Чем кончился советский контрудар, мы уже знаем. Разбитые наголову 58-я танковая, 24-я и 17-я кавалерийские дивизии были отброшены в полосу 30-й армии, которой затем и были переподчинены, так как со своим штабом они уже не имели никакой связи. Еще через день боев в 58-й танковой дивизии насчитывалось 15 легких танков, 5 орудий и 350 человек личного состава.
В такой обстановке произошел бой у разъезда Дубосеково, вошедший во все советские хрестоматии как «подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев». Откроем его описание от Института марксизма-ленинизма:
«Группа истребителей танков 2-го батальона 1075-го стрелкового полка в составе 28 человек занимала укрытую позицию у разъезда Дубосеково. Утром 16 ноября рота пехоты противника перешла в атаку. Подпустив вражеских автоматчиков на 150 метров, наши бойцы открыли внезапный массированный огонь из стрелкового оружия. Гитлеровцы, потеряв до 70 солдат и офицеров, отошли на исходный рубеж. Через некоторое время после сильного артиллерийского налета они повторили атаку, бросив впереди себя 20 танков. Напряжение усиливалось. Предстоял неравный бой. В этот момент на позицию пробрался политрук 4-й роты В.Г. Клочков. «Ну что, друзья! – воскликнул он, обращаясь к бойцам. – Двадцать танков. Меньше чем по одному на брата. Это не так уж и много!»
Гранатами, бутылками с горючей смесью, огнем из противотанковых ружей отважные истребители подбили 14 танков. Вторая атака противника захлебнулась. Маленькая, но сильная духом группа советских воинов победила многократно превосходящего врага. Среди бойцов этой группы были русские, украинцы, белорусы, казахи; их воинское товарищество, скрепленное кровью, стало воплощением единства и нерушимой дружбы народов нашей страны, поднявшихся против иноземных захватчиков.
Враг, не считаясь с потерями, вновь бросился в атаку. На этот раз на окопы героев двинулось 30 бронированных машин. Советские воины в четырехчасовом бою понесли значительные потери, но никто из оставшихся не дрогнул. Политрук Клочков обратился к бойцам со словами: «Велика Россия, а отступать некуда – позади Москва!» Отважные воины подпускали вражеские танки на близкое расстояние, расстреливали их из противотанковых ружей, поджигали бутылками с горючей жидкостью, подрывали противотанковыми гранатами и минами. В самые критические моменты боя они со связками гранат бросались под танки. Бесстрашные герои дрались с беспредельной храбростью. Неравный поединок с врагом закончился их победой. Этот акт величайшего героизма и мужества был отмечен Родиной. Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 21 июля 1942 года 28 героев-панфиловцев были удостоены звания Героя Советского Союза».
Всю эту историю и заодно лозунг для политрука выдумали корреспондент «Красной Звезды» Кривицкий и редактор газеты Ортенберг. Но бой у Дубосеково действительно был, был и героизм, и бойцы отражали танки, ничего не имея, кроме гранат и бутылок с горючей смесью. Вот только было их у того разъезда примерно 140 человек, почти все они там и остались.
Вообще 316-ю дивизию, сформированную в Казахстане в составе 1073, 1075 и 1077-го стрелковых полков, нельзя было отнести к числу «благонадежных». Примерно на 50 % она состояла из русских, многие из которых оказались в Средней Азии в качестве ссыльных и раскулаченных. Остальные были казахи, киргизы и небольшое количество узбеков. Красноармейцы казахской национальности хорошо помнили геноцид начала 30-х годов, когда при подавлении стихийного восстания и от вызванного коллективизацией голода погибло более полутора миллионов казахов, когда конники Буденного рубили шашками каждого со следами седла на заднице.
Согласно донесению члена Военного совета 16-й армии А.А. Лобачева от 27 октября 1941 года, один из красноармейцев 1075-го полка говорил сослуживцам: «Нас хотят уморить голодом. С красноармейцами обращаются, как с собаками. Нас прислали на убой». В соседних полках настроения не лучше: «Сейчас 50 процентов колхозников настроены против Советской власти. Наши генералы кричали, что будут бить врага на чужой территории, а делается все наоборот. Русский народ продали генералы». Таких солдат, конечно, надо смело бросать в бой, и «до последнего человека».
