Гитлер ненадолго увлекся Маргарет Слезак, но эта женщина обладала независимым мышлением. Фюреру не удалось ее сломить, и она была изгнана из его окружения.
Едва ли оправданы сомнения в том, что Гитлеру было из кого выбирать. Однажды вечером Луис Тренкер, австрийский кинорежиссер, привел актрису Луизу Ульрих в рейхсканцелярию, где фюрер «рассказывал разные истории». Зал, в котором они обнаружили Гитлера, был заполнен шикарными женщинами в вечерних платьях. Одного его присутствия было достаточно, чтобы у них «тряслись декольте». Одна гостья, жена директора нюрнбергской оперы, стояла на коленях у его ног в позе пленника, молящего о пощаде, а Гитлер высокопарно ораторствовал о том, что Германии нужно больше танков, пушек и бомб.
Самой странной среди тех, кто простирался ниц у ног Гитлера, была Юнити Митфорд. Она была родом из знаменитой семьи — пятая дочь лорда Редесдейла. Одна ее сестра — Джессика, коммунистка — сделала в Америке шумную журналистскую карьеру; вторая сестра — Дебора — стала герцогиней Девонширской; третья сестра — Нэнси Митфорд — прославилась как писательница, а четвертая — Диана — вышла замуж за сэра Освальда Мосли, вождя английских чернорубашечников. Юнити надеялась заткнуть их всех за пояс, женив на себе самого фюрера. С Гитлером ее познакомила Диана в 1935 году, во время ее десятидневного визита в Германию. Юнити сразу влюбилась в него без памяти. Она охотилась за Гитлером, как за дичью, обесцвечивая и без того светлые волосы, чтобы выглядеть более нордически, и подаренный фюрером значок со свастикой не снимала с лацкана.
Ее родители ничего не имели против. Лорд и леди Редесдейл побывали в Берлине в качестве личных гостей фюрера. Это послужило причиной раскола в семье — Диана и Юнити стали фанатичными гитлеристками, а Джессика с Нэнси — их ярыми идейными противницами.
Неизвестно, насколько серьезно Гитлер воспринимал Юнити, да и было ли вообще между ними что-нибудь. Как бы то ни было, у Гитлера вошло в обычай уединяться с молодыми невинными девушками вроде Юнити и добиваться исполнения своих желаний. Несомненно, в обществе Юнити ему было уютно, по-видимому, ей удавалось снимать с его психики самые застарелые зажимы. Но окружение Гитлера считало Юнити скорее комической фигурой.
Статьей «Я ненавижу евреев» и другими пропагандистскими опусами Юнити «сожгла за собой мосты». Первый день войны застал ее в Мюнхене. Она пошла в Английский сад, присела на скамейку и пальнула себе в голову, но умерла не сразу. Ее отвезли в Швейцарию, оттуда доставили в Британию. Леди Редесдейл, ее мать, ухаживала за Юнити на отдаленном шотландском островке до самой смерти дочери в 1948 году.
Лени Рифельшталь, мастерски превратившая тщедушного, женоподобного Адольфа Гитлера в персонификацию мифа о господствующей арийской расе своими фильмами «Торжество воли» и «Олимпия» (официальной ленте о Берлинской олимпиаде 1936 года), заявила после войны, что никогда не была любовницей Гитлера. Но многие из тех, кто находился рядом с ней в годы ее славы, уверены в обратном.
Гитлер познакомился с ней, когда Рифеншталь была еще не кинорежиссером, а артисткой. Их представил друг другу Геббельс, решивший, что брак между Гитлером и Лени Рифеншталь, спортсменкой и героиней киносериала об альпинистах, станет апофеозом нацистской пропаганды. Герман Геринг однажды назвал ее «расселиной Рейха», чем вызвал превеликое неудовольствие Гитлера.
Доктор Путци Ханфштенгль, присутствовавший при первой встрече фюрера и Лени, рассказал, что Гитлер выглядел стесненным и замкнутым, как будто чего-то боялся. Ханфштенгль играл на пианино, а Рифеншталь исполняла соблазнительный танец. Она решила любой ценой завоевать Гитлера; поэтому Геббельс и Ханфштенгль попросили извинения и ушли.
В постели у Рифеншталь побывало множество знаменитостей, в том числе боксер Макс Шмелинг, кинопродюсер Эрнст Любич и летчик-ас времен первой мировой войны Эрнст Удет. Ханфштенгль с уверенностью заявил: если Рифеншталь не удалось соблазнить Гитлера, то этого не сделал и никто другой.
Но Гитлер, очевидно, все же устоял под натиском ее чар, по крайней мере — в то время. Через несколько дней Ханфштенгль повстречал Лени на борту самолета и спросил, как прошла ее встреча с фюрером. Ответом было лишь слабое пожатие плечами — жест разочарования. Однако она была не из тех, кто легко сдается. Ханфштенгль рассказал Луису Тренкеру, как однажды, примерно в два часа они с Гитлером заехали к Рифеншталь на чашку кофе, и она исполнила нагишом один из своих легендарных танцев. «Она трясла пупком перед моим носом», — жаловался Ханфштенгль.
