Ознакомительная версия.
Вот небольшой фрагмент из их книги, в котором Путин перечислял самых близких и доверенных людей:
«— К чьим предложениям вы прислушиваетесь, кому доверяете? Вот вы говорили, что ваши технологи в качестве задачи на первый год ставят формирование команды. Кто в вашей команде? Кому вы доверяете?
— Доверяю? Сергею Иванову, секретарю Совета безопасности.
— Вы давно знакомы?
— Давно, но не очень близко. Он начинал работать в Ленинградском управлении КГБ. Я тогда просто знал, что есть такой человек. Потом он уехал в Москву и так здесь и остался. Был в нескольких длительных загранкомандировках, по нескольку лет. У нас было много общих друзей. В общем, информация о нем была с разных сторон, положительная информация. Знает несколько языков: английский, шведский и финский, по-моему. Я считаю, что он вполне на своем месте. Недавно вернулся из Штатов, очень хорошо поработал. Он встречался с Клинтоном, Олбрайт, Бергером. Я доволен его работой.
— Но вы же еще ни с кем не съели пуд соли.
— Конечно, лучше, если есть возможность в чем-то убедиться на практике. Но давайте согласимся, что есть еще такое понятие, как чувство локтя. Вот с Ивановым такое чувство возникает. И с Николаем Патрушевым тоже, и с Димой Медведевым.
— Медведев возглавляет ваш предвыборный штаб. Он же тоже питерский?
— Он работал на кафедре гражданского права в Ленинградском университете, кандидат юридических наук, эксперт хорошего уровня. Во время работы с Собчаком мне там, в аппарате мэрии, нужны были люди. Я пришел за помощью к юрфаковцам, и они мне предложили Диму. Когда я был заместителем мэра, он был у меня советником, работал года полтора. А потом, после тех неудачных выборов, он, естественно, через какое-то время ушел из мэрии и вернулся в университет.
— Вы его недавно пригласили в Москву?
— Совсем недавно, в этом году. Вообще-то у меня идея была насчет Димы другая. Я хотел, чтобы он возглавил Федеральную комиссию по ценным бумагам. Он специалист по рынку ценных бумаг. Ему вроде бы работать в нашей команде нравится, а где конкретно — посмотрим.
— Еще кто?
— Я Алексею Кудрину доверяю. Он сейчас первый замминистра финансов. Считаю, что он парень порядочный и профессиональный. Мы вместе работали у Собчака, оба были его заместителями. За годы совместной работы можно было человека узнать как следует.
— А Игорь Сечин откуда появился?
— Сечин тоже работал у нас в Петербурге, в протокольном отделе. Он филолог по образованию. Знает португальский, французский и испанский языки. Работал за границей — в Мозамбике и Анголе.
— Воевал?
— В общем, воевал. Потом попал в исполком Ленсовета. Когда я стал заместителем мэра и набирал свой аппарат, многих пересмотрел, и Сечин мне понравился. Предложил ему перейти ко мне на работу. Это было году в 92–93-м. А когда поехал работать в Москву, он попросился со мной. Я его взял.
— А что же будет со старой-то гвардией в Кремле, с камарильей? Все говорят: подождите, вот Путин выиграет выборы и от них освободится. В лучшем случае уволит.
— Вы знаете, такая логика характерна для людей как раз с тоталитарным мышлением. Потому что так, по идее, должен был бы поступить человек, который хочет остаться на этом месте на всю жизнь. А я не хочу.
— Но есть какие-то фигуры, которые воспринимаются как общественные аллергены. Мы говорили о Павле Бородине. Вот еще глава администрации президента Александр Волошин. Не любим общественностью.
— Волошин не любим не столько общественностью, сколько частью истеблишмента. Есть негатив, возникший на уровне группировок и кланов, которые боролись между собой. Досталось и Волошину. Боролись, между прочим, негодными средствами. Я не считаю, что это — основание увольнять кого-то. На сегодняшний день он меня более чем устраивает. Работа, которой занимается Волошин, довольно тонкая. Мы с ним вместе обсуждали, кого можно было бы поставить на его место, говорили про Диму Медведева. Волошин сам сказал: “Пусть замом Дима поработает, потом, может быть, вырастет и будет вариант на мою замену”. Сейчас загадывать нет смысла»[16].
