Ознакомительная версия.
Церковная организация имела отчетливое сходство с феодальной системой. Духовенство входило в класс свободных граждан – азатов, священнослужители получали наделы от епископов или монастырей в обмен на службу церкви. Эти владения передавались по наследству, как и у знати, но, если его владелец совершал какую-нибудь грубую ошибку, собственность возвращалась церкви. Первоначально звание католикоса – главы церкви – было апанажем рода Григория Просветителя, а члены епископата избирались из высшей знати. Епископские епархии соответствовали важным княжеским владениям и имели такой же территориальный статус.
Католикос был верховным судьей царства, епископы и духовенство выполняли функции судей в менее важных случаях. На протяжении большей части Средневековья единственным письменным сводом законов были правила, установленные разными церковными соборами, а также собрание канонов, созданное в VIII веке католикосом Иоанном Одзунским и вошедшее в армянскую книгу канонов Кананагирк. Каноны церковных соборов, в первую очередь существовавшего в V веке в Шахапиване, включали ряд статей, имевших отношение к мирянам. Кроме того, очевидно, существовал устный неписаный закон, касающийся случаев, не предусмотренных канонами. Судебник – Датаста-нагирк, – составленный в конце XIII века М. Гошем, и является по большей части сборником писаных и неписаных законов. Эта работа, первый и единственный полный армянский кодекс, использовалась и за пределами Армении. Он был принят и переведен на местный диалект Киликии коннетаблем Смбатом, братом царя Хетума I. Армяне, мигрировавшие и осевшие в Польше, в XIV веке королевским указом получили разрешение быть судимыми по своим национальным законам, изложенным М. Гошем, и его Судебник был позже по приказу короля Сигизмунда переведен на латынь (1518). Для крымских армян он был переведен на монгольский язык, а в XVIII веке грузинский царь Вахтанг VI включил некоторые его разделы в свой кодекс.
Феодальная система Великой Армении в Киликии под влиянием контактов с франками претерпела изменения. Феодальные князья здесь именовались баронами (это слово перешло в современный армянский язык и означает господин) и не были наследственными владетелями своих автономных государств. Являясь вассалами, они приносили присягу царю, и в их владениях действовали те же законы, что и в Западной Европе. Таким образом, власть киликийского царя над своими баронами была более полной, чем в Великой Армении. Там царь был primus inter pares; титул Царь милостью Божьей, который киликийские цари помещали на своих монетах и грамотах, никогда не использовался в Армении и уже сам по себе является показателем различия.
Для ряда высших должностных лиц в Киликии была принята европейская номенклатура, и должности являлись новыми или модифицированными старыми. Главным магистратом был канцлер, называемый джанцлер (транскрибировано в соответствии с произношением киликийских армян). Под его началом находились специальные канцлеры, переводчики и толкователи, поскольку в канцелярии часто использовались французский язык и латынь, особенно в грамотах, выдаваемых торговым компаниям. Бейлиф (пайл) был лейтенантом или регентом царства и правил страной при несовершеннолетнем царе. Чиновник, ответственный за управление царским дворцом и поместьями, теперь назывался сенешаль, а главнокомандующий армиями – коннетабль (гундестабль), вместо спарапет. Маршал (мараджахт) находился в его непосредственном подчинении. Главный барон (аваг барон), председательствовавший на царских советах, пользовался большим авторитетом. Ряд византийских титулов, такие как себаст, пансебаст, которые жаловались во время сюзеренитета Византии, сохранялись, так же как название министра финансов – проксимос. Цари Киликии также возродили должность тагадира – венцевозлагателя, которая исчезла при Багратидах.
Как упоминалось выше, коннетабль Смбат принял Судебник Гоша, но в делах, имеющих отношение к феодальному классу, армяне следовали западным обычаям, как видно из отрывка в «Ассизах Иерусалима». Бейлиф Константин желал дать своему младшему сыну Ошину замок Корик, который получил от царя. Его старший сын Смбат оспорил его право распорядиться замком таким образом, и Константин обратился за советом к Иоанну Ибелину. Последний ответствовал, что дарение Ошину имеет силу, поскольку Константин вправе распоряжаться замком, полученным в качестве подарка, по своему усмотрению, и Смбат был вынужден стерпеть такое решение. Тот же коннетабль Смбат сообщает, что, когда франкские обычаи проникли в Киликию, возникла необходимость иметь армянскую версию законов, и поэтому он перевел «Ассизы Антиохии», которым в Киликии отдавали предпочтение по сравнению с другими кодексами. Этот армянский перевод является чрезвычайно ценным документом, поскольку оригинальный текст Ассизов утрачен.
