Ознакомительная версия.
Очевидно, что войны ведутся людьми. Неизбежный вывод о том, что войны и проигрываются людьми, общеизвестен, но о нем часто забывают. В наше время существует тенденция все военные достижения человечества приписывать машинам. Люди самых разных взглядов считают, что решающим фактором в победе союзников были самолеты, танки, линкоры и атомная бомба. Существует мнение, что, если любое государство получит в свое распоряжение достаточно самолетов, боевых кораблей или атомных бомб, оно непременно одержит победу в будущей войне. Однако история поражения Германии во Второй мировой войне решительно опровергает эти теории.
В течение войны Германия обладала достаточным количеством вооружения и все же потерпела поражение. Это мнение не раз высказывали ведущие военные руководители вермахта. Говоря о величайших военных ошибках Германии, каждый генерал предлагает свою собственную версию. Одни говорят, что нельзя было выпускать британцев из Дюнкерка; другие сожалеют о том, что не вторглись в Англию в 1940 году; третьи считают фатальной ошибкой отказ от вторжения в Испанию и захвата Гибралтара, четвертые – нападение на СССР; пятые полагают, что, когда Роммель воевал в Эль-Аламейне, следовало продолжить наступление и захватить Суэцкий канал; шестые проклинают глупость, проявленную в Сталинграде; седьмые считают гибельной стратегию вермахта в Нормандии. В каждой из этих решающих фаз войны, кроме последней, у Германии было достаточно материальных ресурсов для победы над врагом или хотя бы для предотвращения собственного разгрома.
Так почему же не победила превалирующая мощь техники? Потому что людям, управлявшим ею, не хватило мужества или веры, воображения или умения одержать победу. Фундаментальный принцип войны состоит в том, что для победы в сражениях необходимо применять людей и вооружение в нужное время в нужном месте. Немецкие стратеги постоянно нарушали этот принцип. Почему же высшие руководители Германии совершали одну ошибку за другой до тех пор, пока победа стала недосягаемой? Истинная причина поражения Германии во Второй мировой войне скорее кроется в ответе на этот вопрос, чем в количестве и качестве вооружения.
Причины падения рейха были военными и политическими. Нюрнбергский трибунал, рассмотрев улики и объявив приговор, внес огромную лепту в прояснение политических причин поражения Германии. Военные причины, вытекающие из политических, не были столь тщательно изучены, а потому остались относительно неясными. Исследования психологов, социологов и военных, несомненно, дадут ответы на поставленные вопросы, но чем мы можем помочь историкам и ученым будущего? Какие свидетельства имеются в нашем распоряжении сейчас? Сами солдаты вермахта. Именно их свидетельства интересны и важны.
Если войны ведутся людьми, то какими были люди, которые привели армии рейха к самому страшному в истории поражению? Какими были фундаментальные причины, заставлявшие немецких командующих действовать так, а не иначе на протяжении пяти военных лет? Почему группа профессиональных военных, по призванию занимавшихся военным делом и накопивших больший военный опыт, чем любая другая группа профессиональных военных, не сумела добиться победы, к которой часто была очень близка? Вероятно, к поражению привели по меньшей мере три слабости самого вермахта: Гитлер, дисциплина и неведение. Давайте обсудим их по очереди.
К началу Второй мировой войны в Германии сложилась удивительная ситуация – политический глава государства лично руководил из Берлина армейскими операциями на таких отдаленных друг от друга театрах военных действий, как Франция, Италия и СССР. В течение пяти лет, склоняясь над крупномасштабной картой, Гитлер принимал все важные военные решения. В этом заключались сила и слабость немецкого вермахта. Это приносило Германии поразительные победы, но это же явилось главным фактором окончательного поражения. Личные качества Адольфа Гитлера обеспечили вермахту успех; они же в гораздо большей степени послужили причиной поражения. С какой стороны ни посмотреть, роковую роль в разгроме Германии сыграл Адольф Гитлер.
