Пришел момент прощания с коллективом. Пригласили всех в кабинет Юрия Юрьевича. Он очень искренне и тепло поговорил с людьми. Не все из них были тварями и подонками. Многие просто плакали. Не сдержала слез и я. В конце пожелала всем остаться живыми. Тепло попрощались с друзьями и уехали.
Так закончился еще один период нашей жизни. Незабываемый, полный опасности и риска, но в то же время мы понимали, что сделали очень много. И смогли бы сделать еще больше, если бы нам просто не мешали. Приехали в Донецк и в частном разговоре с друзьями из МГБ узнали, по какой же причине он нам «настоятельно рекомендовал» покинуть наше место службы. На нас писали жалобы сотрудники госпиталя. Обвиняли в том, что мы их заставляли торговать оружием. Где бы мы его брали? Торговле медикаментами. Но это — абсурд. Гуманитарную помощь из Питера мы получали адресно, на каждой коробке было написано: «Лично доктору Евичу». Все принималось на склад и фиксировалось. Если бы мы хотели продать, то зачем было привозить в Горловку, продали бы по дороге. Писали про похищения людей и торговлю органами Полный бред! Вопрос — когда бы мы все это успевали? И самое феерическое обвинение в создании «незаконной медицинско-разведывательной роты». Видимо, всем так внушало ужас то, что мы делали, что вылезали из таких передряг, откуда вылезти было просто невозможно, что нас просто решили убрать подальше. Рядовые бойцы, ребята, воюющие рядом с нами, всё видели и понимали, но ничего не могли изменить.
Наши друзья на своей машине отвезли нас с Юрой к границе, мы тепло попрощались со своим сыночком Красненьким и поехали в Ростов. Там остановились на несколько дней у родственников Юры и потихоньку вживались в мирную жизнь. Скажу сразу, это тяжелый процесс. После того, как нервы ежедневно напряжены, когда постоянно чувствуешь угрозу со всех сторон, адаптация к мирной жизни происходит сложно. Юрий удивлялся, что я в это время истерила и плакала. Такого он за мной не замечал во время боевых. А у меня в душе была целая буря эмоций и чувств. От радости спасения, все-таки жить хочется всем, до чувства обиды за то, что с нами так поступили. Иногда меня грызла совесть, и я считала себя предателем и дезертиром. Мы гуляли по мирному городу, смотрели на Дон, ели мороженое. Вокруг мирная жизнь и спокойствие, а я не находила себе места и постоянно срывалась на Юру. И сама понимала, что не права. Но прошло пара дней, и я успокоилась.
Полетели мы в Москву. Несколько дней провели там, потом к нам приехала Анастасия из Питера, которая весь этот год исправно посылала нам гуманитарные грузы. Именно ей обязаны жизнью и здоровьем многие сотни ребят, которых лечили препаратами, полученными от Насти. Мы встретились так, как будто мы родные люди и просто давно не виделись. Собственно говоря, так оно и было. На войне происходит переоценка ценностей, и те, кто до войны был другом, становится просто никем. Зато фронтовая дружба она дорогого стоит. Это — уже навсегда. Поехали мы в Питер — ночью на машине из Москвы в Петербург. По дороге разговаривали, делились впечатлениями. Приехали в город рано утром и у Насти уснули до вечера.
Вечером она нас повела в тот подвальчик, где собственно говоря, и протекала жизнь и деятельность фонда «Спасем Донбасс». Познакомились с ребятами, которые там работали. Которые собирали помощь для нас, отправляли посылки, помогали нашим раненым ребятам. Их много находилось на лечении в Питере. Встретились с ребятами, которые помнят нас с Юрой еще по нашей деятельности на ОГА. Уже ночью друзья нам организовали экскурсию по ночному Питеру. Восторг! Какой красивый город, сколько эмоций! Накануне у меня был день рождения, и лучшего подарка трудно было придумать!
Питерские друзья предложили Юрию Юрьевичу прочитать цикл лекций по военно-тактической медицине для всех желающих. В Питере есть такой военно-патриотический клуб «Партизан». Ребята занимаются рукопашным боем, изучают тактику городского боя, немного стрелковой подготовки. Вот они и попросили у Юры провести лекции. Договорились с руководством Смольного института, и на его базе этот курс лекций Юрий прочитал. В свободное время гуляли по Питеру. Удивительный город! Каждая улица — это история! Посетили военно-исторический музей, Эрмитаж, побывали в Исаакиевском и Казанском соборах. Если бы не наши друзья, мы бы не смогли попасть в этот город.
Из Питера Юра поехал в Москву, а я вернулась в Донецк. У Юрия все ещё теплилась надежда вернуться в строй и служить дальше. Но активных действий не планировалось, и нам настоятельно рекомендовали отдохнуть и сменить сферу деятельности. И мы решили написать все, что произошло с нами за этот год. Может быть, кому-то это будет интересно и полезно. Пишем каждый свое видение этих событий. Ведь каждый переживал их по-своему, хоть мы и находились все это время постоянно вместе.
