Павел Кучер - Великая Яса Чингис-хана

  Один-два раза в тысячелетие человечество бывает захвачено Великим Проектом принципиального переустройства. Миллионы судеб горят в огне очередного пожара за торжество Справедливого Порядка. Двадцатый век дал последний пример такого катаклизма. Кажется, что наши потомки его не забудут во веки веков. Это ошибка. История никого и ничему не учит. Отличным тому примером служит прошлый рывок за горизонт. Империя Чингис-хана в считанные десятилетия подчинила себе весь громадный континент. Вся огромная Евразия свалилась под копыта вчерашних дикарей и кочевников. Даже через 800 лет(!) мировые элиты содрогаются от ненависти к наследию этого проекта. Продолжают лить на него потоки грязи и лжи. Вероятно, мы никогда не узнаем, чего хотели и к чему НА САМОМ ДЕЛЕ стремились его отцы-основатели. Достоверная информация о Чингис-хане и его соратниках искажена до неузнаваемости. Методы, которыми он поднял на дыбы и погнал вперед "клячу истории" слишком эффективны, чтобы выставлять их на общее обозрение. Только большевикам в ХХ веке удалось произвести сходное возмущение основ геополитики.

  Память о "Монгольском Проекте" стирали так старательно, что сегодня утрачен даже полный текст его основного закона "Великой Ясы". Почему? Это короткий документ, который был специально предназначен для заучивания наизусть. Он был доступен для понимания каждому неграмотному пастуху. Он привлекал к монголам "людей длинной воли" всех наций и вероисповеданий, он направлял их "к последнему морю", как символу ВЕЛИКОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ ДЛЯ ВСЕХ. Не верьте лгунам! В монгольском войске никому не полагалось никакого жалования, люди Чингис-хана шли в бой и умирали "за идею". Память об этой идее так же омерзительна для любой аристократии, как память о идее, ради которой наши деды по собственным трупам шагали на штурм Перекопа и брали Берлин. Те же самые моральные уроды ныне глумятся над "Красным проектом" и совершенно нет гарантий, что Конституция СССР достанется потомкам в сколько-то доступном для понимания виде.

  Статьи "Великой Ясы", представленные ниже, надо читать с обязательным учетом трёх моментов:

  1. Все положения первоисточника формулировались так, чтобы каждая фраза произносилась на одном дыхании. Это типичное требование для законодательных актов, заучиваемых наизусть. Признак оригинала.

  2. Любая фраза первоисточника не допускает двойного толкования. "Яса" - закон прямого действия.

  3. Если известная фраза "Ясы" записана иначе, она должна быть переформулирована кратко и точно. Канонического варианта нет, её исходный текст - это стихи(!) на старомонгольском.

  Это к тому, что читать полный курс "источниковедения" тут неуместно, а понимать, что "Ясу" много раз дописывали и правили под текущие нужды, надо обязательно. Чингис-хан, согласно звучанию термина, был человек "с душой широкой, как море". Он никогда не опускался до мелочной регламентации. Полагаю, что положения этого великого памятника человеческой культуры ещё пригодятся. Не нам, так после нас.

  Обращаю особое внимание, что выполнение любых положений "Великой Ясы" возлагалось на каждого. Не было возможности "свалить ответственность на государство". Монгольский Проект опирался на сетевую систему "равной ответственности людей" за дела ближних и дальних. Иерархия там была только на поле боя. Никто никого не тащил в суд, не доказывал меру его вины, не нанимал адвокатов. Преступников убивали на месте сами свидетели или обличители, именем Великого Синего Неба. Право на это имел всякий живущий.

