— Артиллерия! К бою изготовиться!-командует Корт.
Все готово. Расчет напряженно ждет команды для производства первого выстрела.
Подводная лодка сближается с противником контркурсом и пытается незаметно подойти возможно ближе. Расстояние до цели быстро сокращается. Второй вахтенный офицер (на немецких подводных лодках это всегда артиллерист по специальности) ждет разрешения открыть огонь и вопрошающе смотрит на командира, который продолжает наблюдать за противником в бинокль.
Дистанция 1500 метров! Наводчик орудия все время держит на прицеле непрерывно растущий силуэт противника, так хорошо освещенный сейчас луной. На лодке внимательно следят за курсом судна. Рулевому приходится быть особенно начеку, чтобы лодку не так сильно швыряло из стороны в сторону при набегающей волне.
До противника только 1000 метров! Наконец раздается команда:
— Огонь!
Резким рывком боцман приводит в действие спусковой механизм орудия… Но… выстрела не получилось.
— Что такое?!
Осечка! Посылая кому-то проклятия, орудийный расчет быстро заменяет снаряд. Выжидается следующий благоприятный для выстрела момент. Новый выстрел!
Результат тот же…
— Опять отказ!-кричит боцман. Вдруг с судна раздается залп из двух 40–мм орудий.
Значит, лодка все-таки обнаружена. Этого еще не доставало!
— Лево на борт! Обе машины-средний вперед!-приказывает командир.
Снаряды противника со свистом пролетают мимо, а собственная пушка все еще не готова к действию.
Несмотря на обстрел, лодке без повреждений удается уйти в более темную часть горизонта. Противник тоже отвернул от курса, но силуэт его все же виден в бинокль. Лодка готовится снова атаковать судно, которое уже знает о грозящей ему опасности.
— Что же, однако, происходит с орудием? Второй вахтенный офицер спускается с мостика на верхнюю палубу, чтобы самому проверить, в чем заключается неисправность. Выясняется, что сильно затвердела смазка, которой были густо смазаны и само орудие, и отдельные его части для защиты от действия морской воды. Произошло же это затвердение в результате последнего шторма, когда ледяная вода заливала верхнюю палубу, поэтому-то и не получилось выстрела. Дефект сам по себе незначительный, и устранить его удается довольно быстро. Старшина-радист докладывает, что с судна посылают в эфир сигналы бедствия, и при этом выясняется его тип. Это-быстроходный рефрижератор. И все же лодка не отстает от рефрижератора и, как говорится, следует за ним по пятам.
Противник насторожился. При такой хорошей видимости Корту нелегко будет еще раз приблизиться к судну на дистанцию действительного огня. Придется выжидать.
Приближается рассвет. Но вот судно снова легло на прежний курс, и лодка опять выходит вперед для новой атаки.
Цель узким силуэтом вырисовывается сейчас почти прямо по носу лодки. В таком положении она менее заметна с судна, и противник не сможет сразу открыть огонь.
Дистанция-2500 метров. Раздается команда:-Огонь!
Попадание! Неплохо, черт возьми!
Приходится выжидать момент, когда лодка окажется в более или менее спокойном и удобном для выстрела положении.
Наконец следующий выстрел!
Ночь. До судна больше 2000 метров. И тем не менее-четыре попадания.
Трижды пришлось менять курс. Артиллеристы действуют мастерски. Мостик судна уже объят ярким пламенем.
Наконец противник открывает ответный огонь из двух орудий. Вступает в бой немецкая 20–мм зенитка. Но прежде чем противник успевает пристреляться по плохо видимой цели, артиллеристы достигают еще нескольких попаданий.
Судно выведено из строя. Его команда спасается на шлюпках. Теперь уже лодка беспрепятственно ведет огонь по судну.
Медленно оседая, судно погружается кормой.
— Прекратить огонь!-приказывает командир.
Еще один выстрел-и последний снаряд летит в цель.
Наступает тишина.
Оранжево-красные языки пламени высоко поднимаются над все глубже погружающимся судном. Его надстройки уже давно рухнули.
Вдруг нос судна как-то неестественно поднимается вверх, а через некоторое время оно исчезает в морской пучине.
Судно-ловушка. Лето 1941 года
Произошло это во время второго боевого похода, или путешествия в Южную Атлантику, как называли такие походы подводники. Поход оказался самым удачным из всех, которые доводилось совершать в одиночку немецкой подводной лодке в этой войне: на дно было отправлено 14 судов противника общим тоннажем 86699 тонн, причем удалось установить названия всех потопленных судов.