Рифеншталь, чье имущество полностью конфисковали после войны за ее связи с фашистами, назвала ту ночную встречу вымыслом чистой воды. Но Луис Тренкер полагал, что это произошло в действительности и возымело желанное действие. Когда Рифеншталь участвовала в съемках фильма «SOS, айсберг!», киностудии «Юниверсал Пикчерз» пришлось арендовать в Гамбурге судно, чтобы снять виды одного из Балеарских островов. Коллеги собрались в порту, а актрисы все не было и не было. Несколько дней никто не знал, где ее искать. Затем продюсерам позвонили и сообщили, что в Гамбурге приземлился самолет фюрера. На нем прилетела Рифеншталь. Она гостила на вилле Гитлера под Нюрнбергом.
Рифеншталь вернулась на киностудию с огромным букетом цветов. «Казалось, ее взор устремлен вдаль, — рассказывал Луис Тренкер. — Она вся преобразилась и хотела, чтобы все знали, какие чудесные мгновения она только что пережила».
Рифеншталь очень старалась угодить Гитлеру. Она даже перестала пользоваться косметикой, так как фюрер не одобрял макияжа. Он верил, что парижская губная помада делается из свиной мочи, и твердил, что истинные арийки прекрасны и без косметики.
Но эта любовная связь была вовсе не настолько прочна, как надеялся Геббельс. Через год Лени призналась еврейской журналистке Белле Фромм: «Раза два в неделю Гитлер приглашал меня на ужин, но всегда в четверть одиннадцатого ссылался на усталость и отправлял домой». И все же Гитлер по-прежнему питал к ней интерес, просил, чтобы она берегла себя на съемках очередного фильма об альпинистах в Доломитовых Альпах. «Ты нужна нации, чтобы снимать пропагандистское кино», — говорил он. По части воздействия на умы она была мастером высочайшего класса. И хотя она снимала только кинохроники, ее фильм о Берлинской олимпиаде 1936 года превратил это событие в торжество гитлеровской идеи арийского супермена. Вопреки требованиям Геббельса и других фашистских бонз фюрер позволил ей оставить эпизоды, в которых великий чернокожий американский атлет Джесси Овенс побеждает лучшего из немецких спортсменов. Но кульминационным моментом фильма все-таки является сцена, где Гитлер поздравляет немецкую спортсменку Тилли Флейшер, завоевавшую две золотые медали в метании копья, и это выставлялось несомненнейшим доказательством нордического превосходства.
Гитлер искренне верил в свой идеал нордической красоты. Согласно донесениям ФБР он делил постель с датской королевой красоты Ингрид Арвад. Перед войной она сбежала из страны, затем перебралась в Америку и стала любовницей молодого офицера военно-морской разведки Джона Ф. Кеннеди — будущего президента Соединенных Штатов Америки. Эту информацию отыскал Линдон Джонсон и воспользовался ей, чтобы в 1960 году пойти на выборы кандидатом от демократического блока.
В 1938 году в Мюнхен прибыл с визитом Муссолини, и только Лени Рифеншталь удостоилась чести быть представленной Гитлером дуче. С ней был вынужден считаться даже рейхсминистр пропаганды. После личного вмешательства фюрера ей разрешили снимать польскую кампанию; случайно на пленку попало несколько кадров, свидетельствовавших о фашистских злодеяниях. На фронте она носила, как и Гитлер, серый полевой мундир.
В благодарность за пропагандистские фильмы Гитлер подарил Лени «мерседес» и специально для нее построил виллу с киностудией в саду. Во время войны он распорядился соорудить там бомбоубежище, чтобы уцелели ее «бессмертные картины». С приходом американцев она решила сжечь негативы; за этим занятием они ее и застали.
После войны Рифеншталь все отрицала, особенно пляску нагишом перед Гитлером и Ханфштенглем. Американскому репортеру Бадду Шульбергу она сказала следующее: «Я была не в его вкусе. Я слишком сильна, чересчур самоуверенна. А ему нравились бесхребетные коровы вроде Евы Браун».
Пути Гитлера и Евы Браун пересеклись в 1929 году. Она работала лаборанткой в фотостудии Гейнриха Гоффмана. Ее хорошенькие икры сразу произвели на Гитлера впечатление. Еве, выпускнице католической женской школы, было только семнадцать лет. Она была невинна, мало чем интересовалась, не строила честолюбивых планов и легко поддавалась чужому влиянию.
Гитлер был старше ее на двадцать четыре года. С самого начала он держал ее на очень коротком поводке. Как-то раз на вечеринке у Гоффмана Луис Тренкер, ничего не знавший о Еве, пригласил ее на танец. Доброжелатель предупредил Луиса, что его расстреляют за попытку увести у фюрера любовницу. Позже Ева нашла способ поговорить с Луисом наедине. Она попросила никогда не упоминать о вечеринке, на которой они танцевали. Сильно разволновавшись, с ненарочитой иронией она сказала: «Вы даже не знаете, каким ужасным тираном он бывает».
