Ознакомительная версия.
В последнее десятилетие XV в. в употребление вошли две новые формы салада, правда на короткое время. Первый из них, так называемый «черный салад» 33 , предназначался, главным образом, для рядовых воинов, и дошедшие до нас образцы отличаются довольно грубой работой (рис. 61). Полное забрало у такого шлема — плоское, с двойным зрением; тулья наверху уплощена и имеет большой гребень, который протягивается до конца хвоста, нижний край имеет вогнутую форму и почти никогда не загнут. Поверхность дошедших до нас образцов не полирована — оставлена в таком виде, в каком она вышла из-под молота, отсюда и название — «черный салад». Иногда, впрочем, салад красили или покрывали тканью, которая прошивалась через парные отверстия по всему периметру полей.
Второй тип салада, появившийся в конце XV в., являлся, похоже, слегка измененным вариантом итальянского салада с забралом конца XV в. (см. выше). Основная его часть повторяет форму черепа и имеет очень короткий пластинчатый хвост; забрало надевалось без бевора и потому полностью закрывает лицо; нижний край часто закругляется под подбородком. Салад обычно снабжался двумя горизонтальными прорезями для глаз и аналогичными вентиляционными прорезями для рта.
Очень редкий вариант салада, использовавшийся с 1480 по 1510 г., имел бевор, прикованный в тех же самых местах, что и забрало (рис. 62). Этот бевор имел вентиляционные прорези для рта и верхнюю часть, сделанную из отдельной приклепанной пластины, которую можно было слегка опустить, освободив пружинную защелку. Как мы увидим в следующей главе, такая форма салада была, вероятно, предшественницей закрытого шлема, наиболее характерного средства защиты головы в XVI в.
И наконец, следует упомянуть об, очевидно, уникальном шлеме работы Лоренца Хельмшмида, изготовленном для Максимилиана I приблизительно в 1490 г. (Музей оружия, Вена, А. 79). С первого взгляда этот шлем напоминает обычный немецкий салад с длинным, пластинчатым хвостом и полным забралом, которое носили без бевора. На самом деле основная часть этого шлема протягивалась до середины шеи, а хвост прикреплялся к ней на уровне ушей. Шлем снабжен бевором, который прикреплялся на петлях слева. Его нижний край имеет по всей длине фланцы, обращенные внутрь, благодаря чему бевор мог поворачиваться вдоль загнутого края воротника.
ДОСПЕХИ ЗА ПРЕДЕЛАМИ ИТАЛИИ И ГЕРМАНИИ Около 1410—1500 гг.
Следует еще раз подчеркнуть, что мы знаем очень мало о доспехах, изготавливавшихся в позднее Средневековье за пределами Италии и Германии, главным образом потому, что нам удалось идентифицировать всего лишь несколько дошедших до нас образцов. Тем не менее трудно поверить, что не сохранилось других примеров таких доспехов, и я не сомневаюсь, что для многих доспехов, считающихся сейчас итальянскими или немецкими, со временем будет установлено их истинное происхождение. Проблема идентификации усложняется тем, что из Италии и Германии вывозилось очень много доспехов, но если латы находятся в той или иной стране с эпохи Средневековья, это еще не значит, что они привозные. Более того, есть все причины полагать, что иностранные оружейники копировали итальянские и немецкие образцы — подобно тому, как сейчас изготовители одежды по всему миру копируют парижские модели, — а это, без сомнения, не способствовало развитию национальных стилей. Тем не менее мы можем, главным образом по рисункам и картинам, представить себе в общих чертах доспехи, изготавливавшиеся за пределами Италии и Германии. Но перед этим следует рассказать о самых крупных центрах производства защитного вооружения в других странах Европы.
В Англии главным центром производства доспехов был Лондон, а имена оружейников, работавших в нем, известны с конца XIII в. Лондонская компания оружейников, основанная в XIV в., существует до сих пор. Во Франции издавна важным центром производства защитного вооружения был Париж. Шамбли, Бове и Шартр, по-видимому, славились своими кольчугами. Другими французскими центрами были Валансьен, Бордо и конечно же Тур и Лион, где с начала XV в. работало много итальянских мастеров, часто выполняя заказы короля. В 1494 г. Габриэль и Франческо Мерате из Милана на три года были посланы в Арбуа, в Бургундии (историческая область Франш-Конте, департамент Юра, Франция), чтобы изготовить для императора доспехи в бургундском стиле. Мы ничего не знаем об их мастерской, а также о том, работали ли в Арбуа другие мастера, но два образца их работы дошли до нас. Они помечены словом «ARBAS», над которым изображена корона, и выполнены скорее в итальянском стиле (Музей оружия в Вене, В. 71; Швейцарский Государственный музей в Цюрихе, LM 4955). В Испании славились своими доспехами Бургос, Севилья, Калатаюд и Кастий-он-де-лас-Армас. Было высказано предположение, что знак, напоминающий отпечаток вороньей лапы, обнаруженный на доспехах XV в. испанского производства, принадлежал мастерам одного из двух последних городов. Во Фландрии, где оружейники не уступали итальянским и немецким в мастерстве, центрами производства защитного вооружения были Брюгге, Антверпен, Турне, Гент и конечно же Брюссель. В Скандинавии, по-видимому, не было крупных центров, и, насколько известно, все доспехи, за исключением самых простых и бедных, импортировались из Германии.
