92
Создавая Академию, князь Чези, кроме всего прочего, надеялся определить свой новый статус в изменившемся социальном контексте. Он был свидетелем быстрого упадка старой римской аристократии, в том числе и его семейства, и понимал, что отныне, чтобы сохранить свое положение в обществе, придется участвовать «in the courtly rat race», конкурируя с агрессивными честолюбцами типа его друга Чамполи. И, конечно, Чези чувствовал себя крайне дискомфортно среди карьеристов и выскочек, окружавших, а подчас и занимавших престол Святого Петра (Biagioli M. Galileo, Courtier… P. 293).
Occhiale – букв. глазной. Другие названия: perspicullum, arundo optica.
Компания собралась небольшая, но довольно пестрая: выходцы из Германии Иоганн Шрек, студент Collegio Romano, в будущем миссионер в Китае, и врач Иоганн Фабер; Ян Эк из Голландии; Франческо Пиффери из Сиены, который в 1604 году опубликовал итальянский перевод «Sphaera» Клавиуса; Антонио Персио, математик и астроном-коперниканец; Джулио Чезаре Лагалла, римский философ-аристотелианец; Иоганнес Демизиани, математик кардинала Гонзаги.
Автором этого термина был либо Демизиани, либо сам Чези. См.: Rosen E. The Naming of the Telescope.
Между прочим, попасть в члены Академии было непросто. За восемь первых лет ее существования в Lincei было принято только четверо, и Галилей, таким образом, стал пятым, не считая самого Чези.
Avvisi di Roma – букв. «Римские оповещения», прообраз современной газеты. С их помощью римлянам сообщались политические и прочие новости, а также слухи, ходившие по городу.
Documenti sul barocco in Roma… Vol. 2. P. 283. Как заметил Марио Бьяджоли, «размер жалованья имел общественную значимость (a public gesture). Если бы Медичи проявили скупость в отношении Галилея, то они тем самым автоматически умалили бы значение Медицейских звезд в общественном мнении. Жалованье Галилея – это не предмет динамики спроса и предложения, характерной для рыночной экономики, но скорее продукт экономики чести (the economy of honor), характерной для обмена статусными дарами (status-carrying gifts)» (Biagioli M. Galileo, Courtier… P. 37). 1 флорин (fiorino d’oro) был эквивалентен 3,54 г чистого золота.
По мнению Фаваро, это был Джованни Никколини, но к этому времени в Рим прибыл новый посланник великого герцога, Пьеро Гвиччардини, который начал принимать дела от своего предшественника, поэтому трудно сказать точно, кто именно сопровождал Галилея на этой аудиенции.
Galileo Galilei. Le opere… Vol. XI. P. 89.
Galileo Galilei. Le opere… Vol. XII. P. 242.
См.: Burke P. The great unmasker: Paolo Sarpi, 1551 – 1613. Так назвал Сарпи английский поэт Д. Мильтон («Padre Paolo the great unmasker»): Milton J. Areopagitica: A Speech for the Liberty of Unlicensed Printing, to The Parliament of England // The Prose Works of John Milton… Vol. 1. P. 293.
Neue Briefe von Paolo Sarpi… S. 59.
«Павел V Боргезе не обладал открытым и восприимчивым умом, он вообще был человеком, умственно довольно ограниченным. Это был твердый и угрюмый администратор, канонист по образованию, с характером негибким и доктринерским. Он как-то сказал, что предпочел бы давать рабочим новые заказы, чем брать от ученых новые идеи» (Santillana G. de. The Crime of Galileo… P. 111). Что касается отечественной литературы, то в ней такие характеристики верховного понтифика, как «фанатик и мракобес», стали стандартными.
Конфликт с Венецией возник задолго до начала понтификата Павла V. Он имел как политико-экономические, так и теологические корни (см.: Лозинский С.Г. История папства… С. 275 – 281). Обострению отношений между Республикой и курией способствовал запрет венецианских властей отчуждать в пользу духовенства земли и строить культовые учреждения в Республике без разрешения ее сената. В ответ Рим устами и пером кардинала Беллармино заявил:
Дух направляет и укрощает тело, поэтому светской власти не дозволено возвышаться над духовной, так же как распоряжаться ею или подавлять ее, что было бы равносильно мятежу и языческой тирании. Священнику надлежит судить императора, а не императору священника, ибо абсурдно утверждать, что овца направляет пастуха.
