Ознакомительная версия.
В районе севернее Морозовки группу «Луц», находившуюся на марше, заметили советские наблюдатели. Через несколько минут по ней был открыт сильный огонь из орудий и танков, замаскированных в лесных массивах севернее с. Роги и у с. Молодецкое. Противнику пришлось спешно разворачиваться в боевой порядок и, вопреки установленным правилам ведения боя, атаковать танк против танка. В завязавшемся бою часть советских бронированных машин была подбита, однако немецкая боевая группа продвинуться далее вперед не смогла.
Ее командир принял решение дождаться подхода левой боевой группы, после чего занять Молодецкое атакой пехоты при поддержке артиллерии. Батальон занял господствующие с севера над селом высоты, но был вынужден остаться на них в течение ночи, чтобы избежать ночного боя в селе.
Левая боевая группа в 9.30 с боем взяла Маньковку и атаковала оттуда на юг в направлении перекрестка, расположенного южнее села, чтобы открыть его для движения правого соседа. Для решения задачи был направлен 15-й танковый полк. Его батальоны продвинулись далеко на юг от Маньковки и здесь наткнулись на советскую танковую часть. В завязавшемся бою противник подбил шесть танков, что позволило ему оттеснить советские войска и занять перекресток дорог.
Тем временем оба батальона боевой группы оберста Ангерна развернулись на юго-восток на Роги. В очень сложных лесных условиях они продвигались вперед очень медленно, периодически вступая в бои с советской пехотой и отдельными танками. Поэтому оберет Ангерн принял решение отвести 15-й танковый полк от перекрестка, чтобы направить его через Маньковку и Иваньки на Паланочку. Успех предприятия позволил бы открыть дорогу для пехотных батальонов. Однако вследствие плохих дорожных и мостовых условий полк только в 01.00 достиг леса севернее Паланочки.
Продиравшиеся через лесистую местность немецкие стрелки в ожесточенных схватках постепенно оттесняли советские войска на юг. Правый батальон в 18.20 занял Желудьково и оттуда направился на Роги. В 01.00 село Роги оказалось в руках противника. Левый батальон боевой группы оберста Ангерна в 19.20 занял Паланочку и уже поздно ночью, в 01.00 – Поташ.
Захват села Роги ознаменовал временное прекращение немецкого наступления. Еще в 16.00 генерал Л. Крювель, получив сведения о положении в полосе правого соседа, принял решение сделать остановку. Когда в 01.00 поступило известие, что Роги находятся в немецких руках, группа оберста Ангерна получила приказ прекратить движение, закрепиться и удерживать достигнутую линию Роги – Поташ и обороняться фронтом на юг. Для установления связи с левым флангом «Лейбштандарта» в район южнее перекрестка перебросили усиленный 231-й артдивизион.
Так как XXXXVIII корпус получил на 30 июля продолжать наступление в южном направлении, командир 11-й танковой дивизии принял решение сначала провести наступление авангардом, вслед за которым должны следовать высвободившиеся из боя пехотные батальоны. В соответствии с приказом командира 111-го пехотного полка авангард должен был состоять из 231-го артдивизиона, 2-го батальона 15-го танкового и 2-го батальона 110-го пехотного полков, 1-го дивизиона 119-го артполка, 2-й роты 209-го саперного батальона, а также частей панцерегерей и зенитчиков. Перед ними стояла задача занять выс. 239, расположенную южнее Роги, и, наступая оттуда, занять с. Легедзино. Здесь авангард должен остановиться и дождаться прибытия остальных частей.
Вслед за авангардом должна следовать боевая группа оберста Ангерна, которая состояла из 15-го танкового полка (без 2-го батальона), 1-го батальона 110-го и 1-го батальона 111-го пехотного полков, 2-го дивизиона 119-го артполка, 1-й роты 209-го саперного батальона, а также частей панцерегерей и зенитчиков. Замыкала движение последняя боевая группа под командованием командира 110-го пехотного полка, сформированная из оставшихся частей дивизии.
При постановке задач формируемым боевым группам командование 11-й танковой дивизии противника исходило из предположения, что намеченное на 30 июля наступление «Лейбштандарта» высвободит батальоны, находящиеся в с. Подобная и Помойник. Предварительное ориентирование о намерениях было передано в войска поздно вечером.
Перед боями 30 июля 2-й танковый полк 16-й танковой дивизии с 18.00 был выведен из подчинения генерала Л. Крювеля. Командование 209-го мостового инженерного батальона перешло в подчинение командования 6-й армии и отправлено в Сквиру. Подразделение управления было переведено в Маньковку.