16 ноября 1941 года 316-я стрелковая дивизия, так и не оборудовав толком свои позиции, готовилась в соответствии с жуковским приказом к наступлению, когда около 11 часов появились немецкие танки. Рубеж поселок Петелино – разъезд Дубосеково занимал 2-й батальон 1075-го полка, которым командовал полковник И.В. Карпов. Политруком 4-й роты этого батальона и был канонизированный В.Г. Клочков. На весь батальон имелось 4 противотанковых ружья. Первую атаку передового отряда немцев полк отбил, уничтожив 6 танков. К 16 часам, после ожесточенного 40-минутного боя, противник смял позиции 2-го батальона и вклинился в оборону 316-й дивизии. От 4-й роты в этот день уцелели 25 человек. Советские части вынуждены были отойти на новый рубеж. За два дня боев 1075-й стрелковый полк потерял 400 человек убитыми, 100 человек ранеными и 600 пропавшими без вести.
Начальник политотдела дивизии Галушко в донесении от 17 ноября отметил, что, несмотря на самоотверженность бойцов и командиров 1075-го полка, слабая противотанковая оборона не позволила остановить немцев, причем в полку «пропало 2 роты». Командир и комиссар полка были сняты со своих постов, их обвинили в отходе с позиций без приказа и больших потерях в полку. Уничтоженные же всем полком 15 немецких танков отнесли за счет мифических «28 панфиловцев», объявив героями 23 павших и 5 оставшихся в живых бойцов 4-й роты.
К исходу 20 октября немцы смогли продвинуться лишь на 25 км, со средним темпом 4 км в сутки. Наконец, введя дополнительные силы, германским частям удалось вклиниться в глубь обороны на клинском направлении, в стыке 30-й и 16-й армий. Для прикрытия этого направления в бой были брошены 58-я танковая дивизия, 25-я танковая бригада полковника И.А. Таранова и 31-я танковая бригада полковника А.Г. Кравченко. Оборона Клина была возложена на оперативную группу генерала Ф.Д. Захарова, которому подчинялись правофланговые части 16-й армии.
Бои за Клин продолжались трое суток. В соответствии с принципами активной обороны Захарову было приказано контратаковать и отбросить немцев от города, но «враг упредил нашу контратаку, начав сам атаку на г. Клин с трех сторон». Все время готовясь к атакам, на что обычно отводилась ночь или всего несколько часов, советские войска просто не успевали вырыть окопы. 22 ноября немецкие танки ворвались в город с севера. Весь день шли ожесточенные бои на его окраинах. В бригаде Ротмистрова осталось четыре боевые машины, в 25-й бригаде – 6 танков и 150 человек личного состава. Впервые русские массово применили собак-подрывников, которые уничтожили 12 танков противника. В ночь на 24 ноября под давлением превосходящих сил противника советские части оставили город.
После овладения Клином германские соединения продолжали развивать наступление на Рогачев и Яхрому. Танковые бригады в течение семи суток прикрывали это направление. Для советских войск в эти дни сложилась тяжелая обстановка. Командование Западного фронта принимало все меры, чтобы остановить врага на северо-западных подступах к Москве. В частности, 30-я армия была усилена двумя стрелковыми дивизиями; в полосу действий войск правого крыла были направлены 145-я и 24-я танковые бригады, 126-й и 138-й отдельные танковые батальоны. В результате принятых мер 30-я армия в последних числах ноября остановила продвижение противника.
Армия Рокоссовского в это время отходила под натиском противника к Истринскому водохранилищу. Командарм решил отвести войска за эту водную преграду в целях сокращения линии фронта и высвобождения за счет этого дополнительных сил для занятия оборонительных позиций у Солнечногорска. Жуков категорически отверг это предложение и потребовал обороняться до последнего человека. Рокоссовский посчитал этот приказ бессмысленным и обратился непосредственно к начальнику Генерального штаба, который и санкционировал ему отход.
Однако Жуков, узнав об этом, прислал в штаб армии шифровку: «Войсками фронта командую я! Приказ об отводе войск за Истринское водохранилище отменяю, приказываю обороняться на занимаемом рубеже и ни шагу не отступать». Войскам, посланным на оборону солнечногорского направления, Жуков приказал нанести очередной контрудар. 23 ноября он потребовал группой генерала Доватора, усиленной остатками 44-й кавдивизии, с утра 24 ноября нанести удар в тыл солнечногорской группировки противника.
Поспешно подготовленное наступление пользы не принесло, войска Рокоссовского были отброшены в исходное положение. Тем временем немцы на плечах отступавших форсировали Истринское водохранилище, а 25-го пал Солнечногорск.
Обе противоборствующие стороны несли большие потери, 1-я гвардейская, 23, 27, 28-я танковые бригады, вместе взятые, имели лишь 15 танков, а от 25-й бригады осталось 50 человек и 4 танкетки.
