Ознакомительная версия.
Эварт Окшотт
Меч в век рыцарства. Классификация, типология, описание
До недавнего времени средневековый меч считался оружием неизменной (хотя и не слишком точно определенной) формы, грубым инструментом для убийства, очень тяжелым, неудобным и кровавым. Одновременно он рассматривался как символ некоего ложного романтизма. Этого взгляда придерживались даже некоторые ученые и коллекционеры оружия. Жив он и сегодня благодаря трудам отдельных историков, не говоря уже о писателях – творцах исторических романов, которые, как правило, не имеют должного интереса к этому замечательному виду оружия и потому смело заявляют, что меч слишком жесток, тяжел, неудобен, да и вообще неэффективен. Подобные заявления, являясь следствием недостаточных знаний о средневековых мечах, вводят читателей в заблуждение, особенно если исходят от авторитетных источников.
Предлагаемая работа является попыткой на основе длившегося четверть века изучения европейского меча 1100–1500 годов вернуть этому удивительному оружию его истинный вид и значение. А поскольку изучение было не только академическим, но и практическим, меч предстанет перед читателем не просто как археологический артефакт, изученный, проанализированный и классифицированный, а как самое благородное оружие, когда-то имевшее большую ценность для людей и служившее им верой и правдой.
Очевидно, стоит начать с попытки понять, почему со временем возникло упомянутое ошибочное представление о мече. В чем причина недоразумения? Прежде всего, вероятно, в относительной редкости и недоступности материалов для исследования. Среди большого количества оружия, дошедшего до наших дней, лишь очень немногие экземпляры могут быть отнесены к периоду, предшествовавшему Ренессансу. Единственные средневековые мечи, которые сегодня доступны для обозрения, – это черные и изъеденные коррозией экземпляры, надежно укрытые за толстыми стеклами музейных витрин. Найденные в процессе раскопок, они имеют такое же отношение к «живым» мечам того периода, как и ржавые обломки, поднятые из донных отложений, к величественным древним судам, частью которых они некогда являлись. Подобные со временем изрядно видоизмененные предметы, которые можно увидеть, но нельзя представить в действии, вполне могут произвести впечатление неудобных и неэффективных. Добавьте к этому фантазии романтических писателей прошлого, которые, желая придать своим героям черты супермена, заставляют их размахивать огромным и тяжелым оружием, демонстрируя таким образом силу, намного превосходящую возможности современного человека. А завершит картину эволюция отношения к этому виду оружия, вплоть до презрения, которое питали к мечам любители утонченности и элегантности, жившие в восемнадцатом веке, романтики Елизаветинской эпохи и почитатели великолепного искусства эпохи Возрождения. Становится понятным, почему оружие, доступное для обозрения только в его упадочном состоянии, может считаться непродуманным, грубым, тяжеловесным и неэффективным. Конечно, всегда найдутся люди, для которых строгий аскетизм форм неотличим от примитивизма и незавершенности. Да и железный предмет длиной чуть меньше метра вполне может показаться очень тяжелым. В действительности средний вес таких мечей варьировался между 1,0 и 1,5 кг, причем они были сбалансированы (в соответствии с их назначением) с той же тщательностью и мастерством, как, к примеру, теннисная ракетка или удочка. Бытовавшее мнение о том, что их невозможно удержать в руках, является абсурдным и давно устаревшим, однако продолжает жить, как и миф о том, что облаченных в доспехи рыцарей мог поднять на коня только подъемный кран.
Мечи красивы строгим совершенством линий и пропорций – а ведь именно в этом суть красоты, – сравнимым с великолепными творениями гончаров. Хороший меч имет нечто общее, скажем, с китайскими гончарными изделиями династии Сунь, чье эстетическое влияние на человека усиливается несоразмерностью с их практическим применением.
«Рыцарский» меч ведет свое происхождение от длинных железных мечей древних кельтов и далее, через мечи периода викингов и эпохи Великого переселения. Это оружие первых четырех веков до нашей эры, немало образцов которого было найдено в различных частях Европы, имело широкие плоские клинки с двумя режущими краями (лезвиями), идущими почти параллельно друг другу и заканчивающимися лопатовидным или закругленным острием. Большинство континентальных мечей имеют среднюю длину около 76 см от острия до плеч клинка и 15–18 см от плеч до головки рукоятки. Они обычно имеют ширину около 5 см и сужаются к острию до 3,5 см. Следует отметить, что почти все образцы кельтских мечей, найденные на Британских островах, значительно меньше и не отличаются высоким качеством, зато мечи, найденные на континенте, изготовлены с большим мастерством. Как правило, все они имеют неглубокий широкий дол, идущий вдоль всего клинка, а самые лучшие – даже двухрядный дол.
