как орудие подавления своего народа в интересах этого бизнеса. А иначе, как мы прекрасно помним, - "не ту страну назвали Гондурасом".
Однако угроза разрушения российской экономики стала в минувшем году настолько остра и очевидна, что на нее вынуждены реагировать даже либералы.
Правда, практические проявления их реакции пока поражают воображение.
Потрясающим сеансом саморазоблачения стали планы по инвестированию в модернизации инфраструктуры. Как ясно из слов президента Путина (который, насколько можно судить, просто озвучивает концепцию правительственных либералов), по 150 млрд.руб. средств Фонда национального благосостояния будет вложено в модернизацию БАМа, строительство Центральной кольцевой автодороги (ЦКАД) в Московской области и на несколько более мелких проектов.
Понятно, что реализация столь разных проектов, как модернизация БАМа и строительство ЦКАД ни при каких обстоятельствах не может стоить одинаково. А если на них выделяются одинаковые суммы - значит, смысл проектов не в том, чтобы что-то построить или обновить, а в том, чтобы потратить деньги. И выделение на группу еще не до конца понятных проектов вполне понятной суммы (равной двум предыдущим) это подтверждает.
На данном этапе, без реализации необходимых поддерживающих мер, "модернизация инфраструктуры" производит впечатление простого расширения круга проектов, затеваемых ради разграбления бюджетных средств с "имиджевых" на теперь еще и "инфраструктурные" проекты.
Однако этот шаг, пусть и порочный, делается в правильном направлении. Вместе с тем он носит сугубо практический характер, а ситуация требует прежде всего теоретического осмысления.
Которого стоило ждать от очередного Гайдаровского форума.
Интеллектуальная нищета либерастии
Разумеется, либерал не может произнести слова о необходимости усиления роли государства в экономике, в особенности в деле организации ее развития: тогда он автоматически перестанет быть либералом, - и, войдя в круг нормальных людей, утратит привилегии своей касты.
Однако острота ситуации вынуждает как-то реагировать на проблемы, и даже премьер Медведев был вынужден упомянуть о необходимости ужесточения контроля за монополиями (правда, только инфраструктурными) и о привлечении частных инвестиций к модернизации инфраструктуры. Последнее требует целевой компенсации за счет прироста собираемых налогов и в условиях неспособности российского государства на сложные действия (а также вызванного этим уровня доверия к нему) неосуществимо, но само изменение риторики весьма характерно.
Правда, этим позитивные впечатления, в общем, и исчерпываются.
Феноменальным стало заявление премьера Медведева о том, что нынешние проблемы России являются результатом отнюдь не каких-то допущенных в прошлом ошибок, а целенаправленной деятельности либеральных реформаторов. По сути дела, это признательные показания, пусть даже и слегка замаскированные словесной дребеденью о "новой ступени", на которую якобы их усилиями поднялась российская экономика за 2000-е годы.
Принципиально важно, что Медведев, похоже, чуя, что в России "пахнет жареным", по сути дела, переложил ответственность за состояние страны с собственного правительства, которое в решающей степени определяет его, на лишенных реальных полномочий губернаторов и даже мэров.
