А второй эпизод — известная калифорнийская катастрофа, когда перепродажа посредническими фирмами долгосрочных соглашений и фьючерсов по электроэнергии стала обеспечивать больший доход, чем основное производство. После этого работа ряда электростанций была приостановлена, что привело к возникновению дефицита электроэнергии и к увеличению ее стоимости для реальных потребителей с 6-7 до 24 центов за 1 квтч, т.е. в 3,5-4 раза.
Впрочем, для возникновения подобных "дефолтов" в случае формирования и развития "рынка электроэнергии" понадобится время. 31 марта 2004 года РАО "ЕЭС России" должно быть реструктурировано и прекратит свое существование в нынешнем виде. А уж к 2006 году, как сказал сам Анатолий Борисович, его "в отрасли уже не будет". То есть, похоже, бродячий цирк "рыночников" с факиром во главе уедет давать представление в другие места, увозя с собой на память несколько пакетиков самых "сладких" акций бывшего РАО. Возможно, даже контрольных пакетиков. И это будет правильно — труд "эффективных менеджеров" должен вознаграждаться по потребности. Именно Чубайс ориентировал верхушку энергетиков принимать активное участие в "приватизации" отрасли на совещании в Дагомысе 5-6 апреля. А это, знаете ли, предложение, от которого очень трудно, практически невозможно отказаться.
ГРУЗИТЕ КИЛОВАТТЫ БОЧКАМИ
Казалось бы, обвинять Чубайса и Ко в покушении на законы природы и в непонимании самой природы электричества — не более чем забавный анекдот. Но ведь именно в столь потрясающем "рыночном невежестве" кроются причины самых известных конфузов Анатолия Борисовича на посту председателя правления РАО "ЕЭС России" — наподобие широко разрекламированной и тихо "сдувшейся" в свое время идеи "экспорта электроэнергии". Он уже и Китаю этот самый экспорт предлагал, и Европе, даже в США готов был продавать российские киловатты — а там в ответ только пожимали плечами и, повернувшись друг к другу, с вопросительным видом делали рукой вращательное движение у виска. Как будто электричество можно налить в цистерны или в трубу, или в контейнеры запаковать, чтобы в таком виде перебросить через границу...
Сегодня электроэнергия, если даже рассматривать ее как товар, является продуктом вынужденного потребления, спрос на который определяется образом жизни и деятельности потребителя. Поэтому задача "субъектов электроэнергии" состоит только в том, чтобы обеспечить эффективное производство и доставку электроэнергии в нужном объеме и с нужными характеристиками потребителю, а вовсе не в "максимальной прибыльности" с веерными отключениями предприятий, учреждений и целых городов, как это практикуется при Анатолии Борисовиче и его единомышленниках в Кремле. Подобная практика разрушает потенциал и отрасли, и страны в целом. Ведь моменты производства, доставки и потребления электроэнергии, повторю еще раз, фактически совпадают. Запасать ее "впрок" в сколь-нибудь значительных масштабах человечество пока не умеет.
Отсюда само собой следует: чтобы электроэнергия из России поступала китайскому или европейскому "платежеспособному" потребителю (осуществлялся, по Чубайсу, экспорт электроэнергии), должна существовать единая система оперативно-диспетчерского управления электроэнергетикой, то есть произойти фактически полная технологическая интеграция энергетических сетей "экспортера" и "импортера". Ни Китай, ни Европа, лишь с конца 1999 года объединившая свои электрические сети, к подобной интеграции объективно не готовы. Взыскующий экспорта Чубайс в этих условиях может использовать в лучшем случае остатки единой энергосистемы СЭВ. Например, поставлять электричество потребителям на востоке Украины, а с запада Украины те же потоки уйдут в Венгрию или Словакию. Всё!