Такие мечи использовали кельтские и тевтонские варвары на протяжении всего римского периода. Вспомогательная кавалерия Рима, обычно галльская или германская, была вооружена длинными мечами (спата), в отличие от коротких острых мечей легионеров (гладиус). Многие из этих мечей были совсем не похожими на мечи варваров. Они имели узкие заостренные клинки с жестким плоским четырех– или восьмиугольным сечением, как у мечей четырнадцатого и пятнадцатого столетий. Несколько римских кавалерийских мечей было найдено на юге Дании – в основном в Вимозе, вместе с обычными широкими мечами древних кельтов и тевтонцев, которые к началу третьего века нашей эры были приняты в Скандинавии и на Севере. Только в этот период они имели более изящные пропорции, чем их предшественники.
К концу периода Великого переселения преобладали более широкие и тяжелые клинки, а около 900 года, в период викингов, вошел в употребление новый тип клинка – лучше сбалансированный и более изящный по форме. Эти клинки имели те же пропорции, что и некоторые старые кельтские: длина от эфеса до острия – примерно 75 см, ширина в районе эфеса – 5 см и более. Они сужались более резко, чем их непосредственные предшественники, а центр баланса располагался ближе к эфесу; ими можно было рубить с большей силой и скоростью. От этого типа клинка, с развитием которого тесно связана известная фирма Ulfberht, и произошел меч позднего Средневековья.
Скандинавские предшественники рыцарского оружия были проанализированы и классифицированы Бемером и Петерсеном, а позднее тайнам скандинавского меча посвятила свои труды Хильда Дэвидсон, связав археологический материал Бемера, Петерсена и исследователей более позднего периода с литературными и художественными источниками первого тысячелетия нашей эры. Поэтому я представлю это оружие только там, где необходимо сохранить непрерывность картины или объяснить эволюции при изложении аналитического обзора, в котором может быть выработана типология меча начиная со времени, на котором остановились Петерсен и Дэвидсон, то есть с конца периода викингов.
В большинстве главных музеев Европы, так же как и во многих провинциальных, очень мало мечей, относящихся к периоду 1000–1500 годов. Большинство из имеющихся были найдены при раскопках, рытье котлованов или в руслах рек. Вряд ли хотя бы один из них был обнаружен вместе с предметами, поддающимися точной датировке. Почти все они первоначально осели в частных коллекциях, где и пребывали на протяжении нескольких поколений, прежде чем попали в музеи, и информация о месте их находки оказалась безвозвратно утраченной, будучи вытесненной историями весьма сомнительного происхождения. Последних расплодилось так много, что поневоле сомневаешься в происхождении чего бы то ни было, конечно, если нет соответствующей документации.
Хотя оказалась возможной классификация формы европейских мечей по типам и подтипам, о времени и месте их «рождения», опираясь на доступные сегодня материалы, говорить достаточно сложно. Возможно, последнее утверждение следует несколько уточнить. Прежде всего, что мы имеем в виду, говоря о датировке такого предмета, как меч? Хотим ли мы знать примерную дату его изготовления, или приобретения первым хозяином, или период, в течение которого меч находился в использовании? Например, можно предположить, что клинок, сделанный в 1250 году, не был немедленно отправлен к изготовителю эфеса и несколько лет пролежал без дела. Допустим, этот клинок стал оружием в 1254 году и перешел в собственность некоего молодого рыцаря, который не расставался с ним до самой своей смерти, последовавшей в 1300 году. Его изображение с мечом на надгробии было сделано года через два-три. Историк, живущий в двадцатом веке, вполне обоснованно решит, что на могильной плите изображен рыцарь в боевых доспехах 1300 года. Но так ли это? Рыцарь, даже богатый, вряд ли стал бы приобретать совершенно новое облачение каждые несколько лет, чтобы не отстать от моды. Более вероятной представляется постепенная замена отдельных элементов экипировки по мере их износа, например щита. Любой рыцарь, участвовавший в сражениях, за свою жизнь сменил немало щитов. Но шлем и меч могли служить ему очень долго, а доспехи можно было заменять по частям – это целесообразнее и намного дешевле, чем их полная замена.
Ознакомительная версия.
