Долгом считаю уведомить Ваше сиятельство, что я две недели тому назад написал письмо к его императорскому величеству. Губернатор города Твери, его сиятельство граф Баранов, переслал письмо это его сиятельству графу Адлербергу для вручения лично государю императору. В этом письме, излагая всё бедственное положение мое, я просил великодушнейшего монарха нашего призреть на меня и позволить мне переехать в С.-Петербург для излечения моей болезни. В том же письме я просил его императорское величество принять на казенный счет моего пасынка, потомственного дворянина, двенадцатилетнего Павла Исаева в одну из с. — петербургских гимназий. На письмо это граф Баранов не имеет еще до сих пор никакого уведомления от его сиятельства графа Адлерберга.
Осмеливаюсь питать сладкую надежду, что Ваше сиятельство удостоите принять благосклонно письмо и просьбу мою и будете содействовать ей у великодушнейшего из монархов. Простите мне надежду мою; но я пишу к Вам, прошу Вас; могу ли же не ожидать сострадания и милосердия!
Удостойте, Ваше сиятельство, принять уверение в чувствах наиглубочайшего уважения, с которым осмеливаюсь иметь честь именоваться Вашего сиятельства всепокорнейшим слугою.
Федор Достоевский. Тверь 3 ноября 1859 г.
9. УПРАВЛЯЮЩЕМУ III ОТДЕЛЕНИЕМ Е. И. В. КАНЦЕЛЯРИИ А. Е. ТИМАШЕВУ 3 ноября 1859. Тверь
Ваше превосходительство Александр Егорович!
Простите меня, что осмеливаюсь беспокоить Вас моею почтительнейшею просьбою. К Вам обращается бывший политический преступник, четыре года находившийся в каторжной работе в крепостях, бывший потом рядовым в 7-м Сибирском линейном батальоне и взысканный наконец высочайшею монаршею милостью: производством в офицеры и возвращением вновь потомственного дворянского достоинства. Вследствие падучей болезни я нахожусь теперь в отставке. Его превосходительство Эдуард Иванович Тотлебен известил меня, что он обращался к Вам с просьбою исходатайствовать у его императорского величества дозволение на жительство мое в С.-Петербурге и что Ваше превосходительство изволили изъявить согласие на благосклонное с Вашей стороны содействие. Благодарность моя к Вам беспредельна. Переезд в Петербург для меня в настоящем положении моем — благодеяние. Только там я надеюсь излечить тяжкую болезнь мою, пользуясь советами опытных докторов. Кроме того, я во всяком случае могу найти в Петербурге помощь от родных моих, для меня и для моего семейства — помощь для меня необходимую по болезни моей.
Долгом считаю уведомить Ваше превосходительство, что я две недели тому назад написал письмо к его императорскому величеству. Губернатор Тверской губернии, его сиятельство граф Баранов переслал письмо это его сиятельству графу Адлербергу для вручения лично государю императору. В этом письме я изложил всё бедственное положение мое и просил великодушнейшего монарха нашего помиловать меня и позволить мне переехать в С.-Петербург для излечения моей болезни. В том же письме я просил его императорское величество повелеть принять на казенный счет моего пасынка, потомственного дворянина, двенадцатилетнего Павла Исаева в одну из с. — петербургских гимназий. На письмо это его сиятельство граф Баранов не получал до сих пор еще никакого уведомления от его сиятельства графа Адлерберга.
Осмеливаясь надеяться на благосклонное и сострадательное участие Ваше к судьбе моей, я почтительнейше прошу Ваше превосходительство удостоить принять уверение в чувствах наиглубочайшего уважения моего и совершенной преданности.
Федор Достоевский. Тверь 3-го ноября, 1859 года.
10. НАЧАЛЬНИКУ III ОТДЕЛЕНИЯ E. И. В. КАНЦЕЛЯРИИ В. А. ДОЛГОРУКОВУ 19 ноября 1859. Тверь
Ваше сиятельство!
Недавно я, получив от его превосходительства генерал-адъютанта Тотлебена уведомление о согласии Вашем на водворение мое в Петербурге, писал Вам письмо, в котором, излагая причины для моего переезда, просил Ваше сиятельство не оставить просьбы моей и принять ее благосклонно.
Я бы не осмелился в столь короткое время в другой раз обеспокоить Вас; но крайность моего положения заставляет меня снова обратиться к Вам с другою просьбою. Я покорнейше прошу дозволить мне, в ожидании окончательного решения по первой просьбе моей, прибыть на некоторое время в Петербург, хотя бы на самый короткий срок.
