Ознакомительная версия.
Меня ждал и другой сюрприз. Донесения, которые Федеральное бюро расследований отправляло от имени Кёлера, шифровались с помощью голландского молитвенника, выданного ему в абвере. Этот молитвенник он показывал американскому вице-консулу в Мадриде, а в Нью-Йорке отдал сотрудникам ФБР. Между тем, когда я ознакомился с радиограммами под номерами 137, 140, 178, 229 и 240, оказалось, что в них использовался совсем другой шифр.
Удалось установить еще одно обстоятельство, позволяющее сделать вывод, что Кёлер, видимо, использовал в своей работе на немцев не единственный канал. Дело в том, что после отстранения адмирала Канариса в феврале 1944 года и передачи большинства функций абвера СД Вальтер Шелленберг провел реорганизацию унаследованного от опального адмирала ведомства. Он был убежден, что большая часть агентуры абвера уже не способна приносить пользу, а некоторые агенты скорее даже вредят своей деятельностью. Озлобленный дилетант, не склонный доверять никому, а в особенности людям Канариса, он приказал тщательно пересмотреть весь состав агентов, а для их оценки придумал собственную систему. По указанию Шелленберга на каждого агента была заведена особая карточка, на которой отдельно отмечались его «хорошие» донесения и «плохие» или даже дезинформация. По мнению Шелленберга, просматривая время от времени такие карточки, можно было определить, кто из агентов полезен и надежен, а кто бесполезен или даже ведет двойную игру. Итоги работы каждого агента планировалось подводить раз в четыре месяца, поскольку предполагалось, что за это время станет ясно, подтверждаются переданные им сведения или нет.
К моменту всех этих нововведений большинство агентов, работавших на абвер с начала войны, уже отсеялось, и задуманная Шелленбергом реформа касалась новой агентуры, поспешно завербованной взамен выбывшей. Весьма заметно в худшую сторону, как с точки зрения количества, так и качества, изменился и состав агентуры, действовавшей в Соединенных Штатах. Если еще в 1942 года, когда Кёлер прибыл в США, в списках агентуры насчитывалось 9 очень ценных агентов и несколько десятков средних, то после устроенной Шелленбергом чистки в списке осталось 12 посредственных агентов, главным образом испанцев и португальцев. Из ценных шпионов удалось уцелеть только двоим.
Одним из них был А-3778, немецкий бизнесмен, завербованный абвером еще в 1941 году. Первоначально предполагалось, что он отправится в Уругвай, где соберет рацию для передачи сведений об американской военной промышленности и военных базах, которые ему будут добывать трое агентов в США. Но А-3778 поступил иначе. Приехав в Монтевидео, он сразу же связался с американским дипломатом и предложил свои услуги в качестве двойного агента. По указанию ФБР он перебрался в Нью-Йорк, сообщив своим шефам в Гамбурге, что его попытки установить связь из Уругвая оказались безуспешными. Начиная с 20 февраля 1942 года этот агент, которому в ФБР был присвоен номер ND-98, регулярно поставлял немцам дезинформацию, подготовленную либо ФБР, либо управлением безопасности комитета начальников штабов. Немецкая разведка была так довольна его работой, что выплатила ему в общей сложности 55 тысяч долларов. А-3778, он же ND-98, участвовал и в передаче дезинформации накануне высадки союзников в Нормандии в 1944 году. Например, в одном из донесений он сообщал:
«Несколько пехотных и бронетанковых дивизий, ранее предназначавшихся для отправки в Великобританию, теперь перебрасываются в район Средиземного моря для проведения специальной операции».
А-3778 продолжал работать до весны 1945 года, то есть до тех пор, пока в радиоцентре немцев в Вольдорфе уже никого не осталось для того, чтобы принимать его радиограммы и отвечать на них.
Другим своим особо ценным агентом на территории США немцы продолжали считать Кёлера. Правда, он уже не присылал такую обильную информацию, как прежде, но все еще высоко котировался. Судя по его учетной карточке, он представил в три раза больше ценных сведений, чем несущественных. Такое соотношение является отличным показателем для деятельности любого разведчика.
Меня заинтересовало, как могло случиться, что многие из донесений Кёлера прошли придирчивую проверку службы Шелленберга в то время, как сам он бездельничал в Нью-Йорке, а ФБР от его имени снабжало немецкую разведку дезинформацией? Конечно же большинство донесений, составленных ФБР, содержало правдивую или, по крайней мере, правдоподобную информацию. Однако даже этот факт не мог служить основанием для столь высокой оценки, которую получила деятельность Кёлера со стороны немецкого руководства. Я начал подозревать, что человек под псевдонимом Альберт ван Лооп, или «шпион, обманувший Гитлера», как его называл Гувер, на самом деле умудрился обмануть и самого Гувера, и все Федеральное бюро расследований. Невольно напрашивалось предположение, что Кёлер с помощью какого-то фантастического трюка ухитрялся отправлять своим немецким руководителям правдивые донесения одновременно с тем, как его американские хозяева от его же имени слали в Гамбург ложные.