Созданная в 1969-1978 годах ЕЭС СССР, благодаря которой осуществлялось единое управление энергетическими потоками в электрических сетях на пространстве девяти часовых поясов страны, являлась таким же достижением советской цивилизации, как освоение космоса или овладение энергией атомного ядра и вызывала неподдельное восхищение специалистов всего мира. Ничего подобного за истекшее время не было создано ни в США, ни в Европе (Япония, в силу ограниченной территории, не может рассматриваться как аналог), хотя в этом направлении предпринимались значительные усилия. В частности, уже упоминавшаяся калифорнийская кататсрофа в США, а также системные аварии 1998 года в Чикаго и Нью-Йорке были вызваны именно разрывом между производителями энергии и системой оперативно-диспетчерского управления. В двух последних случаях обособленное диспетчерское управление просто не смогло оперативно решить проблему расчетов за использование реактивной мощности в аварийных условиях. Программа "реформы электроэнергетики" по Чубайсу, предусматривающая, что "система оперативно-диспетчерского управления в электроэнергетике полностью отделяется от участия в обороте энергии (напомню, что под "оборотом энергии" подразумевается оборот прав на нее.— О.Щ. )", резко повышает подобные системные риски для России. Ради чего?
Одним из основных аргументов "команды Чубайса" и одной из основных целей законопроекта фигурирует "обеспечение максимального привлечения в отрасль инвестиционного капитала", в основном, разумеется, зарубежного. И здесь составители документа опять невольно проговорились. Максимальное привлечение инвестиционного капитала вообще не может являться целью реальной реформы. Ведь это, по существу, заемная операция, за которую необходимо расплачиваться: то ли через возврат кредитов, то ли через вывоз прибыли, то ли в иных формах. Заместитель Чубайса Я.Уринсон, отвечая в "Московских новостях" (2001, №5) на критику в адрес своего шефа, очень справедливо заметил: "Главное для инвестора — прибыль. Всё остальное — старая песня про продажу родины". В этой связи чрезвычайно интересно, как оценил бы уважаемый Яков Моисеевич, скажем, горбачевскую "кредитную лихорадку", увеличившую внешний долг страны за неполных шесть лет более чем в три раза: как продажу Родины или просто как успешную коммерческую операцию? Набрать побольше денег взаймы и вовремя смыться — это психология менеджера или мошенника?
Задача же оптимального инвестирования законопроектом почему-то не ставится вообще. Хотя хорошо известно, что во всем мире финансирование проектов в электроэнергетической отрасли осуществляется на конкурсной основе с учетом таких факторов, как инновационный, экологический, технологический и т.д. под обязательным контролем и под гарантии государства, что делает данные проекты практически безрисковыми и реально обеспечивает их высокую инвестиционную привлекательность (опыт Японии, Южной Кореи и т.д.). Без включения этого механизма инвесторы будут задействовать уже существующие технологии с явным стремлением паразитировать на сырьевой базе нашей страны и ее экологическом ресурсе.
В условиях реального насыщения внутренних потребностей в электроэнергии (к 2020 году прогнозируется максимум удвоение спроса, а по правительственным оценкам к 2010 году ожидается рост в 1,33 раза) основной целью отрасли становится не обеспечение максимальных объемов производства, что при существующей базе электроэнергетики не представляет проблем (максимум 1990 года — 1082 млрд. квтч сегодня может быть перекрыт за счет новых мощностей, в первую очередь Росатома), а выход технологий производства—доставки—потребления на качественно новый уровень эффективности.
В наследство от СССР России досталась уникальная, технологически передовая и свободная от финансовых обязательств электроэнергетическая отрасль, позволяющая работать в режиме самоинвестирования за счет текущего тарифного профицита. Производство электроэнергии в стране, по данным Минэнерго, в прошлом году составило 888,4 млрд. квтч. При необходимом ежегодном уровне инвестиций в 5 млрд. долл. эти объемы могут быть полностью обеспечены повышением тарифа на 0,6 цента или по курсу приблизительно 20 копеек за квтч — даже не касаясь нынешней инвестиционной и амортизационной составляющей тарифов, балансовой прибыли РАО "ЕЭС России" 12,8 млрд. рублей и реального паритета покупательной способности (ППС), равного сегодня вовсе не 30, а 9 рублей за доллар. С учетом же этих факторов "инвестиционного" роста тарифов на электроэнергию можно избежать вообще, а запланированное их повышение в 3-3,5 раза к 2010 году является лишь способом получения монопольной сверхприбыли. Но руководство РАО все последние годы сознательно устранялось не только от инвестирования технологического развития отрасли, но и от простого обеспечения воспроизводства. В этих условиях привлечение заемного инвестиционного капитала следует считать неоправданным.