С раннего утра «Лейбштандарт» направил усиленные разведывательные группы в район южнее с. Добрая, чтобы установить, в каком направлении отошли советские войска после вчерашних боев. Уже в 500 м от села одна из них, возглавляемая унтерштурмфюрером Глазером, наткнулась на оборонительные позиции, занятые пехотой, численностью не менее батальона. Не вступая в перестрелку, разведка отошла.
Тем временем 2-й и 4-й батальоны готовились к решению главной задачи дня – захвату выс. 258, 0, ключевой позиции на пути к Умани. Предполагалось при массированной поддержке артиллерией атаковать одновременно с двух направлений – северо-западного и северо-восточного. В качестве усиления эсэсовцам придавалась батарея штурмовых орудий.
Первая атака противника на выс. 258, 0 началась в 9.20 и уже через несколько минут была отбита. Немецкие наблюдатели определили, что за прошедшие сутки красноармейцы успели хорошо ее укрепить, отрыв окопы и установив на позициях не менее 23 пулеметов. Вскоре атаки возобновились, и бои за высоту продолжались до 12.30, не принеся немцам существенного успеха. Продвижение вперед, несмотря на поддержку штурмовых орудий, составило всего несколько метров.
Во второй половине «Лейбштандарт» занял рубеж по линии Лещиновка – Добрая-Южная. Разведывательный батальон вышел к Ботвиновке, в то время как 3-й батальон перебрался в с. Медоватая. Не остановившись на достигнутом, части СС продолжили движение и к вечеру, пройдя полями, засеянными колосящейся пшеницей и рожью, вышли к железнодорожной ветке севернее Цибермановки[73]. Командование 6-й и 12-й армий, выставив сильный заслон по рубежу Краснополка – Цибермановка, спешно перебрасывало свои войска через Умань на юго-восток и северо-восток.
С утра 29 июля начался отвод войск 2-го мехкорпуса с занимаемых им позиций. Частично это было сделано под воздействием противника, частично во исполнение директивы № 0027. Только не все прошло гладко. За неимением точных данных, сложно утверждать однозначно, по чьей вине, но части корпуса, в частности 11-я танковая дивизия полковника Г.И. Кузьмина, начали отход, не дождавшись смены со стороны соединений 12-й армии. Эту ситуацию командование фронтом обозначило так: «потеряв стойкость, части Новосельского отскочили на юг за жд»[74].
День 29 июля примечателен принятием ряда судьбоносных для противоборствующих сторон решений. 1-я танковая группа наконец-то отказалась от атак на уманском направлении и перенесла основной удар на Новоархангельск – Первомайск. Успешный прорыв вновь ставил под угрозу окружения всю группировку войск Южного фронта, и даже при не очень благоприятном развитии событий позволял уничтожить крупные силы советских войск. Вместе с тем наличествовали и ошибочные решения. Командование 17-й армии переоценило опасность со стороны 18-й армии, действовавшей из района Голованевска, и остановило наступление 1-й горно-егерской дивизии. Но вместо ускорения движения дивизий LII корпуса оно полностью изменило задачу для егерей, которые теперь должны были вести наступление не на Подвысокое, а на Голованевск. На ее место выдвигалась 4-я горно-егерская дивизия, но своевременно сосредоточиться она не успевала.
Этими действиями для советских войск вновь создавалась благоприятная возможность для выхода из окружения. Тем более что генерал И.В. Тюленев решил «в целях осуществления тесного взаимодействия между 12, 6 А и 2 МК», передать их в подчинение П.Г. Понеделину[75]. Но, к сожалению, командование Южным фронтом переоценило возможности своих войск и недооценило противника. Поставленные перед 6-й, 12-й и 18-й армиями задачи по восстановлению фронта в сложившихся обстоятельствах были нереализуемы.
Штаб немецкой 17-й полевой армии вскрыл замысел советского командования. Сосредоточение сил в районе Голованевска против правого фланга XXXXIX корпуса было расценено как попытка провести операцию по восстановлению связи с 6-й и 12-й армиями. Такой вывод немецкого командования соответствовал действительному положению дел. Поэтому для предотвращения прорыва был отдан приказ о повороте фронта наступления 1-й горно-егерской дивизии на юг. Сроки окружения основных сил группы Понеделина пришлось отложить до отражения угрозы со стороны частей 18-й армии.
Положение севернее г. Умань на утро 30 июля
Ознакомительная версия.