Рыцарские ордена возникли довольно рано, став имитацией франкских обычаев. Еще будучи бароном, Левон был произведен в рыцари князем Антиохии Боэмундом III. Когда баронство возвысилось до ранга царства, армянские правители сами стали даровать эту честь своим подчиненным, а иногда и другим князьям. Так, в 1274 году Боэмунд VII, последний князь Антиохии, был произведен в рыцари царем Левоном II (III). Эти церемонии сопровождались пышными празднествами. В 1256 году Хетум, желая, чтобы его старший сын Левон стал рыцарем, пригласил по этому поводу свою сестру, графиню Яффы, зятьев Блэмунда VI, князя Антиохии и графа Триполи, и Юлиана из Сидона, вместе с женами. Кроме того, на праздник прибыли представители высшей знати царства и духовенства.
Дошедшие до нас исторические труды и религиозные трактаты проливают свет на жизнь армянской знати. Их любимым времяпрепровождением была охота. В окрестностях построенных ими городов Арташесиды и Аршакиды высаживали обширные леса, где никогда не переводилась дичь. Для охоты держали специальных соколов, и армянские соколы ценились очень высоко. Театр был еще одним способом проведения досуга. Исполнялись пантомимы, комедии, песни и танцы. Представления всегда собирали множество зрителей. Писатели из числа духовенства утверждали, что народ предпочитает театр церкви. Мимы, музыканты и танцоры всегда присутствовали на банкетах у знати, а барды исполняли языческие и эпические поэмы, отрывки которых сохранились до настоящего времени. На одном из празднеств при дворе Арцруни сам князь, желая развлечь своих гостей, взял из рук музыканта лиру. Любовь знати к развлечениям была столь велика, что временами они даже в монастыри отправлялись в сопровождении певцов и танцоров. Немало критики обращено к армянской знати за невоздержанность и всевозможные излишества. В Киликии в моду вошли турниры. Виллибранд из Ольденбурга, посетивший Киликию в 1211 году, описывает церемонию освящения вод на празднике Крещения. Царь ехал на красивой лошади между мастером тевтонских рыцарей и мастером госпитальеров из Селевкии, которых сопровождали рядовые члены орденов. За ними следовал князь Рубен в окружении знати и солдат, несущих знамена, армянское духовенство и греческий патриарх, несущий священные сосуды. Процессия вышла на берег реки, где в воду был опущен крест. После церемонии начались пышные празднества с рыцарскими поединками и прочими состязаниями, в которых знать всячески старалась продемонстрировать свою ловкость и отвагу.
Во дворцах цари и знать пытались соперничать в роскоши с дворами сюзеренов и перенимали костюмы последних. Прокопий описывает костюм наследных сатрапов. Шерстяной плащ застегивался золотой брошью, с которой на золотых цепочках свисало три сапфира. Золото покрывало часть плаща, в котором обычно имелись вставки из пурпурной ткани, и золотые безделушки щедро украшали шелковую тунику. Сатрапы носили красные сапоги, доходящие до колен, «какие разрешалось носить только римскому императору и персидскому царю». Разные составные части церемониального облачения часто были подарками, сделанными сюзеренами. Когда правитель Сюника Васак отправился к персидскому двору, он надел платье, полученное от царя, диадему и золотую корону, подпоясался массивным золотым ремнем, усыпанным жемчужинами и драгоценными камнями, серьги, воротник и набросил на плечи соболий плащ. Живописные и скульптурные изображения царей и князей дают нам представление о богатстве их одеяний (см. фото 36, 55).
Цари и знать Киликии отказались от персидской и арабской моды и приняли костюмы франков. Эта перемена произошла еще в XII веке, что видно из письма, адресованного архиепископом Нерсесом из Ламброна Левону I (II). Нерсес, которого критиковали за использование латинских обрядов в церковных церемониях, писал: «Так же как вы приказывали нам согласовываться с традициями наших отцов, следуйте традициям наших предков. Не ходите с непокрытой головой, как латинская знать и цари, которые, скажем армянские, имеют внешность эпилептиков, но надевайте шарпаш, как ваши прародители. Пусть ваши волосы и борода отрастут, как у них. Надевайте широкую шерстяную туру вместо мантии и плотно облегающей туники». Эти слова подтверждаются изображениями киликийских правителей на монетах и в манускриптах. Как и многие другие средневековые правители, киликийские цари также придерживались византийской моды для церемониальных облачений, они брали типичные византийские хламиды (см. фото 74).
Ознакомительная версия.