В ожидании появления английских судов капитан-лейтенант Гесслер со своей подводной лодкой «IX–C» серии находился на позиции у Фритауна-одного из важнейших в то время портов на побережье Западной Африки. Несомненно, суда должны были здесь показаться. Даже для крупных судов являлось сложным делом совершить далекий путь до Англии вокруг Африки без пополнения топлива. Тем более трудным представлялось это для конвоя. Для приема топлива обычно использовался Фритаун. Немецкие подводные лодки лишь с недавнего времени стали заглядывать в эти воды, находившиеся так далеко от опорных баз.
1 июня 1941 года. Под этой датой в вахтенном журнале Гесслера следующая запись: «Ветер западный-2 балла, волнение моря-1 балл, облачно, легкая зыбь». Лодка Гесслера в тропических широтах.
— Судно на горизонте!
Из красно-коричневой дымки внезапно появляются две мачты. Кажется, что они совсем рядом. Счастье, что лодка находится в освещенной солнцем части горизонта. Благодаря этому ей удается незаметно выйти вперед.
Вскоре происходит нечто совершенно непонятное. Начинает казаться, что капитан этой посудины либо новичок в своем деле, либо, наоборот, весьма опытный моряк. Мачты вдруг исчезают. Но как только лодка ложится на новый курс, мачты появляются снова. Вот они уже створятся. Значит, противник поворачивает и уходит. Мачты исчезают и затем вновь показываются. Представляется, что все эти изменения курса производятся без каких-либо оснований и необходимости. Продолжительное наблюдение за поведением судна не позволяет выявить какой-либо закономерности в странном, зигзагообразном ходе судна. Нейтральное судно, конечно, не стало бы так нервозно крутиться, а спокойно, экономя время, шло бы намеченным курсом. Здесь ведь не запретная зона, где каждое встречное судно может быть потоплено без предупреждения, если его вооружение или наличие эскорта показывают принадлежность судна противнику. Все говорит за то, что судно-британское. Но почему оно так осторожно? Ведь до района действий немецких подводных лодок еще очень далеко. Почему капитан судна ценой огромной потери времени и путаного маневрирования именно здесь хочет обеспечить себе большую безопасность? Нет, здесь что-то не так.
Более часа длится преследование судна. Наконец командир решает погрузиться, рассчитывая разглядеть противника.
Быстро сменяющиеся команды командира лодки говорят каждому, кто не новичок в походе, что на этот раз предстоит нечто не совсем обычное. Лодка пытается занять нужную для атаки позицию.
На лодке осталось всего три торпеды. За два похода на дно отправлено уже несколько транспортов общим тоннажем 96000 тонн. Если оставшимися тремя «угрями» пустить туда же еще 4000 тонн, то можно будет спокойно возвращаться домой. Интересно, каков же тоннаж этого судна?
Судно еще раз делает крутой поворот. Командир лодки нервничает.
Наконец в перископе противник виден во всю длину.
— «Старик» наш что-то заметил!-говорит кто-то.
Что же это такое? Пароход, который преследует лодка? Наконец командир перестает испытывать терпение команды и бросает коротко:
— Пушка!
Все облегченно вздыхают. Так, значит, это судно можно потопить без лишних разговоров. Оно ведь не из тех «безобидных» американских транспортов, которые после утомительного преследования приходилось отпускать. А ведь американцы давно уже занимаются передачей военных сведений противнику и всячески помогают ему, хотя официально США все еще не находятся в состоянии войны с Германией. Следовательно, у этого не нужно будет даже предварительно проверять судовую документацию, что всегда опасно для лодки. Судно вооружено, значит, это враг, а раз так, его разрешается атаковать!
— Моторное суденышко!-серьезно заявляет Гесслер.-В нем добрых три тысячи тонн.
Как? Нет даже четырех тысяч? Команда разочарована: на этот раз не удастся округлить общую сумму до ста тысяч! Может быть, «старик» просто хочет поиграть на нервах?
Неужели и вправду тоннаж этой посудины не больше трех тысяч? Но подводники хорошо знают своего командира: он любит пошутить. А если и в самом деле так? В запасе всего три торпеды… А вдруг судно не затонет после первого же выстрела? Тогда, чего доброго, придется пожертвовать всеми тремя торпедами…