Как стало возможным, чтобы человек, чья военная карьера закончилась на чине ефрейтора, командовал более чем тремястами боевыми дивизиями? По какому наитию неквалифицированный фантазер принимал или отвергал советы фельдмаршалов? Ответ на эти вопросы дает история борьбы между национал-социализмом и немецкой армией. Как только был распущен рейхстаг и фашистская диктатура стала политической реальностью, единственной организованной силой, еще способной оказать эффективное сопротивление национал-социализму, остался офицерский корпус. Гитлер преисполнился решимости обратить его в свою веру либо сломить. Отчасти ему удалось осуществить первый вариант и совершенно определенно – второй. Однако, подчинив себе немецкий Генеральный штаб, Адольф Гитлер закабалил и ослабил единственную группу людей, способных защитить и спасти его. Победа национал-социализма над традиционной военной кастой предопределила судьбу Германии, ибо фюрер возомнил себя полководцем.
Вряд ли до начала войны Гитлер считал себя военным лидером, однако, добившись полного господства над рейхом, он был вынужден принимать политические решения с учетом важных военных вопросов. До февраля 1938 года мнение Генерального штаба еще принималось во внимание, поскольку противник был опасен. Однако после февральской отставки военного министра фельдмаршала фон Бломберга и главнокомандующего армией генерал-полковника фон Фрича Адольф Гитлер свел роль офицерского корпуса до одного из инструментов в деле построения национал-социалистской Германии. Одним махом вермахт был очищен от аристократических лидеров прусской армии, которые не переваривали неотесанного австрийца, каким они считали Гитлера не столько из-за его честолюбивых замыслов, сколько из-за грубых методов их воплощения.
Одной из первых серьезных военно-политических проблем Гитлера был судетский кризис 1938 года. Ряд высших офицеров опасался, что политика Гитлера по отношению к Чехословакии приведет к войне с Францией. Генерал-полковник Людвиг Бек, начальник Генерального штаба, вместе с несколькими другими офицерами составил доклад, в котором доказывал, что немецкие военные силы не смогут противостоять многочисленным французским армиям, и рекомендовал Гитлеру умерить агрессивность, дабы не довести дело до войны. Летом 1938 года Бек был уволен. Четырехсторонняя конференция в Мюнхене окончательно показала, что судетский вопрос не станет причиной глобальной войны, и Гитлер укрепился в своем мнении: офицерский корпус, оказывающий «неоправданное» противодействие, является реакционной группировкой, далеко не столь храброй и компетентной, как он сам.
Затем последовала Польша, где снова сплелись политическая и военная проблемы. Гитлер, полагавший, что Англия не вступит в войну из-за польского коридора, совершенно неправильно представлял себе политическую ситуацию. Однако его дальновидность в военной сфере снова поразила военных советников молниеносной победой над Польшей, когда Франция не причинила никакого беспокойства на западе. К тому времени Гитлер уже был готов полагаться в военных вопросах на собственную интуицию, хотя еще продолжал делать вид, что прислушивается к советам экспертов. Генеральный штаб оспаривал осуществимость нападения на Норвегию, и снова Гитлер доказал, что это возможно. Затем Гитлер настоял на вторжении в Нидерланды и Францию, причем внес изменения в план этой крупномасштабной операции. Высшие офицеры не скрывали возмущения, но после падения Франции им оставалось лишь качать головами, признавая правоту фюрера.
Все эти вопросы будут подробнее обсуждены в следующей главе, а здесь они упомянуты для того, чтобы дать представление об этапах упрочения господства Гитлера в военной сфере. Гитлер доказал свою блестящую способность распознавать достоинства военных теорий. Он признал новейшие военные теории генерал-полковника Гудериана, отстаивавшего решающую роль в войне бронетанковых войск, и преодолел отсталость Генерального штаба, сопротивлявшегося техническому перевооружению. Не обладая осмотрительностью и сдержанностью эксперта, он сумел оценить дерзкие планы Гудериана и довести их до успешного выполнения. Офицеры Генштаба начали признавать, что именно дерзость и стремительный натиск фюрера стоят за всеми стратегическими шагами того периода. Они даже стали верить, что Гитлер обладает какой-то необъяснимой интуицией, которая позволяет ему верно угадывать, когда холодная логика фактов говорит о том, что он не прав. Хуже того, Гитлер сам поверил в это. В массированной пропагандистской кампании в прессе и на радио Гитлер провозглашался величайшим военным гением всех времен и народов. Это бурное восхваление убедило не только немецкое общество, но и самого Гитлера в том, что он новый Александр Македонский или Наполеон. С тех пор он всегда был прав. Во всех случаях, когда командующие предостерегали его против каких-то действий, он неизменно отвечал: «Вспомните Чехословакию! Вспомните Францию!»
Ознакомительная версия.