Рабочие инструменты: превознесение и использование мифов
В главе «Министерство пропаганды: манипуляции и цензура» читатель уже мог ознакомиться с некоторыми особенностями пропаганды режима Саакашвили.
Однако за рубежом линия поведения Михаила Саакашвили существенно отличалась от той, что он демонстрировал в Грузии.
Директор Международного центра по конфликтам и переговорам Георгий Хуцишвили прямо говорит о своеобразном «раздвоении личности» в зависимости от того, на кого были направлены выступления:
«Еще один пример умелости в пиаре Саакашвили. Он совершенно иначе выстраивает свои речи в зависимости от того, в стране он или за ее пределами. Внутри страны он ведет себя неадекватно, эксцентрично, это образ, который он создавал в Грузии, образ человека, который способен на все. И если будет нужно, то он прольет кровь, потому надо быть с ним осторожными. И это усиливало его власть. А посмотрите, как он читает речи, как ведет себя за границей. Там он никогда себе таких вещей не позволял, его выступления были очень просчитанными, хорошо скомпонованными, оставляющими впечатление выступления руководителя страны, мудрого, опытного и соблюдающего международные нормы.
Это некое раздвоение личности, которое происходило внутри страны и за ее пределами, играло ему на руку»[509].
Одним из постоянных элементом коммуникации Саакашвили на международной арене стало превосходящее грань приличий превознесение западных стран и их традиций. Каждой из своих аудиторий и каждому из собеседников он стремился сказать приятное для них. В большинстве случае эти высказывания носят характер явного преувеличения.
Например, принимая президента Европарламента, Саакашвили называет его «великим европейским лидером, великим демократом и видным борцом за свободу»:
«…огромная честь принимать Вас в Грузии как выдающегося друга моей страны, как великого европейского лидера, великого демократа, прошедшего большой путь борьбы.
...под Вашим руководством Европарламент стал еще более значительным учреждением, приобрел большее влияние и нравственную репутацию, не только потому, что Вы являетесь видным борцом за свободу, но потому, что Вы имеете отношения со многими странами вне Европарламента»[510].
Выступая 24 мая 2012 года в Библиотеке им. Р. Рейгана, он говорит о том, что «США являются главнейшей силой свободы от арабского мира до постсоветского пространства» и что для него «нет американского спада»:
«...поделиться с вами своим оптимизмом по поводу триумфа свободы, американского лидерства в мире, будущего НАТО и будущего моей страны в рамках НАТО.
Для тех, кто на передовой линии в борьбе за демократические ценности, не существует американского спада.
От арабского мира до постсоветского пространства, от Азии до Европы, люди все еще считают, что ваша страна является главнейшей силой свободы в мире»[511].
На съезде «Европейской народной партии» он называет ее «движущей силой укрепления Европы»:
«На фоне общего пессимизма и растущего скептицизма я уверен, что семья «Европейской народной партии» будет движущей силой укрепления Европы», — заявил президент, отметив, что альтернативы ЕС нет»[512].
Выступая на 21-м экономическом форуме в Польше, он тоже называет Польшу «локомотивом европейской интеграции» и «образцовым примером», восхищается ее экономикой и талантом ее народа:
«…думаю, главная причина, почему Польша очаровывает людей, — это польское чудо.
Посмотрите, какой страной стала Польша сейчас. Она является локомотивом европейской интеграции и экономики. Польша превратилась в образцовый пример и стимул для прочих стран, стремящихся к Европе, которые по сей день верят в величайший проект европейской интеграции и не настроены цинично по отношению к Европе.
С этой точки зрения несомненный факт, что экономика Польши работает исправно. Страна прибегает к радикальным реформам для достижения экономического прогресса, мы тоже говорим нашему народу: посмотрите, как это происходит в Польше. Они провели такую радикальную реформу в 1990-е годы, и сегодня у них уже такой результат. Если реформы не оставлять на половине пути, результат обязательно будет. Посмотрите на предпринимательский сектор Польши, кроме государственной поддержки, следует отметить способность этого народа к риску, гибкость и готовность к познанию нового. Думаю, это еще один талант, характерный для народа Польши»[513].