Тогда видный венецианский политический и религиозный деятель, а также друг Галилея Паоло Сарпи, опираясь на французскую доктрину королевской власти, заявил, что светская власть имеет такое же божественное происхождение, как и папская. В ответ Павел V отлучил от церкви все высшие органы Венецианской республики, от дожа до государственных консультантов, и наложил на Республику интердикт. Однако власти Венеции не дрогнули. Они получили поддержку части местного духовенства, а иезуиты, капуцины и театинцы вынуждены были переселиться в Папскую область. Дело чуть было не дошло до полномасштабных военных действий, которые, однако, были приостановлены вмешательством Франции. Начались переговоры, в ходе которых обе стороны пошли на уступки. Курия настаивала на возврате в Республику иезуитов, но дож Венеции Лудовико Донато твердо стоял на своем: он не потерпит присутствия на территории своего государства ни одного иезуита.
После провала Порохового заговора король Яков I и парламент постановили ввести особую присягу на верность монарху (Oath of Allegiance) для каждого англичанина независимо от его вероисповедания. Павел V запретил английским католикам приносить такую присягу. Как и в случае с Венецианской республикой, конфликт разгорался вокруг вопроса о соотношении статусов светской и папской власти. Когда же Яков I изъявил готовность признать папу главою церкви, но при условии отказа Святого престола от претензий на низложение королей, Павел V заявил, что он не может отказаться от своих прав руководить светской властью, не впадая при этом в ересь.
Кстати, он разрешил принявшим христианство китайцам проводить службу на их родном языке.
В 1506 году был заложен первый камень новой церкви, строительство которой продолжалось сто двадцать лет. В 1607 – 1617 годах строительством собора руководил Карло Мадерно. Так как Павел V пожелал, чтобы здание было более вместительным, архитектору пришлось придать ему базиликальный вид. Внутренней отделкой собора руководил Лоренцо Бернини, создавший поистине сказочное великолепие, которое превышает возможности человеческого восприятия. Фасад, законченный Мадерно в 1614 году, украшен гигантскими колоннами античного происхождения, между которыми расположены пять дверей, средние из них сохранились от прежней базилики Святого Петра, они были отлиты из бронзы в 1445 году. Над колоннами идет крупная латинская надпись, где говорится о том, что это здание было построено при Павле V. Так как эти слова находятся как раз над центральным входом, то в Риме стали острить по поводу того, что этот храм скорее Павла, чем Петра (см. подробнее: Федорова Е.В. Знаменитые города Италии… С. 187 – 188).
Его сооружение продолжалось с 1590-х годов до середины XVII столетия.
Rowland W. Galileo’s Mistake… P. 12. В другом месте своей книги Роуленд, полемизируя с Сантилланой, позволил себе следующее едкое высказывание:
У меня есть сильное подозрение, что, получи проф. Сантиллана возможность встретиться и подискутировать с Павлом V или каким другим ренессансным папой, он вынужден был бы признать свою ограниченность по сравнению с их интеллектуальным совершенством. Ведь, в конце концов, они были ренессансными личностями, исключительными даже по меркам той эпохи» (P. 223).
Galileo Galilei. Le opere… Vol. III. Pt. 1. P. 293 – 298.
Так, например, в письме Б. Винте от 30 января 1610 года Галилей сообщает: «Stampato che sia questo trattato che in forma di avviso mando a tutti I filosofi et matematici» (Galileo Galilei. Le opere… Vol. X. P. 280 – 281; см. также: Ibid. P. 283, 288, 300, 297, 357).
Galileo Galilei. Le opere… Vol. V. P. 192; Vol. VI. P. 257.
Galileo Galilei. Le opere… Vol. VI. P. 213, 215, 217.
Совет десяти (итал. Consiglio dei Dieci) – орган Венецианской республики, возникший в 1310 году. В его функции поначалу входил надзор за сосланными заговорщиками, но в 1334 году полномочия Совета были расширены – отныне в его ведении находились шпионаж, допросы и тюрьмы. Совет десяти представлял из себя совершенно закрытый и самостоятельный орган. Он обосновался во Дворце дожей. Члены Совета не отчитывались даже перед специальными прокурорами. Кроме того, Совет выполнял цензорские функции. Совет десяти столь широко пользовался анонимными доносами, что в зданиях во многих местах в стенах сделали прорези и прикрепили к ним скульптурные маски, изображающие человеческие лица с открытыми ртами, для опускания туда доносов. Маски эти называли «устами льва», поскольку лев был символом Венеции.
