Гиббонс отчетливо помнит, как он пробирался вдоль этого берега:
«Немцы обстреливали нас из трех 88-мм орудий. После каждого третьего разрыва мы поднимались и бежали до следующей кочки или воронки. Я прыгнул в стрелковую ячейку, но через секунду кто-то вскочил мне на спину, крича:
— Убирайся к дьяволу из моей ячейки!
Я повиновался беспрекословно. Только впоследствии я узнал, что это был один из моих матросов».
В стрелковых ячейках не соблюдалась субординация. В тот день на всем побережье не было ни одного безопасного укрытия. Бой шел не на жизнь, а на смерть.
Нет нужды лишний раз повторять хорошо известный рассказ о том, как небольшие группы отважных пехотинцев пробивались через каменный барьер, по склонам холмов и через минные поля, уничтожая пулеметные гнезда и бетонированные опорные пункты противника, как они с боями продвигались по заминированным оврагам и, перевалив через холмы, выбили немцев с высот, как они сражались все утро и весь день и наконец оттеснили противника настолько, что плацдарму могла угрожать лишь дальнобойная артиллерия.
Когда во второй половине дня начался отлив, подрывники все еще продолжали свою опасную работу по уничтожению заграждений. Противник вел сильный огонь из уцелевших опорных пунктов, расположенных на высотах и за ними.
Только 6 из 16 бульдозеров и танков с бульдозерными ножами, прибывших с первым эшелоном, благополучно достигли берега. Остальные затонули или были уничтожены огнем артиллерии. Вскоре было подбито еще 3 бульдозера. Однако с началом прилива еще несколько машин достигло побережья. Группы моряков и саперы, за исключением тех, кто отправился в глубь берега проделывать проходы в минных полях, уничтожали обнаженные отливом заграждения. Появилась масса новых препятствий — подорвавшиеся на минах или подбитые десантные суда, танки и бульдозеры. Кругом валялись трупы утонувших и убитых солдат.
Подрывники раздобыли машины у командования военно-морских строительных батальонов и командования высадочных групп. Они подобрали всю выброшенную на берег взрывчатку и с помощью бульдозеров и танков проделали проходы среди деревянных надолб и кольев. Моряки разминировали заграждения, пополнив свои скромные запасы подрывного имущества немецкими дисковыми минами. Группы поддержки проделали весьма полезную работу. К вечеру, когда снова начался прилив, 13 проходов шириной 100–150 м было расчищено от заграждений и четко обозначено буями. В тот день подрывники уничтожили одну треть всех заграждений, сооруженных немцами в приливной полосе за предыдущие четыре месяца.
В результате войска вместе с тылами устремились в глубь материка сквозь брешь в хваленом Атлантическом вале Гитлера и захватили плацдарм для окончательного прорыва обороны противника. Свыше половины небольшого отряда подрывников — моряков и армейцев, которые сыграли важную роль в прорыве Атлантического вала, было убито и ранено.
В печати нередко появлялись данные о том, что потери среди подрывников и саперов в районе «Омаха» составили 41 процент. Эти данные были основаны на донесении, отправленном сразу же после боя, когда еще не были учтены все раненые. Однако тщательный просмотр списков личного состава показал, что военно-морские группы, насчитывавшие 175 человек, потеряли 31 убитыми и 60 ранеными, что составило 52 процента их личного состава.
Армейские подрывники получили 15 орденов «Крест за боевые заслуги». Среди награжденных были 3 офицера, которые вместе с офицерами флота курсировали вдоль побережья на десантном судне, наблюдая за ходом подрывных работ, а затем под огнем противника высадились на берег, чтобы завершить уничтожение заграждений.
