Ознакомительная версия.
17 апреля 1945 года
Войска 1-го Белорусского фронта, наступая на берлинском направлении, прорвали оборону противника на Зееловских высотах.
С раннего утра 17 апреля на всех участках фронта разгорелись ожесточенные сражения. Враг отчаянно сопротивлялся. Однако к вечеру, не выдержав удара танковых армий, введенных накануне, которые во взаимодействии с общевойсковыми армиями пробили на ряде участков оборону на Зееловских высотах, противник начал отступать. Утром 18 апреля Зееловские высоты были взяты. Прорвав оборону зееловского рубежа, советские войска получили возможность ввести в сражение все танковые соединения уже на широком фронте. Однако и 18 апреля противник все еще пытался остановить продвижение наших войск, бросая навстречу им все свои наличные резервы и даже части, снятые с обороны Берлина. Только 19 апреля, понеся большие потери, немцы не выдержали мощного напора наших танковых и общевойсковых армий и стали отходить на внешний обвод Берлинского района обороны.
* * *
Г.К. Жуков: «Следует признать, что нами была допущена оплошность, которая затянула сражение при прорыве тактической зоны на один-два дня. При подготовке операции мы несколько недооценили сложность характера местности в районе Зееловских высот, где противник имел возможность организовать труднопреодолимую оборону. Находясь в 10–12 километрах от наших исходных рубежей, глубоко врывшись в землю, особенно за обратными скатами высот, противник мог уберечь свои силы и технику от огня нашей артиллерии и бомбардировок авиации. Правда, на подготовку Берлинской операции мы имели крайне ограниченное время, но и это не может служить оправданием.
Вину за недоработку вопроса прежде всего я должен взять на себя. Думаю, что если не публично, то в размышлениях наедине с самим собой ответственность за недостаточную готовность к взятию Зееловских высот в армейском масштабе возьмут на себя и соответствующие командующие армиями и командующий артиллерией фронта В.И. Казаков, которому следовало бы при планировании артиллерийского наступления предусмотреть трудности уничтожения обороны противника в этом районе».
Как написал маршал в своей главной книге: «Сейчас, спустя много времени, размышляя о плане Берлинской операции, я пришел к выводу, что разгром берлинской группировки противника и взятие самого Берлина были сделаны правильно, но можно было бы эту операцию осуществить и несколько иначе. Слов нет, теперь, когда с исчерпывающей полнотой все стало ясно, куда легче рассуждать, чем тогда, когда надо было практически решать уравнение со многими неизвестными. И все же хочу поделиться своими соображениями по этому поводу.
Взятие Берлина следовало бы сразу поручить двум фронтам: 1-му Белорусскому и 1-му Украинскому, а разграничительную линию между ними провести так: Франкфурт-на-Одере – Фюрстенвальде – центр Берлина. При этом варианте главная группировка 1-го Белорусского фронта нанесла бы удар на более узком участке и в обход Берлина с северо-востока, севера и северо-запада, 1-й Украинский фронт нанес бы удар своей главной группировкой по Берлину на кратчайшем направлении, охватывая его с юга, юго-запада и запада.
Мог быть, конечно, и иной вариант: взятие Берлина поручить одному 1-му Белорусскому фронту, усилив его левое крыло не менее чем двумя общевойсковыми и двумя танковыми армиями, одной авиационной армией и соответствующими артиллерийскими и инженерными частями.
При этом варианте несколько усложнилась бы подготовка операции и управление ею, но значительно упростилось бы общее взаимодействие сил и средств по разгрому берлинской группировки противника, особенно при взятии самого города. Меньше было бы всяких трений и неясностей.
Что касается наступления 2-го Белорусского фронта, его можно было бы организовать несколько проще.
Как известно, 2-й Белорусский фронт не только не имел фактической возможности раньше 20 апреля начать наступление, но и начал его в крайне сложных и трудных условиях форсирования двух широких и глубоководных русл реки Одер.
Можно было оставить на участке Штеттин-Шведт небольшое прикрытие, главные силы фронта сосредоточить южнее Шведта и примкнуть их к правому крылу 1-го Белорусского фронта, а может быть, даже развернуть действия из-за его фланга (форсировавшего Одер), нанося удар в северо-западном направлении, отрезав штеттин-шведтскую группу противника.