9 Мая в Донецке был военный парад в честь 70-летия Победы. Я надела форму и вышла на парад. Перед этим зашла к Капе в травматологию. Он все ещё лечился после зимнего ранения, очень тепло поговорили. За неделю до этого я уже приходила к нему, предложила помощь. Но он сказал, что лекарств хватает. «Просто приходи, посидим, вспомним!» И в этот день я не могла не прийти к нему. Дальше мой путь лежал на площадь Ленина. Но еще на дальних подходах тротуары вдоль улицы Артема были забиты людьми. Казалось, весь город вышел на площадь. Несмотря на то, что начался сильный дождь, никто не ушел. Люди приветствовали своих защитников. В стройных колоннах прошли, чеканя шаг, представители всех подразделений, воюющих за свободу Донбасса. Прошла бронетехника. В этот день я встретила очень много знакомых, наших друзей с разных подразделений, с которыми нас свела война. Очень приятно мне было, когда подходили ребята и говорили: «Ангел, спасибо тебе! Мы тебя помним. Спасибо вам с Юрой, что спасли нас». Много таких было: из-под аэропорта, Углегорска, Еленовки, Логвиново. Их спасенные жизни и людская благодарность для меня дороже любой награды.
Через месяц Юрий устроился на работу в Москве, и я поехала к нему. Никакой перспективы в Донецке, чтобы продолжить служить, на тот момент не было. Да и обстановка менялась в худшую сторону. Имея возможность общаться со своими друзьями, оставшимися в Донецке, мы видели, что там происходит. Боевые подразделения вне боевых действий разлагались. Бойцы, прошедшие через ад, не могли получить адекватную психологическую помощь. У многих семьи были на оккупированной территории, и остановка боевых действий не самым лучшим образом сказывалась на их душевном состоянии. Обстрелы городов не прекращаются. Минские договоренности Киев не соблюдал и не собирался. Многих воюющих и порядочных командиров вынудили уйти или «убрали». Оставшиеся создавали свои «преторианские гвардии» для совершения совсем не героических поступков. Многое все-таки просачивалось в Интернет, и было очень неприятно читать это. Многие из тех, с кем воевали бок о бок неожиданно проявили себя в таком свете, что не хотелось верить в то, что это правда. Очень тяжело разочаровываться в людях, особенно когда вместе с ними бывали в таких передрягах! И когда спасали друг другу жизни.
Не очень хорошие новости были и из горловского госпиталя. Многие нормальные люди оттуда ушли. Остальные терпели самоуправство и дурь ротного. На выезды при обстрелах города наши «Скорые» больше не выезжали. Еще когда я была в Донецке на мой телефон несколько раз ночью звонили дежурные с горловской станции «Скорой помощи» и просили помочь. Я им объяснила, что уже не служу там и что звонить нужно ротному Мерко Г.В. Услышав его фамилию, дежурная выразилась не особо лестно в его адрес. (Это я пишу в корректной форме.) Раненых не много, гуманитарные грузы с нашим уходом перестали туда поступать. Ни я, ни Юра не сможем поручиться за то, что в наше отсутствие эти лекарства попадут по назначению, а не распродадутся по аптекам.
Честно говоря, у нас и самих состояние было не особо радостное. Но, как говорится, если не можешь изменить ситуацию, измени свое к ней отношение. Мы понимали, что служить нам пока не получится и поэтому нужно делать то, что у нас получается в данный момент и приносит пользу. В Москве есть такой же, как и в Питере, военно-патриотический клуб «Право на оружие». На его базе создали курсы по военно-тактической медицине. За шесть занятий давали ребятам теорию, элементарные базовые знания, которые любому из них пригодятся и в мирной жизни. Провели два выезда на природу — дневной и ночной, чтобы ребята поняли, как это, вытащить раненого с поля боя, оказать ему помощь и самому при этом не пострадать. Разумеется, это очень далеко от реальных боевых условий, но, если эти знания когда-нибудь кому-то спасут жизнь, значит, мы старались не зря.
А еще мы за это время познакомились с большим количеством очень достойных и знаменитых людей. Несколько раз виделись с Игорем Ивановичем Стрелковым. Будучи в Питере, Юрий созвонился и познакомился со знаменитым Дмитрием Юрьевичем Пучковым «Гоблином». Мы большие поклонники его сайта, и когда Дмитрий Юрьевич предложил нам дать интервью в его программе, мы согласились. Нужно рассказывать людям правду о том, что происходит в Новороссии сейчас на самом деле. Ведь происходящие там события это репетиция того, что произойдет в России. Война на Украине это ведь на самом деле война Америки против России на территории Украины. И тот, кто этого еще не понял, видимо наивен и не понимает, насколько все серьёзно. Заклинания «Путин не допустит» и «наша Армия самая сильная в мире» не помогут. Путин не самостоятелен в своих действиях. Страной правит олигархическая верхушка, и их интересы абсолютно не совпадают с интересами народа. И когда в России произойдет то же самое, что и на Украине, по сценарию Госдепа, все власть имущие и денежные мешки очень быстро разъедутся по миру, а воевать друг с другом будет простой народ, такой же, как и у нас. Вы думаете, мне не жаль тех солдат, которые гибнут за «незалежну Украину»? Жаль, я же не монстр. Они ведь тоже чьи-то дети и мужья. Только вот гибнут за чужие денежные интересы. Маленькая территория, называемая Новороссией — это форпост на пути фашизма в Россию. И на этом маленьком клочке земли гибнут и мирные и ополченцы за то, чтобы война все-таки не пришла в Россию. Чтобы дать возможность народу понять, что их ждет, если молчать и не хотеть воспринимать ситуацию такой, какая она есть. Позиция страуса не спасет. Сейчас, вот в эти дни происходит обстрел Горловки. Страшный обстрел, гибнут люди. Гибнут дети! А войскам ДНР и ЛНР запрещено отвечать огнем на огонь противника. Мы соблюдаем Минские договоренности. Какие к черту договоренности?! Все ведь прекрасно понимают, что без разрешения Кремля Захарченко не может сделать ни шагу! Если бы нашим ребятам дали волю, они бы порвали укров. Но приказа нет. Почему? Чьи интересы защищает Кремль?