Оказалось, что Путин как заранее знал — все так и вышло, как он предсказывал в 1999 году. Действительно, все перечисленные товарищи занимали ключевые посты вокруг Путина. Но и журналисты оказались правы — питерское окружение не скрывало своего восторга, когда в отставку подал «семейный» глава администрации Волошин. «Все, Византия закончилась!» — провозгласил в интервью газете «Коммерсантъ» министр финансов Алексей Кудрин, комментируя новость об отставке Волошина.
Новый хозяин администрации, Медведев, полная противоположность своему предшественнику, действительно совершенно не походил на византийца. Скорее на идеального гоголевского чиновника. Он (через несколько месяцев после назначения) предложил Путину новую структуру администрации: фактически она ничем не отличалась от старой, все прежние чиновники сохраняли свои места и функционал, менялись только их названия. Первых заместителей главы администрации больше не было. Обычных заместителей было два: Сечин и Сурков. Остальные заместители переименовывались в «помощников президента».
Журналистам Медведев (возможно, в шутку) объяснял это преобразование тем, что так иностранцам понятнее, кто чем занимается в администрации. «Это гораздо красивее. Я выезжаю за границу. Иногда это бывает. Не часто. И вот как замглавы администрации приезжал, например, в Америку — и никакого впечатления не мог произвести там на людей, которые командуют, для примера, скрепками. Они понимают, что такое помощник. У них руководитель аппарата Белого дома Эндрю Кард — помощник президента. Но вот и у нас теперь все нормально»[17].
Но главное достижение Медведева на новом посту заключалось в том, что он добился принятия закона «О государственной гражданской службе», который сам же и написал. Этот закон, по сути, был повторением административной реформы, произведенной в России императором Петром I в начале XVIII века, который ввел Табель о рангах для госслужащих. Медведев, по сути, эту табель о рангах воссоздал, только теперь вместо «тайных советников» и «статских советников» возникли «действительные государственные советники 1, 2 и 3 классов». Более того, главный чиновник России Медведев часто говорил о том, что в России госаппарат вовсе не раздут и не нуждается в сокращении — напротив, по сравнению с другими странами у нас даже дефицит профессиональных чиновников.
Это пожелание Медведева вскоре осуществилось. Следующее десятилетие стало золотым для российских госслужащих. Их число выросло в три с половиной раза. А насколько выросло благосостояние — можно только гадать. В 2003 году российские чиновники были еще бесхитростными и не слишком коррумпированными, если этот эпитет вообще применим к российским чиновникам. Они могли оказывать невероятные преференции дружественным бизнесменам в обмен на довольно скромные знаки внимания. Например, распространенным видом взятки был вывоз чиновника с семьей на отдых за границу. Предприниматели организовывали заграничный досуг крупнейших госслужащих и их семей (это обходилось им максимум в несколько тысяч долларов), а взамен получали контракты стоимостью в миллионы.
Подобная близость чиновников и бизнесменов даже не считалась конфликтом интересов: к примеру, все знали, что Владимир Ресин, вице-мэр Москвы, курирующий стройки, вместе с семьей жил в Монако в одном роскошном люксе с крупнейшим девелопером Шалвой Чигиринским. И никого это не смущало.
Лишь спустя лет пять чиновники распробуют вкус роскоши, поймут, как много они по-настоящему стоят, и осознают, что не стоит брать подачки от миллиардеров, если можно стать миллиардерами самим. Но в начале нулевых эта революционная мысль просто не приходила им в голову.
Основной задачей Медведева в качестве главы администрации стало переизбрание Путина на второй срок. В первый раз он был главой предвыборного штаба, теперь возглавлял реальный штаб — Кремль. Реальным политтехнологом, который вел предвыборную кампанию, впрочем, был первый зам Медведева, доставшийся ему еще в наследство от Волошина, — Владислав Сурков.
На первый взгляд выборы были чистой формальностью: Путин побеждал легко и уверенно. Но на самом деле интрига заключалась в другом: с окончанием первого срока (и «дела ЮКОСа») и началом второго срока старая ельцинская гвардия окончательно уступала место новой путинской. «Ленинградский клан», как назвали бы его в советские годы, или «питерские», как звала их тогда пресса, обретали настоящую власть, они окончательно выходили из тени после четырех лет «стажировки».
Ознакомительная версия.
