Ознакомительная версия.
Лёгкие танки Pz.35(t), подбитые в районе г. Зубцова Тверской области, 1942 год.
Во время Французской кампании 6-я танковая дивизия входила в состав 41-го танкового корпуса. 12 мая она пересекла границу Франции. После прорыва линии Мажино при поддержке артиллерии и авиации форсировала р. Мез, а на следующий день, 16 мая, р. Уаза у Гюнза. Здесь и произошло первое столкновение с французскими танками. 37-мм пушки Pz.35(t) могли достаточно эффективно бороться с лёгкими танками Renault и Hotchkiss (R35/39/40 и Н35/39), но против средних и тяжёлых машин S35, D2 и В1 они были бессильны. Тут в дело вступали артиллерия и авиация. В ходе наступления в Бельгии и Франции 6-я танковая дивизия прошла 350 км. В двадцатых числах мая 6-я танковая дивизия вела бои в основном с английскими войсками. Разбив 36-ю английскую пехотную бригаду, немецкие танки атаковали штаб Британских экспедиционных сил. 26 мая 6-ю танковую, в свою очередь, контратаковала 145-я английская пехотная бригада. В этот день Pz.35(t) вновь столкнулись во встречном бою с английскими танками.
В конце мая дивизию перебросили на юг и включили в состав танковой группы генерала Г.Гудериана, а 30 мая вывели в резерв на восемь дней для пополнения и отдыха. К этому времени 6-я танковая дивизия уничтожила около 60 танков, пять бронеавтомобилей, 10 орудий, 11 противотанковых пушек, восемь артиллерийских тягачей, 34 легковых и 233 грузовых автомобиля.
Некоторое количество башен, снятых с неисправных или переоборудованных танков Pz.35(t), использовалось на бронепоездах.
10 июня дивизия вновь вступила в бой, форсировав Эну в районе г. Ретель, а затем воевала в Шампани. 15 мая танки 6-й дивизии переправились через канал Марна – Рейн. 21 июня во взаимодействии с подразделениями 1-й танковой дивизии они захватили укрепления в районе Эпинали. На этом участие 6-й танковой дивизии во Французской кампании завершилось. За время боёв было подбито 15 танков Pz.35(t), 12 из которых впоследствии отремонтировали на заводе «Шкода».
После окончания боевых действий дивизию перебросили в Германию, на полигон в Арис. К июню 1941 года в 6-й танковой дивизии насчитывалось 149 танков Pz.35(t) и 11 Pz.Bef.Wg.35(t). Она находилась в составе соединений так называемой первой линии, то есть наиболее укомплектованных и боеспособных.
К началу операции «Барбаросса» 6-я танковая дивизия входила в состав 4-й танковой группы генерала Э. Гепнера, а последняя, в свою очередь, в состав группы армий «Север». 22 июня танки 6-й танковой пересекли советскую границу в районе Тильзита (ныне г. Советск Калининградской области) и начали развивать наступление в направлении литовского г. Расейняй. Дивизия наступала двумя боевыми группами – «Раус» и «Зекедорф», которые 23 июня сумели переправиться через р. Дубисса и занять два плацдарма на её левом берегу. 23 июня в 11.30 части 2-й танковой дивизии 3-го механизированного корпуса Красной Армии атаковали плацдарм группы «Зекедорф», ликвидировали его и переправились через Дубиссу. Поначалу нашей дивизии сопутствовал успех. Разгромив подразделения 114-го моторизованного полка немцев, советские танкисты заняли Расейняй, но вскоре были из него выбиты. В течение 23 июня город четыре раза переходил из рук в руки.
Следует особо отметить, какое впечатление на немецких танкистов из 6-й дивизии произвели действия тяжёлых танков KB: «Русские неожиданно контратаковали южный плацдарм в направлении Расейняя. Они смяли 6-й мотоциклетный батальон, захватили мост и двинулись в направлении города. Чтобы остановить основные силы противника, были введены в действие 114-й моторизованный полк, два артиллерийских дивизиона и 100 танков 6-й танковой дивизии. Однако они встретились с батальоном тяжёлых танков неизвестного ранее типа. Эти танки прошли сквозь пехоту и ворвались на артиллерийские позиции. Снаряды немецких орудий отскакивали от толстой брони танков противника. 100 немецких танков не смогли выдержать бой с 20 дредноутами противника и понесли потери. Чешские танки Pz.35(t) были раздавлены вражескими монстрами. Такая же судьба постигла батарею 150-мм гаубиц, которая вела огонь до последней минуты. Несмотря на многочисленные попадания, даже с расстояния 200 м, гаубицы не смогли повредить ни одного танка. Ситуация была критической. Только 88-мм зенитки смогли подбить несколько КВ-1 и заставить остальных отступить в лес».
Словацкие офицеры осматривают танк LT vz.35, подбитый советскими войсками. Июль 1941 года.
На следующий день бои возобновились с новой силой. В донесении штаба 4-й танковой группы от 24 июня говорилось: «Атаки тяжёлых танков и пехоты противника вынудили правый фланг 41-го танкового корпуса перейти к обороне». Однако успех 2-й советской танковой дивизии оказался кратковременным. Она действовала в отрыве от основных сил и вскоре была окружена. 25 июня против неё, помимо 6-й танковой дивизии, немецкое командование ввело в бой части 1-й танковой, 36-й моторизованной и 269-й пехотной дивизий. В ночь с 25 на 26 июня и всю первую половину дня остатки частей 2-й танковой прорывались через фронт немецкого окружения. Удалось это немногим, большинство погибло или попало в плен.
