Ознакомительная версия.
Они встретились и поладили. Джона Фредди ужасно смешил, и тот в ответ рассказывал совсем уж нелепые истории о своей жизни и трудных временах. Джон стал давать Фредди деньги, а когда понял, что тому негде жить, предложил на время переехать к нему.
В конце концов Джон купил для Фредди квартиру. Фредди был счастлив – он снова оказался при деньгах и переехал в квартиру со своей девятнадцатилетней подружкой, на которой, по его словам, собирался жениться.
В благодарность за то, что я свел его с сыном, Фредди прислал мне очень милое письмо и свою фотографию молодых лет. Я отчаянно хотел использовать ее в книге, но она прибыла слишком поздно.
На фотографии он в арестантской форме, с номером в руках, на борту судна. Фредди тогда было что-то около сорока, как Джону, когда тот погиб. Сходство просто потрясающее.
Когда я встретился с Фредди, книгу уже набирали – поэтому первая глава и написана таким неровным стаккато. Я в кратчайшие сроки впихнул туда материал о Фредди – все, что влезло.
В целом эта книга – довольно нескладное чтиво. Пиши я ее сейчас, исправил бы стиль, сгладил неровности, отполировал фразы, смотрел отстраненнее, постарался показать людей и события в перспективе. Или нет? Возможно, ценность этой книги в том, что она принадлежит своему времени; в том, что она – первая попытка описать необычайный период, свидетельство очевидца о развитии феномена в зените славы, на пороге распада, хотя в то время никто из нас этого не знал. Да и ладно. Задним умом мы все крепки.
Перед вами простая история «Битлз» – в том виде, в каком она впервые появилась в 1968 году. Надеюсь, концерт вам понравится.
Хантер Дэвис, 2009Фред Леннон, отец Джона, рос сиротой. Учился в ливерпульской школе «Блукоут», куда принимали мальчиков-сирот. Фред там ходил во фраке и цилиндре и школу окончил, получив, по его словам, шикарное образование.
В 1921 году, когда ему было девять, скончался его отец Джек Леннон. Джек родился в Дублине, но почти всю жизнь провел в Америке, сделав карьеру профессионального певца. Выступал в раннем составе Kentucky Minstrels. Уйдя на покой, вернулся в Ливерпуль, где и родился Фред.
В пятнадцать лет Фред Леннон покинул приют, имея за душой это самое «шикарное образование», а также два новых костюма, и пошел рассыльным в контору. «Вы, небось, думаете, что я заливаю, но прошла всего неделя, а босс уже запросил в приюте еще трех мальчишек. Дескать, если они хоть вполовину такие же расторопные, как я, то у него не пропадут. В конторе считали, что я путевый».
Как бы то ни было, в шестнадцать лет этот путевый парень бросил контору, нанялся на судно и ушел в море. Сначала стал коридорным, а потом буфетным. Утверждает, что был лучшим буфетным, но не очень-то задавался. До того был хорош – так он говорит, – что суда не выходили из Ливерпуля, если Фредди Леннона не было на борту.
Он встретил Джулию Стэнли незадолго до того, как стал моряком. Познакомились они через неделю после его ухода из приюта.
«Прекрасная была встреча. Я был в одном из своих новых костюмов. Мы с приятелем сидели в Сефтон-парке, и он учил меня снимать девчонок. Я себе купил портсигар и котелок. Считал, что с ними передо мной ни одна не устоит… Мы положили глаз на одну маленькую девчонку. Я прохожу мимо нее, а она и говорит: „У тебя вид дурацкий“. А я ей: „Зато ты – просто прелесть“, – и сажусь рядом. Все было очень невинно. Я еще ничего такого не знал… Она сказала, если я хочу рядом с ней сидеть, пускай сниму эту дурацкую шляпу. Я и снял. Выбросил свой котелок в озеро. С тех пор никогда не ношу шляп».
Лет десять, когда Фред приходил из морей, они с Джулией встречались. Фред говорит, ее мать «обожала его до мозга костей», а вот отцу он не очень-то нравился. Зато он научил Джулию играть на банджо.
«Мы с Джулией часто играли и пели на пару. Сегодня многим дали бы фору. Как-то раз она говорит: „А давай поженимся“. Я говорю: „Надо же помолвку объявить, все как положено“. Она мне: „Спорим, ты отлынишь“. Ну, я и женился – так, шутки ради. Это хохма такая была – взять и пожениться».
Но семье Стэнли было не смешно. «Мы знали, что Джулия встречается с Фредом Ленноном, – говорит Мими, одна из четырех сестер Джулии. – Красавец был, я не спорю. Но мы знали, что от него проку не будет, особенно Джулии».
