Михаил Окунь - Лупанарии Помпеи

Жарким августом 79 года произошло мощное извержение Везувия, в пару дней превратившее густонаселенные берега Неаполитанского залива в безжизненную пустыню. Города, погребенные под многометровым слоем вулканической породы, почти на восемнадцать веков были забыты людьми. Погибли и Помпеи – город солнца и вина, актеров и гладиаторов, город таверн, лавок, бань и… публичных домов. Недаром впоследствии археологи, давая наименования переулкам, один из них назвали переулком Лупанаре (домов терпимости).

В XIX веке, раскапывая слой окаменевшего пепла, обратили внимание на пустоты в нем. Их заполнили гипсом и получили точные слепки жертв катастрофы в тех позах, в которых их настигла мучительная смерть под сгустками сыпавшего с неба горячего пепла (сами останки обратились в прах). В казарме гладиаторов навеки осталась богато одетая, украшенная драгоценностями молодая матрона, выбравшая это летнее утро для свидания с гладиатором. По-видимому, казармы в представлении некоторых патрицианок были чем-то вроде публичных домов для женщин.

Дом терпимости – лупанарий (от слова «lupa» – волчица, в переносном смысле блудница) был обнаружен после раскопок в Помпеях в 1862 году. Он прекрасно сохранился, «законсервированный» на века.

Публичный дом располагался в центре города и состоял из партера и первого этажа. В партере находились пять окружающих вестибюль комнатушек площадью два квадратных метра каждая, с вделанной в стену кроватью, накрытой тростниковым одеялом.

Содержание рисунков и надписей на стенах не оставило сомнения в том, что это – публичный дом. Напротив входа располагалось отхожее место – одно на всех, а в вестибюле была перегородка для привратницы. В верхнем этаже находилось более комфортное помещение, состоявшее из салона и нескольких комнат, имевшее отдельный вход с лестницы, которая вела на улицу. Наружная галерея сообщалась с салоном и комнатами, не имевшими даже окон – только двери. Комнаты были так темны, что освещались фонарями, дымными и смрадными. В этих «кельях» всегда стояли жара и духота. Кое-где не было и кровати – «ложе любви» состояло из постеленного на полу покрывала.

По-видимому, в таких типичных борделях проститутки и проституированные мальчики-педерасты не обитали постоянно, а приходили на известное, установленное законом время. Каждая проститутка получала определенную комнату. Имя ее владелицы обозначалось на дверях, причем не действительное имя, а прозвище, принятое при внесении в списки проституток. Вторая надпись указывала, занята ли комната.

Как уже говорилось, стены борделя были излюбленным местом для помещения непристойных надписей и картинок, полных намеков на завсегдатаев заведения и совершаемые там акты. В помпейском публичном доме сохранилось около полутора сотен таких надписей. Содержание их относится в основном к особенностям половых сношений между названными по именам посетителями и проститутками, к гомосексуальным отношениям и другим извращениям, к размеру вознаграждений и т. п. Неудивительно, что некий остроумец нацарапал свое резюме: «Я удивляюсь тебе, стена, как могла ты не рухнуть, а продолжаешь нести надписей столько дрянных».

При входе посетитель получал бордельную марку, напоминавшую монету. На них в основном были изображены различные любовные позиции, причем не только людей, но и животных. Некоторые изображения весьма забавны. Например, половой член, снабженный крылышками.

Закон устанавливал время посещения борделей – оно начиналось с трех часов дня. Это делалось для того, чтобы молодежь не пренебрегала гимнастикой и не начинала уже с утра таскаться по злачным местам. Основным же временем посещения публичных домов был вечер. «Работа» заведения продолжалась до самого утра.

Свои бордели существовали при домах для приезжих и помещались в верхних этажах, где проститутки на рогожах отдавались постояльцам. Часто публичные дома были связаны с таверной или увеселительным кабачком.

«К бурным вспышкам элементарной чувственности относились в древности гораздо мягче, чем к слишком глубокому любовному переживанию, влияние которого на деятельность человека и его достоинство считалось гораздо более опасным, чем один только физический разврат», – пишет в своей «Истории проституции» И. Блох. Такова была нравственная установка.

Вся античная культура была пронизана сексуальным элементом – культ фаллоса, специфические половые божества и т. п.

Апогея «половой испорченности» римское общество достигло в I веке н. э., когда при императорах даже появились специальные «комиссары сладострастия», в задачу которых входило изобретение новых видов наслаждений.

По числу и изощренности способов половых сношений древний мир не только не уступал, но и превосходил современность. А очагом излишеств и извращений выступал, естественно, публичный дом. Он служил ареной садомазохистских сцен, связанных с флагелляцией (бичеванием), полового фетишизма, вуайеризма (подсматривания эротических сцен) – наиболее известно выставление напоказ проститутки Теодоры в различных развратных позах при половых актах, и многого другого.

Известных проституток, практиковавших нетрадиционные способы, прямо и беззастенчиво рекомендовали друг другу. Гетера Элефантис даже написала несколько книг о любовном искусстве, проиллюстрированных соответствующими рисунками. У древних заимствована и вся современная терминология, относящаяся к этой области (куннилингус, фелляция, копролагния и т. д.).

Художественное изображение проституции на вазах развилось у древних в особую отрасль живописи.

На чашке Эпиликоса, находящейся в Лувре, изображены группы мужчин и женщин, по большей части в противоестественных позициях.

На чашке музея в Неаполе изображена бордельная сцена с применением искусственного члена. А на вазе из Пинакотеки в Мюнхене представлены 16 мужчин и 17 женщин в самых неприличных положениях. Сюда же примыкают картины и стенные росписи, а также статуэтки.

С таким призывом к прекрасному полу обращается Овидий в «Науке любви». И далее дает подробные наставления дамам, как им усвоить различные «фигуры Венеры».

Прошли века. Что осталось от «рынка любви» античности? Сегодня, пожалуй, каждый знает, что такое лесбийская любовь. Но кто нынче имеет представление о финикийской, карийской, ионийской, лаконической, критской любви, о сифнических половых сношениях?..

© 2009, Институт соитологии