Что же касается 6-й немецкой танковой дивизии, то она совместно с другими соединениями 4-й танковой группы наступала на Псков и Остров. В июле-августе вела тяжёлые бои под Лугой и на дальних подступах к Ленинграду. К этому времени в результате высокой интенсивности боевых действий из строя только по техническим причинам вышло до 25 % танков дивизии.
Лёгкий танк R-2 из состава дивизии «Великая Румыния» под Сталинградом. Ноябрь 1942 года.
17 сентября 1941 года 6-ю танковую дивизию передачи в состав 3-й танковой группы генерала Гота, наступавшей на Москву. Совершив марш по маршруту Луга – Старая Русса – Великие Луки, дивизия присоединилась к войскам 3-й танковой группы. Впрочем, есть основания усомниться в достоверности этой информации – вряд ли чешские танки смогли бы выдержать столь протяжённый марш, да ещё по российским дорогам. На этот счёт есть другие сведения, приводимые в чешских источниках в последнее время. Согласно им 6-я танковая дивизия была переброшена в полосу наступления группы армий «Центр» по железной дороге, что представляется куда более вероятным.
Уже 4 октября танки Pz.35(t) вступили в бой на московском направлении. Спустя три дня подразделения 6-й танковой дивизии вошли в Вязьму. Затем вместе с остальными соединениями 3-й танковой группы они наступали на Калинин, стремясь охватить Москву с севера. 14 октября немецкие танки вышли к Волге. В рамках второго этапа наступления на Москву 3-я танковая группа наносила удар через Клин и Солнечногорск на Дмитров и Яхрому. Накануне наступления – 15 ноября – 11-й танковый полк 6-й дивизии и 25-й танковый полк 7-й дивизии немцы свели в танковую бригаду «Коль». Такое решение было продиктовано необходимостью создания мощного ударного кулака. Из-за больших потерь ни 11-й, ни 25-й полки по отдельности такого кулака уже собой не представляли. Особенно тяжёлые потери несла 6-я танковая дивизия, причём по мере усиления морозов выход из строя чешских Pz.35(t) стал особенно частым – замерзала пневматическая система управления трансмиссией.
27 ноября подразделения 6-й танковой дивизии вошли в Клин, а после наведения моста через канал Москва-Волга двинулись на Дмитров. Правда, движение это оставалось недолгим – уже 29 ноября немцев отбросили обратно за канал.
5 декабря началось контрнаступление советских войск под Москвой. На севере от столицы особенно тяжёлые бои в эти дни велись против клинской группировки противника, основу которой составляли дивизии 3-й танковой группы. Уже в первый день наступления советские лыжные батальоны, поддерживаемые танками, прорвали немецкий фронт на стыке 36-й и 14-й моторизованных дивизий и в полдень 7 декабря появились перед штабом генерала Шааля (командира 46-го танкового корпуса), располагавшегося в семи километрах северо-восточнее Клина. Офицеры штаба, связные и писари, схватились за оружие. Три бронемашины, несколько 20-мм самоходных зениток и две противотанковые пушки из группы сопровождения штаба корпуса стреляли безостановочно. Генерал Шааль сам залёг за грузовиком и палил из карабина. Вечером с прорванного фронта прибыла потрёпанная рота 14-й моторизованной дивизии и заняла позиции у деревни Большое Щапово, где находился штаб. Впрочем, уже ночью его перенесли в Клин. К 9 декабря немецкому командованию стало ясно, что советские 1-я ударная и 30-я армии стремятся окружить 3-ю танковую группу и все прочие немецкие войска, действовавшие на Клинском выступе. Спустя четыре дня Гитлер дал согласие на отвод войск, и немецкие части хлынули назад по единственной не перерезанной советскими войсками дороге – через Клин.
Вот как вспоминает об этом генерал Шааль в своих записках: «Дисциплина начала рушиться. Всё больше и больше солдат пробивалось на запад без оружия, ведя на верёвке телёнка или таща за собой санки с мешками картошки, – они просто брели на запад без командиров. Солдат, погибавших в ходе бомбёжек с воздуха, больше никто не хоронил. Подразделения тыла, часто без офицеров, заполоняли дороги, в то время как боевые части всех родов войск, включая зенитчиков, отчаянно держались до конца на передовой. Целые колонны тылового обеспечения – за исключением тех, где имелось жёсткое руководство, – в страхе стремились в тыл. Части тыла охватил психоз, вероятно, потому, что они в прошлом привыкли лишь к постоянным наступлениям и победам. Без еды, трясущиеся от холода, в полном смятении, солдаты шли на запад. Среди них попадались раненые, которых не смогли вовремя отправить в тыл. Экипажи самодвижущейся техники, не желая ждать на открытых местах, когда на дорогах рассосутся пробки, просто уходили в ближайшие сёла. Такого трудного времени на долю танкового корпуса ещё не выпадало».
Ознакомительная версия.