Найти подтверждение моим подозрениям оказалось довольно трудно. После соответствующих розысков мне удалось обнаружить в Германии трех высокопоставленных в прошлом сотрудников абвера, в свое время имевших отношение к деятельности Кёлера. Они-то и помогли мне выяснить его настоящую историю.
«Кёлер родился в городе Гуда в Голландии 15 октября 1885 года. По описанию его бывших коллег, это был полный седеющий мужчина с овальным лицом и несколько косящими серо-голубыми глазами. Особой приметой Кёлера было отсутствие двух передних зубов.
Во время Первой мировой войны он действительно являлся немецким агентом и в августе 1939 года вновь возвратился к этой работе на территории Голландии. После захвата Нидерландов немцами Кёлера впервые отправили в США в качестве законсервированного агента. В 1942 году, во время подготовки второй поездки в эту страну, Кёлера с самого начала готовили на роль агента-двойника. Для облегчения повторного внедрения было решено, что он уже в Мадриде явится к американцам «с повинной» и согласится на участие в любой радиоигре, которую американцы наверняка затеют, используя его «измену» абверу. В то же время Кёлер должен был развернуть сбор подлинной информации, но не для Гамбурга, а для крупного подразделения абвера в Париже. Там на связи с ним одно время состоял племянник самого адмирала Канариса полковник Вааг. Дезинформация, которую сотрудники ФБР от имени Кёлера отправляли в Гамбург, конечно же и воспринималась там именно как дезинформация.
9 июня 1944 года, через три дня после высадки войск союзников в Нормандии, Кёлер пошел на риск и отправил в Центр состоявшую из двух частей радиограмму:
«Судя по циркулирующим здесь слухам, вторжение продвигается успешно. Оно не сулит нам ничего хорошего. Но я убежден, что все это не более чем преувеличение и что все окончится хорошо. Надеюсь, что Дядя не оставит меня и будет продолжать снабжать меня средствами на оперативные расходы. Показания барометра по состоянию на девять часов утра – 30.29. Привет. Кёлер».
«Наверное, это донесение было оценено верно, – заметил один из ветеранов абвера, когда я показал ему расшифровку, – даже если оно было отправлено в Гамбург вместе с остальным мусором».
Как же все-таки Кёлер ухитрялся обманывать американцев, несмотря на тщательное наблюдение, которое, казалось бы, велось за ним круглосуточно? В том-то и дело, что в действительности наблюдение не было ни тщательным, ни круглосуточным. Такой жесткий контроль обеспечить практически невозможно. Предположим, что за Кёлером должны были присматривать круглосуточно. Поскольку сотрудники ФБР работают парами, для постоянного наблюдения за ним пришлось бы полностью подключить 6 специальных агентов. Бюро попросту не смогло бы выделить столько людей.
Кроме того, Кёлер был весьма опытен и знал, как при необходимости уйти от наблюдения. Ему не раз удавалось обманывать американцев. Так, например, перед поездкой ему выдали более 16 тысяч долларов, а он сдал ФБР только 6 тысяч. Остальные деньги жена Кёлера привезла в США, зашив их в корсет. Кёлер, конечно, ничего не сообщил сотрудникам ФБР о своем коллеге в Рочестере. Вдвоем они собрали рацию, но использовали ее лишь в тех случаях, когда возникала необходимость срочно передать важные сведения, за которыми агент из Рочестера обычно приезжал к Кёлеру в Нью-Йорк. Всю прочую информацию голландец пересылал через небольшую курьерскую сеть, созданную абвером специально для него на испанских торговых пароходах и на судах других нейтральных стран. В то время как дезинформация шла с Лонг-Айленда в Гамбург, подлинные сведения поступали из Рочестера в Париж. После освобождения столицы Франции и ликвидации находившегося там немецкого радиоцентра Рочестер продолжал радировать донесения Кёлера в Зигмаринген на юго-западе Германии, где располагался центр дальней радиосвязи с заграничной агентурой. В свою очередь, оттуда донесения Кёлера переадресовывались в Висбаден подполковнику Рауху, последнему куратору Кёлера.
Ознакомительная версия.