Причины, заставляющие меня просить об этом, заключаются в необходимости добыть для себя и для семейства моего средства к жизни. Я литератор, пишу в журналы и тем существую. В настоящее время, не имея ничего в виду, я решился издать выбор из прежних моих сочинений и должен сыскать издателя, то есть покупщика. Сделать же это мне необходимо лично. Действуя заочно, я могу много потерять, что уже случалось со мною не раз. А для меня в настоящем моем положении всякая денежная потеря весьма значительна; ибо в труде моем заключаются все средства к моему существованию.
Кроме того, в Петербурге живут мои два брата и сестра, с которыми я не видался столько лет, после такой долгой разлуки.
Осмеливаясь надеяться на благосклонное внимание Ваше к этой просьбе моей, я покорнейше прошу Ваше сиятельство почтить меня Вашим уведомлением.
Удостойте принять уверение в чувствах наиглубочайшего моего уважения.
Федор Достоевский. Тверь. 19 ноября 1859 год.
11. ПРЕДСЕДАТЕЛЮ С.-ПЕТЕРБУРГСКОГО ЦЕНЗУРНОГО КОМИТЕТА Н. В. МЕДЕМУ 20 сентября 1860. Петербург
На бланке:
Редакция журнала «Русский мир». На Вознесенском проспекте близ Измайловского моста, Соболевской, кв. № 7. С. Петербург
20 сентября 1860 г.
Его превосходительству,
барону Николаю Васильевичу Медему
Редакция имеет честь почтительнейше представить Вашему превосходительству дополнение к статье
«Записки из Мертвого дома» на тот конец, что не найдете ли, Ваше превосходительство, возможным допустить к печатанию статью с этим дополнением, которое совершенно парализует собою впечатление, производимое статьею в прежнем ее виде, без малейшего нарушения, впрочем, истины предмета, которую изволили оценить в статье Ваше превосходительство и которою дорожит автор и редакция.
Если причиной недопущения статьи к печати могло служить опасение за впечатление, ведущее к превратному понятию в народе о каторжной жизни, то теперь статья эта имеет целию произвести то впечатление, что несмотря ни на какие облегчения участи каторжных, со стороны правительства, — каторга не перестанет быть нравственной мукой, невольно и неизбежно карающей преступление.
Что же касается до выраженного Вашим превосходительством мнения, что статья скорее могла бы быть дозволена для печатания в каком-либо другом журнале (ежемесячном), то редакция убедительно просит Ваше превосходительство обратить внимание Ваше на следующие обстоятельства:
1) Редакция «Русск<ий> мир» имеет в виду сообщить журналу характер насколько возможно серьезный; следовательно, журнал предназначается преимущественно для классов более или менее образованных, а не для массы; что отчасти видно в двух выпущенных доныне №№.
2) Если редакция лишена будет возможности продолжить печатание статьи, которая потом может появиться в другом журнале, то ред<акция>
«Рус<ский> мир» в глазах публики не будет иметь никаких оправданий на помещение одного лишь начала статьи, без обещанного уже продолжения; а журналистика может подвергнуть укору и публичной насмешке редакцию в самую критическую минуту для издания — при его первых выпусках; истинная же причина прекращения печатания статьи в «Рус<ском> мир<е>» останется неизвестной как для публики, так и для журналов. (1)
(1) далее следует текст дополнения ко II главе «Записок из Мертвого дома» и подпись: Ф. Достоевский.
12. ДОГОВОР С А. Ф. БАЗУНОВЫМ 16 января 1862. Петербург
С.-Петербург, тысяча восемьсот шестьдесят второго года, января шестнадцатого дня Я нижеподписавшийся подпоручик Федор Михайлович Достоевский заключил Условие с временным с. — петербургским и полным купцом Александром Федоровичем Базуновым в том, что Достоевский собственное свое сочинение под заглавием «Записки из Мертвого дома» продал ему Базунову, на одно издание, состоящее из пяти тысяч экземпляров, за три тысячи пятьсот рублей серебром на следующих условиях: 1. При подписании сего условия Базунов обязан выдать мне, Достоевскому, в задаток тысячу рублей серебром, через три месяца по выходе в свет сего сочинения тысячу двести пятьдесят рублей и после сего срока через три месяца достальные тысячу двести пятьдесят рублей. 2. Я, Достоевский, обязуюсь в течении двух годов не возобновлять оного издания, и в случае неустойки издания со стороны моей, автора, возвращении задатка Базунову ответствует брат мой, отставной инженер подпоручик Михаил Михайлов Достоевский, подписавшийся в этом на сем условии. 3. Я, Базунов, теряю право на получение задатка, если издание не будет пущено мною в продажу до первого января тысяча восемьсот шестьдесят третьего года. Второй платеж имеет быть учинен первого августа тысяча восемьсот <шестьдесят> второго года, а третий, то есть окончательный, первого ноября тысяча восемьсот шестьдесят второго года.