Бракосочетание состоялось 3 декабря 1938 года в бюро записи актов гражданского состояния на Маунт-Плезант. Родители не присутствовали. В десять утра Фред первым подошел к отелю «Адельфи». Джулии еще не было, и он отправился к брату, чтобы стрельнуть у него фунт. Когда он вернулся, Джулии по-прежнему не было, и он позвонил в кинотеатр «Трокадеро». Джулия вечно торчала в «Трокадеро» – сцена ее всегда завораживала. Она не работала, хотя шутки ради в брачном сертификате назвалась «билетершей». «Я поговорил с одной ее подругой, – рассказывает Фред. – Они там все в „Троке“ были от меня без ума. Говорили, если разлюблю Джулию, то знаю, к кому обратиться».
В конце концов Джулия пришла, и «медовый месяц» они провели в кино. Потом разошлись по домам. Назавтра Фред на три месяца уплыл в Вест-Индию.
Джулия жила у родителей, и Фред, возвращаясь на берег, жил там же. После очередной его увольнительной Джулия поняла, что забеременела. Было это летом 1940 года. Ливерпуль здорово бомбили. Фред Леннон куда-то пропал.
Джулия легла в роддом на Оксфорд-стрит. Она родила 9 октября 1940 года, в 18:30, во время массированной бомбардировки. Ребенка назвали Джон Уинстон Леннон. «Уинстон» – дань мимолетной вспышке патриотизма. Мими, увидевшая ребенка спустя 20 минут после его появления на свет, выбрала имя «Джон».
«Едва я увидела Джона, – говорит Мими, – моя судьба была решена. Я погибла. Мальчик! Я не могла успокоиться, все вертелась вокруг него, о Джулии почти забыла. А она говорит: „Ну да, я же его просто родила!“»
Когда Джону было полтора года, Джулия пришла в контору порта за деньгами, которые как-то умудрялся присылать Фред. Ей сказали, что деньги больше не приходят. «Фред дезертировал с корабля, – рассказывает Мими, – и никто не знал, что с ним». Он потом возник опять, но, по словам Мими, браку настал конец, хотя расстались они лишь где-то через год.
«В конце концов Джулия встретила другого мужчину и захотела выйти за него замуж, – говорит Мими. – С Джоном ей было бы нелегко, и я забрала его к себе. Я, конечно, и сама была рада, но к тому же всем казалось, что так будет лучше. Ему нужен был крепкий якорь, счастливый дом. Он и так мой дом уже считал своим. И Джулия, и Фред хотели, чтобы я его усыновила. У меня есть их письма – там это говорится. Но мне так и не удалось затащить их обоих в контору, чтобы все оформить».
Естественно, у Фреда несколько иная версия его «дезертирства» и распада брака. В Нью-Йорке он узнал, что его переводят на грузовое судно класса «либерти» помощником буфетного вместо старшего буфетного. «То есть меня понизили. Повоевать я был не против, но понижение – это ни в какие ворота. Капитан пассажирского судна, где я служил, дал мне совет. Сказал: „Фредди, иди напейся и потеряйся, чтобы судно ушло без тебя“».
Так Фред и сделал, после чего его препроводили на Эллис-Айленд. Опять велели явиться на грузовое судно. Фредди ответил, что хочет пойти старшим буфетным на «Куин Мэри». В конце концов его доставили на грузовое судно под конвоем; направлялось оно в Северную Африку. По прибытии Фреда посадили в тюрьму.
«Как-то один кок мне сказал: сходи ко мне в каюту, возьми там бутылку. Я как раз пил, а тут нагрянула полиция. Меня обвинили, что я вскрыл груз. А я ни сном ни духом. Меня тогда и на борту не было, но команде сошло с рук, а меня замели. Припаяли присвоение найденного. Я отпирался, да ничего не вышло».
Три месяца Фред просидел в тюрьме. Неудивительно, говорит он, что Джулия перестала получать деньги. Денег у него и не было, зато он писал ей письма. «Она обожала получать от меня письма. Я ей написал – мол, идет война, не теряй времени, милая, гуляй себе на здоровье. Величайшая ошибка моей жизни. Она стала гулять, с кем-то познакомилась. И я сам ее подтолкнул».
Времена, когда Джон жил в семействе Стэнли, а мать за ним присматривала, пока Фред был в море, сам Джон помнит смутно – ему тогда вряд ли было больше четырех лет. «Однажды дедушка повел меня погулять на Пир-Хед. Я был в новых ботинках, и они ужасно натирали. Дедушка перочинным ножиком надрезал задники, чтобы стало удобно».
Со слов матери у Джона сложилось впечатление, что у нее с Фредом когда-то были счастливые деньки. «Она рассказывала, что они вечно смеялись и дурачились. Я так понял, Фред был популярен. Присылал нам программки с концертов на борту – он там исполнял „Begin the Beguine“»[33].
Джулия, по словам сестер, тоже всегда пела. «Она была веселой, остроумной и легкомысленной, – говорит Мими. – Ничего не воспринимала всерьез, жила играючи. Вечно ей было смешно, вот только в людях разбиралась слишком поздно. Скорее жертва чужих грехов, чем грешница».
Ознакомительная версия.