  Как это выглядело на практике? Для современников - жутко. Столкновение сетевой системы "вооруженного народа", созданной Чингис-ханом, и традиционного иерархического общества оставило в архивах тоскливые вопли, более подобающие советским диссидентам времен застоя - "Они всех убивают!". А почему всех? В каких случаях - всех? Оказывается, бойцы Чингис-хана искренне считали, что люди должны отвечать за свои слова и дела лично, полностью, без всяких выкрутасов. Поэтому, если властитель города, надеясь на крепость стен и борзость дружины, казнил монгольских послов (вопиющее нарушение дипломатических норм), то монголы брали этот город и, независимо от его стратегической ценности, вырезали поголовно. Ну дикари же! Звери, сущие звери... Разве можно им объяснить, что виноват только отдавший приказ? Что все, выполнявшие преступные приказы - невинные овечки, всего-то старавшиеся заработать копеечку семье? Что все, кто смотрел на беспредел князя и молчал, вообще ни в чем не виноваты? Что принцип коллективной ответственности за соучастие в преступлениях для жителей сословного общества как гром небесный? Что подданные не отвечают за дела повелителя? Монголы считали, что как раз наоборот. И вбивали эту науку в тупые головы холуёв. Предметно доказывали, что все люди равны и за дела урода отвечают все, кто не схватил его за руку. Есть опасение, что в новые демократические времена, когда государственная власть стала формально выборная, принципы "Ясы" ударят по любителям валить ответственность на начальство гораздо больнее. Примерно как по немцам времен Третьего Рейха. Сами выбрали себе в правители садистов и людоедов? Тогда и не обижайтесь! Правосудие прямого действия - штука простая и беспощадная. Чистый большевизм.

1. Трусу, лгуну, прелюбодею, содомиту, вору, предателю без различия возраста и знатности - смерть;

  (Главный принцип солидарного общества. Очень похож на главный закон империи Инков "Не будь трусом, не будь лентяем, не будь прелюбодеем, не будь вором, не будь лгуном, работай сам или умри".)

2. Тому, кто помогает одному из двух спорящих между собой, без различия возраста и знатности - смерть;

  (Статья уничтожает состязательность судебного процесса и судебную власть вообще, все люди по "Ясе" абсолютно равны между собой и должны решать любые конфликты самостоятельно, без адвокатов. Мир "Ясы" - это живущее по обычному праву общество тотального самосуда.)

3. Тому, кто мочится в открытую воду или на пепел костра - смерть;

4. Запрещено черпать открытую воду для питья рукой - можно только посудой для черпания воды;

5. Запрещено стирать одежду в открытой воде, пусть даже из-за грязи она негодна для ношения;

  (Статьи отражают огромную ценность для степных кочевников любых источников питьевой воды, до обыкновенной лужи включительно. Пепел от костра служил им заменой соли или же лекарством. Вода и огонь, кроме того, считаются в понимании монголов очистительными началами и потому священны.)

6. Кто трижды взял товар и трижды обанкротился, после третьего раза - смерть;

  (Статья отражает ограничение кредитоспособности физического лица на необеспеченном доверии.)

7. Кто дал еду или одежду пленному без позволения его пленивших - смерть;

8. Кто поймает бежавшего пленного и не передаст его пленившим - смерть;

  (Статьи отражают суровые законы степной войны в условиях разложения родоплеменного строя)

9. Кто режет скоту горло, а не вяжет ноги и вскрывает брюхо, чтобы потом сжать рукой сердце - смерть;

  (Статья до ХХ века строго соблюдалась у большинства степных кочевников Восточной Евразии.)

10. Запрещено требовать от каждого на общее дело более десятой части вещами, людьми или скотом;

  (Статья ограничивала предельные размеры налогообложения для всех жителей без различия. Интересно, что о существовании этой статьи хорошо помнили враги монголов, завидовавшие низкой ставке, но "старательно забыли" прямые наследники режима Чингис-хана.)

11. Запрещено требовать налог с лекарей, ученых, погребателей тел и служителей любого культа;

  (Статья освобождала от налогов представителей общественно-полезных профессий и духовенство.)

12. Приказано равно уважать все религии и ни одной из них не отдавать предпочтения;

  (Статья устанавливала светский характер власти Чингис-хана и его наследников.)

13. Запрещено есть из рук чужого, пока он не попробует сам, пусть хоть князь угощает пленного;

14. Запрещено шагать через огонь, на котором готовят еду и через блюдо, на котором едят;

  (Статьи отражают постоянную опасность для монгола быть отравленным врагом или побежденным.)

15. Запрещено есть одному, есть больше других и есть, не предложив еду тем, кто находится рядом;

16. Приказано всякому, едущему мимо едящих, сойти с коня и есть вместе с ними без их позволения;