А я жду прилетевшего час назад из Москвы фотографа, с которым вместе мы должны отправиться в совершенно иной мир – лаосский. Далекий от «парадного» тайского и в то же время так сплетенный с ним, что можно сказать: миллионы россиян, приезжающих сюда каждый сезон, видят «слепок» того, невидимого им мира на северо-востоке.
В конце XVIII века сиамский король Рама I завоевал раздробленные государства Лаоса, разрушил города и увез в свою столицу всех тамошних музыкантов, художников, строителей, танцоров, резчиков по дереву, поэтов, а также едва ли не главную буддийскую святыню Индокитая – Изумрудного Будду. Получилось, что современный Бангкок в главных своих чертах создан усилиями лаосцев.
Тем более обидно такое наблюдение: в последние годы я постоянно спрашивал у наших туристов в Таиланде: где, по-вашему, находится Лаос? Ответы встречались самые фантастические. Чаще всего звучало неуверенное – «в Африке?..»
А между тем как минимум четверть века одна часть Юго-Восточной Азии была связана с Советским Союзом так же тесно, как другая – с США. Лаос был нашим большим маленьким другом наряду с Вьетнамом и Кампучией. Таиланд же служил «непотопляемым авианосцем» американской военной машины.
Пропагандистские штампы «холодной войны» ушли в прошлое. Нет больше СССР. Социализм в Индокитае проглядывает только в полумертвой официальной доктрине и названиях партий. Вьетнам и Лаос, как и мы сами, давно оставили в покое идеалы и ориентируются на практическую выгоду. Америка, потерпевшая в свое время неоспоримое поражение от двух этих держав, осталась доминировать на планете в одиночестве победителя. И забытую битву за Индокитай уже редко кто вспоминает. Разве что мы решили отправиться на поиски ее следов и уроков в богом забытом Лаосе.
Вьентьян: забыть войну как страшный сон
В начале 2003 года американцы решили сделать своим бывшим врагам – лаосцам подарок в виде автомобилей для программ по обезвреживанию боеприпасов, оставшихся после войны 1964—1973 годов. Лаосцы согласились, но затребовали автомобили российского и никакого другого производства. Они, мол, проще в использовании, еще на этапе конструирования предполагается, что за ними не станет постоянно присматривать целый штат технических специалистов, а условия эксплуатации будут самыми жесткими. Советский автопром в этих краях показал себя с лучшей стороны: именно на войне он продемонстрировал надежность и долговечность. Даже сейчас, когда страна практически отрезана от России, старые вездеходы-уазики ценятся в несколько раз выше, чем на их собственной родине.
Сколько же все это здесь стоит? Оказывается, «Волга»– от 60 до 100 тысяч бат (крупные покупки в Лаосе измеряются в тайской валюте, потому как своя мелковата – 10 300 кип за доллар). То есть в привычном для нас выражении – 1 500– 2 500 долларов. Подержанные мотоциклы «Минск» – от десяти лет и старше – идут от пятисот и выше. «Почему же так дорого?!» – удивляемся мы, не привыкшие к высокой оценке советской техники. Ведь новые японские мотоциклы стоят всего 700. А их китайские клоны – те же полсотни. «Чинить легко, работа недорогая», – поясняют ценители. Лаосские военные обычно катаются на уазах, которые поставляются в армию новыми. За время службы у них, как правило, находится будущий счастливый владелец. Особой похвалы за безразличие к дорожному покрытию удостаивается ГАЗ-66, который много трудится на объектах по разминированию.
Так что пришлось американцам покупать 25 микроавтобусов Горьковского завода для передачи лаосской стороне (кстати, сам этот завод был в свое время построен с помощью концерна «Форд»). Машины благополучно прибыли во Вьентьян и «разбежались» из него по отдаленным лесным уголкам.
А сама столица Лаоса сейчас уже выглядит как классический туристический «невод», приносящий неплохой улов. Европейцы ходят по улицам косяками, скользя взглядами от магазинов к храмам и обратно. Несколько плакатов и транспарантов с социалистической риторикой не вызывают их интереса – ведь они не разбирают местных букв и вряд ли поэтому отдают себе отчет в том, что там написано. Процветает и мелкое, и довольно крупное частное предпринимательство. «Новые лаосцы» нисколько не прячут своих богатств.
Скорбное лицо военной истории может показаться из-под отретушированных фасадов только тому, кто знает, где его искать.