По ряду причин, и в первую очередь субъективного порядка, при рассмотрении и утверждении плана в Ставке эти варианты не фигурировали. Верховное Главнокомандование проводило в жизнь вариант удара широким фронтом. Для Ставки он был несколько проще, но с точки зрения оперативно-стратегического искусства недостаточно оригинален, а, следовательно, менее эффективен».
И.С. Конев: «К исходу 17 апреля передовые части наших танковых армий подошли к реке Шпрее, а вечером некоторые подразделения 3-й гвардейской вброд переправились через нее. Главные же силы танковых армий преодолели реку в ночь на 18 апреля».
К.К. Рокоссовский: «Войска 2-го Белорусского фронта занимали исходные позиции.
Первой 13 апреля заняла исходное положение на рубеже Альтдам, Фердинандштайн 65-я армия П.И. Батова. Южнее ее 16 апреля подошла к Одеру 70-я армия В.С. Попова, днем раньше еще южнее, сменив, как и ее соседи, части 61-й армии 1-го Белорусского фронта, на участке Кранцфельде, Ниипервизе расположилась 49-я армия И.Т. Гришина. Войска 2-й Ударной И.И. Федюнинского к утру 15 апреля встали севернее 65-й армии на рубеже Каммин, Инамюнде, сменив части 1-й армии Войска Польского. В тот же день выдвинулись на побережье Балтийского моря части 19-й армии В. 3. Романовского, сменив здесь наш 3-й гвардейский кавалерийский корпус, которому предстояло еще совершить далекий переход к Шведту. К 17 апреля завершили передислокацию наши подвижные соединения – 1, 3 и 8-й гвардейские танковые и 8-й механизированный корпуса. К началу операции закончила перебазирование и 4-я воздушная армия К.А. Вершинина.
Небывалое воодушевление овладело всеми. Войска с марша приступали к подготовке наступления. Не верилось, что люди только что совершили утомительные переходы, во время которых отдыхали урывками на коротких привалах, спали под открытым небом на сырой земле. Ничто не могло омрачить их приподнятого, радостного настроения. Все понимали важность задачи и стремились выполнить ее как можно лучше.
Предварительная работа по подготовке наступательной операции с руководящим командным составом фронтового и армейского масштаба была закончена до прибытия войск на исходный рубеж, а теперь началась подготовка в звене дивизия – полк. Нужно сказать, что отработка задач везде, где мне пришлось побывать, проводилась умело и целеустремленно. За время войны наши командиры и политработники приобрели глубокие знания и богатейший практический опыт. Это сказывалось на подготовке к наступлению. Было внесено много ценных предложений, которые тут же претворялись в жизнь. Войска, уже немало действовавшие на лесисто-болотистой местности, форсировавшие на своем пути множество рек, сейчас подходили к решению новой задачи во всеоружии опыта.
Летчики Вершинина сфотографировали с воздуха всю оборону противника. Неутомимо работала воздушная и наземная разведка. Удалось установить, что главная полоса неприятельской обороны, оборудованная по западному берегу реки Вест-Одер, достигает глубины 10 километров и состоит из двух-трех позиций. Каждая позиция имеет одну-две сплошные траншеи. Через каждые 10–15 метров по берегу реки отрыты ячейки для стрелков и пулеметчиков, связанные с траншеей ходами сообщения.
Пленные показывали, что все населенные пункты в приодерской полосе на глубину до 40 километров приспособлены для обороны и превращены в опорные пункты. Этому можно было поверить: мы уже видели подобное в Восточной Померании».
* * *
Накануне начала Берлинской операции 1-я и 2-я бригады речных кораблей Днепровской флотилии принимали участие в артиллерийской поддержке 9-го и 4-го стрелковых корпусов, проводивших разведку боем. 16–17 апреля при прорыве обороны противника корабли поддерживали наступление наших войск артиллерийским огнем. Когда немецкие войска были оттеснены за пределы дальности стрельбы корабельной артиллерии, они переключились на отражение ударов авиации по переправам через Одер. За трое суток было сбито 12 самолетов и 3 самолета-снаряда Фау-1.
* * *
За 17 апреля на всех фронтах подбито и уничтожено 98 немецких танков и самоходных орудий. В воздушных боях и огнем зенитной артиллерии сбито 90 самолетов противника.
* * *
В Оттаве подписано соглашение между правительствами СССР, Канады, США и Великобритании (известное, как “Четвертый протокол”) о поставках Советскому Союзу продовольствия и вооружений в целях оказания помощи в ведении войны против общего врага.
Ознакомительная версия.