В течение всего XV в. во всех странах Западной Европы предпочитали доспехи, которые можно назвать итальянскими с вариациями. В этих странах существует много рисунков доспехов, чисто итальянских по форме, например, на серии английских медных мемориальных досок, из которых самым характерным примером является доска Ричарда Фокса (предположительно 1439 г.) в Аркесдене, Эссекс. Но при этом англичане отдавали предпочтение некоторым вовсе не итальянским деталям. В течение большей части описываемого периода в Англии были популярны диски-бесагью, а также повсеместно использовались (после 1450 г.) симметричные налокотники, часто изготовленные и крепившиеся по немецкому образцу, приклепанные, а не привязанные ремешками к верхней нагрудной пластине плакар-ты, латные рукавицы с пластинками на запястьях, а также слегка измененные украшения — бороздки и зазубренные края. Приблизительно с 1470 г. в Англии появилась мода прикреплять тассеты к середине юбки. На доспехах, изготовлявшихся в Испании, к примеру на итальянских латах в Толедском соборе, конец плакарта имеет форму широкого рыбьего хвоста (рис. 146), хотя следует отметить, что эта деталь встречается и на доспехах, не имеющих никакого отношения к Испании. Во Фландрии, где было сильно влияние Германии 34 , немецкие доспехи иногда появляются на иллюстрациях (например, на алтаре в Генте работы братьев Ван-Эйк, а в Тонгресе в 1954 г. была обнаружена усовершенствованная форма кастенбруста, приблизительно 1460—1470 гг., на котором стояло, возможно, клеймо города Льежа (теперь он хранится музее Порте-де-Хал в Брюсселе).
Как и в Германии, в Западной Европе приблизительно до 1430 г. носили бацинет с кольчужным предлич-ником, но забрало у него было округлое. Однако после 1420 г. более популярным стал и оставался таким приблизительно до 1450 г. большой бацинет, после чего он постепенно перешел в разряд турнирных шлемов. В конструктивном отношении этот бацинет был похож на немецкий, но, как уже говорилось, был гораздо больше и не так точно повторял форму головы. Задняя воротниковая пластина обычно делалась из одного куска с основной частью шлема, а передняя воротничковая пластина была приклепана по бокам и иногда выковывалась из одного куска с бевором, хотя последний часто изготовлялся отдельно. Самая распространенная форма забрала представляла собой выдающийся вперед округлый выступ с двумя горизонтальными прорезями для глаз и множеством маленьких круглых вентиляционных отверстий. Два дошедших до нас боевых бацинета (Метрополитен-музей; Чербург, № 19) имеют забрала в форме так называемой «лягушачьей губы», т. е. образованы двумя вогнутыми кривыми, сходящимися в самой высшей точке, вдоль линии единой горизонтальной прорези для глаз. Другой интересный пример из Буржа (теперь хранящийся в коллекции Паульяк в Париже) имел забрало ортодоксального типа с большими пластинами на месте бровей, которые были украшены бороздками. Как и следовало ожидать, большие бацинеты делались в Италии на экспорт, и на образце из Вены, который входил в комплект Фридриха дер Зиграйше (А. 2), стоит клеймо миланских мастеров.
Рис. 13. Медная мемориальная доска сэра Джона Левенторпа, 1433 г. Соу-бриджуэрт, Хартфордшир
Салад, очевидно, попал в Западную Европу из Италии во втором десятилетии XV в. Опись доспехов, поставленных герцогу Орлеанскому в 1419 г., включает в себя une salade а visiere et baviere (салад с забралом и бевором). Рукопись приблизительно 1420 г., хранящаяся в Королевской библиотеке в Брюсселе (№ 9005), содержит изображения открытых барбютов, которые носили со съемными беворами. После приблизительно 1430 г. аналогичные шлемы с полным забралом, похожие на те, которые были описаны в разделе, посвященном немецким саладам, часто встречаются на французских и бургундских миниатюрах, а приблизительно к 1440 г. они, по-видимому, широко использовались по всей Западной Европе. На самых ранних образцах (рис. 51) нижний край забрала находится на одном уровне с серединой лицевого отверстия, нижняя часть которого, естественно, закрыта бевором. Приблизительно к 1450 г. высота основной части шлема уменьшилась, и ее нижний край совпал с нижним краем забрала, в то же самое время хвост слегка удлинился и стал более заостренным. Такая форма, иногда с полузабралом или зазубренными пластинами для бровей, иногда с высокой заостренной основной частью, широко использовалась до начала XVI в. Как уже говорилось, салады такого типа делались в Италии и вывозились в Германию и Западную Европу, и многие прекрасные образцы этих шлемов имеют итальянские клейма.
Ознакомительная версия.
