Михаил Болтунов - Дипломаты в погонах

За 200 долгих лет их называли по-разному — военными агентами, корреспондентами, атташе. Что же это за люди? Я бы сказал, всецело государевы люди. Они представляют нашу страну за рубежом. По ним судят о стране. Они, если хотите, являются лицом России.

В свою очередь, по их докладам, сообщениям, аналитическим материалам здесь, в Москве, складывается мнение о государстве, в котором они пребывают; они несут нелегкую службу разведчика. Да, да, разведчика.

Во всем мире давным-давно не считается зазорным признать, что военный атташе и его аппарат занимаются разведкой. Ну а мы-то чем хуже других? Или нам не нужна разведка? Надеюсь, канули в небытие безумные 90-е годы, когда пришедшие к власти так называемые либерал-демократы ставили под сомнение само существование разведки.

Очень точно об этом сказал Евгений Примаков еще в бытность свою директором Службы внешней разведки: «…В истории российской разведки было два периода, когда необходимость ее существования или не осознавалась, или подвергалась сомнению. Первый из них — становление Российского государства. Разведка в этот период еще не оформилась в самостоятельный институт государственной власти, возникала и образовывалась не только «под крышей», но и как составная часть дипломатического здания. Очевидцами второго периода мы были в недалеком прошлом, когда эйфория выхода из «холодной войны» настолько замутила умы, что некоторые лица в России стали проповедовать отказ от разведки в эпоху «цивилизованных отношений», к которым приближается мир».

Далее Примаков говорит о том, что ни в одном государстве вопрос о необходимости сохранения разведки вообще не дебатировался. Да, речь могла идти об изменении акцентов, об отказе от некоторых методов работы, но об отказе от разведки как важнейшего инструмента государственной политики — никогда.

Два столетия назад талантливый военный деятель России министр Барклай де Толли в предвидении войны с Наполеоном создал не только первый специальный разведорган — Экспедицию секретных дел при Военном министерстве, но и организовал зарубежные разведсилы — агентов. Отобрал лучших офицеров и послал их в Европу.

С тех пор силы эти неоднократно реорганизовывались, были периоды их расцвета и забвения, однако с годами, десятилетиями приходило осознание нужности, важности, ценности военных агентов и их деятельности.

Они всегда были на переднем крае, впереди пограничных застав. Разумеется, не они одни. Там работали «нелегалы», разведчики-«крышевики», но сегодняшний наш рассказ о «легальных» резидентах, иными словами, военных атташе.

Уточним сразу, военный атташе — не всегда резидент, но практически всегда разведработник. В истории разведки трудно найти атташе и его помощников, которые не занимались бы разведдеятельностью. Иное дело — эффективность этой деятельности.

В большинстве своем в русской, а позже и в советской армии на военно-дипломатическую работу старались отбирать наиболее образованных, порядочных, опытных офицеров, имеющих богатый жизненный и профессиональный опыт. Разумеется, не всегда это получается. Но что поделаешь, такова жизнь.

Как правило, среди военных агентов (атташе) было много заслуженных командиров-фронтовиков, удостоенных высоких наград. Так было после Русско-японской войны. Так было и после Великой Отечественной войны 1941–1945 годов, когда на работу в зарубежные страны отправилось немало Героев Советского Союза, офицеров, награжденных орденами и медалями. Соответствующий отбор давал свои результаты. Обогатившись опытом дипломатической и разведывательной деятельности, офицеры, возвратившись на родину, успешно продвигались по службе, делали карьеру, поднимаясь нередко на самую вершину государственной власти.

Среди тех, кто служил в «корпусе военных дипломатов», — губернаторы, министры, начальники Генерального штаба, командующие округами и флотами.

Варшавскими генерал-губернаторами были Петр Альбединский и Павел Енгалычев, харьковским губернатором — Николай Пешков, амурским — Дмитрий Путята.

Военный агент генерал-майор Вадим Шебеко в 1913 году стал губернатором города Гродно, а в 1916-м — московским градоначальником.

Министрами правительства Российской империи успешно трудились адмиралы Иван Григорович и Иван Шестаков (Морское министерство), Ефим Путятин (Министерство просвещения), генерал-адъютант Николай Игнатьев (Министерство внутренних дел). А светлейший князь Александр Иванович Чернышев, которого по праву можно считать первым военным агентом России, руководил военным ведомством двадцать лет.