Из моряков орден «Военно-морской крест» получили Фримэн, Бейс, Лайн, Маркхэм, Барбур, Дженкинс и Карновский. Кроме того, несколько особо отличившихся подрывников было награждено орденами «Серебряная звезда» и «Бронзовая звезда». Группа подрывников ВМФ, действовавшая в районе «Омаха», была одним из трех военно-морских подразделений, получивших письменную благодарность за высадку десантов в Нормандии. В ней говорилось:
«Во время вторжения в Нормандию 6 июня 1944 года боевая группа подрывников военно-морского флота, проявляя беспримерное мужество при выполнении чрезвычайно опасного задания, действуя под ожесточенным огнем вражеской артиллерии, пулеметов и снайперов, вместе с первым эшелоном десанта высадилась в районе «Омаха». Потеряв почти все подрывное имущество, отважные офицеры и матросы, ряды которых значительно поредели, собрали выброшенную на берег взрывчатку и в некоторых случаях «реквизировали» бульдозеры для уничтожения заграждений. Несмотря на большие трудности, подрывникам удалось на первоначальном этапе операции проделать пять проходов во вражеских заграждениях, обеспечив десантным частям доступ к Нормандскому побережью, а в течение двух дней подорвать свыше 85 процентов заграждений, установленных немцами в районе «Омаха». Проявив отвагу, несмотря на смертельную угрозу, и преодолев ожесточенное сопротивление противника, группа подрывников ВМФ с беззаветной отвагой, в духе лучших традиций американского военно-морского флота выполнила важное боевое задание».
Десантным войскам, действовавшим в районе «Юта», в отличие от тех, кто высадился в 25–30 км к востоку от них, в районе «Омаха», с самого начала сопутствовала удача. Однако высадка в районе «Юта» отнюдь не напоминала пикник на пляже.
Правофланговое судно командования попало под артиллерийский обстрел и затонуло на расстоянии свыше двух миль от берега. Дым рвущихся снарядов и бомб скрыл от первого эшелона десанта береговые ориентиры. Сильное юго-восточное течение отнесло суда почти на 2 км влево от обозначенного на картах района «Юта». Там, где фактически была произведена высадка, оказалось меньше прибрежных заграждений и огневых средств, чем в первоначально намеченном районе, поскольку немцы никак не ожидали высадки десанта вблизи устья реки.
Первый эшелон 8-го пехотного полка высадился ровно в 6 часов 30 минут. Через 5 минут десантные суда второго эшелона опустили сходни у берега, где глубина воды достигала одного метра. Перед ними простиралась песчаная полоса длиной 1500 м. Из 24 десантных судов 16 высадили пехотинцев, которые с полной боевой выкладкой под артиллерийским и пулеметным огнем противника устремились через песчаную полосу вперед.
Из остальных судов высадилось 11 подрывных групп, состоявших каждая из 8 матросов и 5 армейских саперов. Обремененные тяжелой ношей подрывники бросились к первой линии заграждений, расположенных на еще не затопленном песке. Они поспешно установили подрывные заряды; на надолбах, сваях и ежах. Одну из групп возглавил изобретатель этих зарядов старший лейтенант Хагенсен.
Затем прибыли суда групп поддержки. Капитан-лейтенант Г. Питерсон, возглавлявший отряд «U», согласно плану, должен был сопровождать подразделение саперов, которым предстояло уничтожить заграждения, расположенные у самого берега. Саперные группы, насчитывавшие по 26 человек, не прибыли вовремя. Задержали ли их неблагоприятные метеорологические условия, нарушение порядка при конвоировании или неполадки судовых двигателей — неизвестно, но так или иначе они выбились из графика, потеряв несколько драгоценных минут. Поэтому Питерсон, сгруппировав свои суда, немедленно направился к побережью.
Подрывники его отряда, прибывшие с первым эшелоном, уже трудились там, не жалея сил. Снаряды противника парой попадали в цель. Немцы вели редкий огонь по району высадки из дотов, которые еще не были уничтожены пехотой. Через четверть часа после высадки подрывников танки DD, сбросив свои брезентовые чехлы, выбрались из воды на берег, чтобы уничтожать снайперские гнезда противника.
На этом участке строительство Атлантического вала еще не было полностью закончено. Перед подрывниками возвышалось лишь 8 не соединенных между собой стальных решеток, о которых говорилось выше. В районе «Омаха» такое количество стальных заграждений нередко приходилось на одну подрывную группу. Между секциями стальных заграждений и за ними находились деревянные надолбы на прочных подпорках. Далее возвышалось несколько рядов железобетонных надолб и деревянных кольев с наклоном в сторону моря, представлявших собой грозную преграду для десантных судов. И, наконец, последний ряд заграждений состоял из подводных надолб в виде бетонных пирамид высотой около 1,2 м. Заграждения еще не были заминированы, и их уничтожение не представляло больших трудностей, если бы не надвигавшийся прилив.
Но вот прибыли опоздавшие саперные группы. Они поспешно устремились через песчаную полосу, чтобы приступить к подрыву заграждений. Однако к этому времени военно-морские группы подрывников почти полностью расчистили проходы шириной 50 м от моря и до самого берега.