Выступая в Институте мира в США 1 февраля 2012 года, он говорит американцам, что «Америка — идея, направленная к добру»:
«Давайте не дадим возможности преобладать циникам или изоляционистам — людям, которые считают, что век Америки закончился, потому что Америка — не империя. Америка никогда не была империей, Америка — идея, направленная к добру»[514].
В ходе встречи с израильскими журналистам он снова пытается сказать что-то для них приятное и благодарит за помощь в войне с Россией. «Израиль внес свой небольшой вклад в огромные усилия, предпринятые Грузией, и эти усилия принесли свои плоды, поскольку нам удалось уничтожить 50 русских танков, 19 самолетов и 2 вертолета», — заявил Михаил Саакашвили. Это редкий случай, когда президент Грузии не попадает в ожидания аудитории и не понимает, что его «благодарность» в этой сфере скорее вызывает недоверие, уже не говоря о приведенных им сомнительных цифрах[515].
Однако традиция превознесения относилась не только к странам или ценностям, но даже к различным западным политикам персонально. Одним из первых таких примеров стало название одной из улиц Тбилиси в честь Джорджа Буша после его визита в 2005 году. В Тбилиси был поставлен памятник Рональду Рейгану и т. д.
Традиция устанавливать памятники, связанные с западными странами, быстро распространилась на всех уровнях грузинских чиновников и в большинстве случаев носила искусственный характер. Например, «Грузия и мир» пишет:
«2 апреля в 14 часов в Мцхета (в окресностях Кодмани, по направлению Шиомгвиме) по инициативе региональной администрации Мцхета-Мтианети и правления мцхетского муниципалитета было принято решение открыть символический сад и монумент в память о 343 пожарниках, погибших в Нью-Йорке во время терактов 11 сентября 2001 года, а также грузинских пожарниках, погибших при исполнении служебного долга.
Почему региональная администрация Мцхета-Мтианети вспомнила о погибших во время терактов американских пожарных 11 лет спустя и почему решила увековечить их около Кодмани, по дороге в Шиомгвиме, неизвестно. В общем, самоотверженность, в особенности для спасения жизней других, заслуживает уважения, но какая связь этого с археологическим и архитектурным заповедником?» [516]
Другим постоянным элементом коммуникации Саакашвили была эксплуатация негативного отношения к России и СССР с подчеркиванием нынешнего прогресса Грузии.
В ходе посещения Военной академии в Гори он говорит о том, что «русские националисты хотят восстановить СССР», основанный на «межнациональном противостоянии»:
«Грузии противостоит огромная сила, пытающаяся восстановить Советский Союз. Это самая дикая идея русских националистов… Восстановление Советского Союза в первую очередь означает восстановление ценностей, основанных на стереотипах межнационального и межрелигиозного противостояния»[517].
Любой человек, знакомый с советским обществом, мог бы сильно удивиться тому, что оно было основано на «ценностях межнационального противостояния». Однако для неискушенной аудитории это вполне могло бы соответствовать ее предубеждениям и стереотипам.
Большинство публичных выступлений Михаила Саакашвили было специально спланировано так, чтобы прежде всего предоставить нужные заголовки и цитаты для западной прессы. С содержательной точки зрения его действия планировались так, чтобы максимально соответствовать мифам и клише западных СМИ. При этом правдивость большинства рассказанных им историй более чем сомнительна.
Например, в 2012 году на выступлении в Библиотеке им. Рейгана он говорит:
«Для каждого из нас, кто жил в том угнетенном обществе, которое мы ненавидели всем сердцем, Рональд Рейган был символом надежды. Когда он это сказал, я был советским пограничником. Под подушкой я прятал небольшой радиоприемник.
Были периоды, когда я искал такие новости по радио. И тогда по этому маленькому радиоприемнику я услышал речь Рейгана, которую передал BBC World.
…Перед глазами у меня возникли и те люди, которые слушали эти слова и чувствовали то же самое в лагерях, ГУЛАГах. в отдаленных тюрьмах и подобных местах.»[518]