В советское время военный атташе в Испании капитан I ранга Николай Кузнецов впоследствии стал главкомом ВМФ, а после войны занял пост военно-морского министра СССР Ему было присвоено звание адмирал флота Советского Союза.

Однако генералы, адмиралы, офицеры, прошедшие школу военного атташата, не только руководили министерствами и губерниями, в военное время они командовали фронтами, в мирное — округами. Комкор Гаспар Восканов (Восканян) командовал войсками Туркестанского фронта, генерал Федор Огородников — Беломорского военного округа, командарм 2 ранга Август Корк — войсками Белорусского, Ленинградского, Московского военных округов.

Черноморским флотом в разные годы руководили Иван Бострем и Иван Кожанов, Балтийским — Николай Харламов.

Калининским фронтом в период Великой Отечественной войны командовал генерал армии Максим Пуркаев. В 19391940 годах он представлял нашу страну в Германии.

Начальником Морского Генерального штаба в 1908 году стал адмирал Андрей Эбергардт, бывший морской агент в Турции. В 1915 году этот пост занял адмирал Александр Русин, в прошлом морской агент в Японии. В 1917 году его сменил Евгений Беренс, морской агент в Италии.

Есть в истории военной дипломатии и своего рода уникальный случай. Русский военный агент в Италии полковник Оскар Энкель, после революции уехавший в Финляндию, сделал там блестящую карьеру, возглавил Генеральный штаб вооруженных сил Финляндии.

Впрочем, ничего удивительного. Офицер русской армии, выпускник Николаевского кавалерийского училища, драгун Карл Густав Маннергейм стал президентом Финляндии. Он не служил военным атташе, но в 1907–1908 годах убыл с разведывательным заданием во Внутреннюю Монголию и западные районы Китая. Спецоперация прошла успешно, Маннергейм доставил ценный разведывательный материал.

Остается добавить, что известные советские военачальники дважды Герой Советского Союза маршал Советского Союза Василий Чуйков, дважды Герой Советского Союза маршал бронетанковых войск Павел Рыбалко, главный маршал авиации Павел Жигарев служили военными атташе за рубежом.

Этим людям, их деятельности посвящена книга. В первой части рассказывается о зарождении «корпуса дипломатов в погонах», его развитии, участии в войнах, включая и Великую Отечественную.

Во второй части — очерки о военных атташе послевоенного периода.

Добавлю только, что книга писалась долго и трудно, однако всему свой срок. Выношу ее на суд читателей. Надеюсь, она вам понравится.

Зимой 1810 года князь Барклай де Толли назначен военным министром Российской империи. Михаил Богданович не был паркетным генералом: командовал батальоном Эстляндского егерского корпуса, егерским полком, 6-й пехотной дивизией. За умелый переход по льду пролива Кваркен и овладение шведским городом Умео в 1809 году удостоен чина генерала от инфантерии, назначен главнокомандующим армии в Финляндии и финляндским генерал— губернатором. А через восемь месяцев он становится военным министром.

До войны с Наполеоном оставалось два года. Михаил Богданович спешил. Он оказался необычайно прозорливым и талантливым военным организатором. До сих пор по-настоящему не оценены его заслуги в преобразовании русской армии накануне войны 1812 года. В такой необычайно короткий срок военный министр занялся строительством крепостей и инженерных сооружений на западном театре военных действий, закладывал тыловые базы, совершенствовал существующую дивизионную систему и развернул корпуса, упорядочил штабную службу, осуществил преобразования в звене высшего военного управления.

При нем введен новый устав пехотной службы, составлено первое в России положение о полевом управлении войск, и, что очень важно, разработана стратегическая концепция ведения будущей войны.

Особое внимание Барклай де Толли уделял разведке. Однако первый же анализ состояния дел в этой области показал далеко не благополучное ее положение. Единой централизованной структуры военной разведки не существовало. В канцелярии управляющего квартирмейстерской частью чиновники занимались устройством дорог и расположением частей, архивными и текущими делами, наконец, топографией. Все это было важно и крайне необходимо, но в обязанности квартирмейстеров разведка не входила. Разведывательные сведения по военным и военнополитическим вопросам поступали из диппредставительств за рубежом сначала в Министерство иностранных дел и лишь потом в военное ведомство. А некоторые, попадая к канцлеру Румянцеву, уже не доходили до военных.