Вот гостиница международной сети «Новотель», самая обычная. В Москве такая стоит рядом с аэропортом Шереметьево, а во Вьентьяне при Третьем коалиционном правительстве (оно пришло к власти в 1975 году) аналогичное здание помещало в себе казармы Народно-освободительной армии. Здесь же формировались, чтобы днем и ночью поддерживать хрупкий порядок в городе, сводные патрули: солдаты революции вместе со своими вчерашними противниками из королевских войск.
А вот в самом центре, на главной улице Лансанг, блестит на солнце Триумфальная арка, пожалуй, великоватая для очень небольшого Вьентьяна. Ее построили на американские деньги, но не для того, чтобы увековечить успехи монархистов в борьбе с коммунистическим ополчением Патет-Лао. Напротив, США выделили крупную сумму на строительство военного аэродрома. А лаосские генералы пустили их на другие цели. В том числе – выстроили монумент победы над американцами. Сколько денег ушло на памятник, а сколько – на повышение офицерского благосостояния, трудно в точности сказать. Казнокрадство в бедной стране – вещь распространенная, масштабная и неизбежная.
С другой стороны, в Лаосе не сталкиваешься с другой характерной особенностью бедных стран – с неустроенностью, с убогим бытом, с озлобленностью по отношению к «богатым иностранцам». Как раз наоборот – доброжелательность и бурное гостеприимство тебя обволакивают и следуют за тобой по пятам. Но тут дело, очевидно, в буддизме. По-видимому, лаосцы – хорошие буддисты. В точном соответствии с заветом своего Учителя они ко всему на свете относятся спокойно-приветливо. Не любят испытывать неудобства сами и, боясь испортить себе карму, честно пытаются оберегать от неудобств других. Для тех моих многочисленных сограждан, кто уже бывал в Таиланде, где буддизм – религия государственная, и поплескался в расслабленном океане вечно улыбающегося общества, сообщаю, что в Лаосе – улыбок еще больше.
Естественно, денег у народа от этого больше не становится, хотя, по моему наблюдению, он тратит не только «20 долларов на человека в месяц». Скрывать доходы от государства и, соответственно, от официальной статистики лаосцы научились еще во французские времена, а при американском влиянии значительно продвинулись по этой части: от физических лиц до правительства. Ведь, в конце концов, иностранная помощь начисляется именно на основании статистики. Так что гуляешь по Вьентьяну, глазеешь на машины, рестораны, автотрассы, особняки и прочую собственность и прикидываешь: если условно поделить все это на все 6 миллионов жителей, сколько выйдет? Приезжие из Европы, Австралии, Японии, Кореи, Израиля – только на визах приносят порядка 20 миллионов долларов в год. Нет, не такая уж бедная страна. Наверное, скорее, скромная.
Но все оказалось не так просто.
Прогулки по минному полю
Одно дело – Вьентьян, Вангвианг, Луангпрабанг – признанные центры туризма. И совсем другое, будто из другой страны взятое, – Виангсай, колыбель лаосской революции, затерявшаяся на северо-востоке, в провинции Хуапхан. Или же провинция Сиангкхуанг с ее печальной славой территории, подвергшейся самым массированным бомбардировкам ХХ века.
…Изрядно помотав взятую напрокат машину по горам, выезжаем на холмистую равнину и попадаем в так называемую Старую освобожденную зону, представляющую собой собственно Сиангкхуанг с его главным городом Пхонсаваном. Леса кончились, уступив место засушливой степи, стало заметно холоднее, а по обочинам появились кедры, что в Юго-Восточной Азии является верным признаком километровой отметки над уровнем моря (ниже 700 м они уже вянут от жары).
Городов вокруг не встречается, хотя на карте они есть: например, Суй, примерно в получасе езды до Пхонсавана. На самом деле это, конечно, не город, речь идет о маленькой деревеньке, которая совсем не была бы примечательна, если бы не американский аэродром сорокалетней давности. Почему-то оккупанты присоединяли к своим военным объектам кодовое название Lima. В Суе, например, появилось тогда Lima-site 39. Лаосцы так и говорят – «Лимасай»… Шоссе пересекает старую взлетно-посадочную полосу как раз посередине, рядом с огромной воронкой, которая тоже осталась от янки. После того как их аэродром был занят Народно-освободительной армией, американцы принялись его ожесточенно бомбить.
Обычно в самом центре подобных воронок есть небольшая яма, где крестьяне разыскивают корпус взрывателя, чтобы сдать его потом в металлолом. Но в данной яме среди нехитрых игрушек обнаружился-таки целый неразорвавшийся снаряд. Как же местные его проглядели? И что теперь делать?
