Брамсон приводит и упреки, которые слышались в адрес Союза: «…что нет систематической выдержки в развитии работы “Союза русских евреев”, что деятельность его разбросана и преимущественно направлена на скорую, преходящую помощь». Однако приходит к выводу, что в тех исторических обстоятельствах, в которых СРЕвГ начал свою деятельность, именно такая паллиативная помощь (денежные субсидии, медицинская помощь, содействие в трансмиграции) была наиболее нужной и исторически обусловленной414.
Конец деятельности Союза русских евреев в Германии, как и конец истории многих других еврейских организаций Берлина, связан с приходом к власти нацистов. В Политическом архиве Министерства иностранных дел Германии сохранилась переписка о его закрытии. Руки до Союза у гестапо дошли через два с половиной года после установления гитлеровской диктатуры. 1 августа 1935 года гестапо направило в Министерство иностранных дел запрос следующего содержания:
Союз русских евреев в Германии основан после окончания Мировой войны, зарегистрирован в реестре организаций 4.5.1920. Союз провозгласил своей целью создание системы взаимопомощи евреев, бежавших из России. Помимо благотворительной деятельности, Союз организует лекции и другие общественные мероприятия. Члены Союза пользуются русским языком. Протоколы собраний Союза составляются также на русском языке.
Большинство членов Союза были лишены русского гражданства еще до смены власти. Некоторые из них стали бесподданными, другие приняли гражданство других государств, большинство – Литвы. Председатель Союза – бесподданный, статский советник в отставке Яков Тейтель (Берлин).
Контроль за деятельностью Союза представляется трудным из-за использования Союзом русского языка. Антигосударственный характер деятельности до сих пор не подтвержден. Однако деятельность евреев в Германии в целом заставляет видеть в Союзе источник вредоносной пропаганды, подпитываемый благодаря нелегальным связям с враждебными кругами в России, Литве или Латвии.
В свете вышесказанного я предлагаю распустить Союз, учитывая, что в его дальнейшем существовании нет необходимости, а использование слова «русский» в названии организации, при том что многие ее члены лишились русского гражданства, может ввести читателя в заблуждение, а потому недопустимо.
Учитывая иностранное происхождение членов Союза и их вероятные связи с восточными странами, я прошу Вас высказать свою точку зрения относительно роспуска Союза415.
Подпись под запросом неразборчива.
Через две недели, 15 августа 1935 года, референт МИД ландрат фон Типпелькирх сообщил гестапо, что «против предложения о роспуске Союза русских евреев в Германии (зарегистрированной организации) МИД не имеет возражений»416.
За 15 лет своей легальной деятельности Союз помог многим русским евреям адаптироваться к новым условиям или уехать на Запад. Клиентура Союза не была постоянной, она быстро и многократно обновлялась; община с четкой структурой и единой культурой не успела сложиться за время существования Союза. Да и вряд ли могла сложиться, учитывая жизнь многих русских евреев в Берлине «на чемоданах» и условия мегаполиса, определившие тенденцию к индивидуализму, нежели к коллективизму. Это была тенденция, характерная не только для эмигрантской среды. «Официальная», точнее, легальная история Союза русских евреев в Германии закончилась в сентябре 1935 года. Однако далеко не все русские евреи сумели уехать из нацистской Германии. Многие из них еще острее нуждались в поддержке. И деятельность Союза не прекратилась. Она возобновилась под другим названием, в других формах, но с такой же настойчивостью и энтузиазмом. И продолжалась, как мы увидим в дальнейшем, вплоть до середины 1941 года.
Глава 4
ЮРИСТЫ МОИСЕЕВА ЗАКОНА
Союз русской присяжной адвокатуры в Германии был организацией профессиональной, а не национальной. И если мы посвящаем специальную главу этому объединению в книге о русско-еврейском Берлине, то дело не только в том, что подавляющее большинство членов Союза (временами около 4/5)417 были евреями по происхождению (а большинство из них и по вероисповеданию, хотя последнее для значительной части членов Союза не слишком много значило). В деятельности Союза, а в особенности в судьбах подавляющего большинства его членов, возможно, в наибольшей степени выразился дух «русского еврейства», этих «русских Моисеева закона», бежавших из России потому, что они были русскими юристами, а из Германии (если успели) – потому, что они были евреями. Многие члены Союза русской присяжной адвокатуры входили также в другие общественные и политические организации русского Берлина, в том числе в еврейские.
Столь высокая доля евреев среди юристов-эмигрантов, причем именно адвокатов, неудивительна. Евреи играли весьма заметную роль в русской адвокатуре. В 1888 году по Петербургскому судебному округу они составляли 21 % всех присяжных поверенных и 39 % помощников присяжных поверенных418. Среди «звезд» русской адвокатуры были А.Я. Пассовер, Г.Б. Слиозберг, М.М. Винавер, О.О. Грузенберг (Петербург), А.С. Гольденвейзер (Киев)419. Однако с конца 1880-х годов правительство, в полном согласии и в известной степени по инициативе некоторой части их христианских коллег по адвокатскому цеху, начало принимать меры по ограничению доступа евреев в адвокатуру. В 1889 году император Александр III утвердил доклад министра юстиции Н.А. Манасеина, согласно которому допуск в адвокатуру лиц нехристианских исповеданий производился только с разрешения министра юстиции по представлению советов присяжных поверенных. На практике это означало, что евреи будут приниматься в адвокатуру в виде исключения. Так, знаменитые юристы Винавер и Грузенберг, фактически выполняя работу адвокатов, числились в помощниках присяжных поверенных пятнадцать и шестнадцать лет соответственно. В 1915 году была введена процентная норма для приема евреев в состав присяжных поверенных – 15 % для округов варшавской, виленской и одесской судебных палат, 10 % для округов петроградской и киевской палат и 5 % для прочих судебных округов420.
Однако же эти ограничения, принятые за два года до Февральской революции, снявшей для евреев всякие ограничения, не успели существенно повлиять на численность евреев в составе русской присяжной адвокатуры. Высокая доля евреев-юристов среди адвокатов объяснялась также тем, что служить по судебному ведомству им не дозволялось. После прихода к власти большевиков, ликвидировавших «нормальную» юриспруденцию и судопроизводство, многие адвокаты, в том числе евреи, предпочли эмигрировать. У них были не только «классовые» (юристы все-таки очень неплохо зарабатывали и были явно «чуждыми элементами» для «рабоче-крестьянской власти», что в эпоху красного террора было небезопасно), но и профессиональные расхождения с советской властью. К тому же многие из них были членами враждебных большевикам партий, от вполне «буржуазных» кадетов до народных социалистов.
Высокая доля евреев в Союзе русской присяжной адвокатуры объясняется отчасти тем, что евреи-юристы в эмиграции предпочитали обосновываться в Германии, где испытывали меньшие языковые проблемы. Согласно опросным листам, заполненным членами Союза в апреле – мае 1925 года, большинство российских адвокатов владели в той или иной степени немецким языком, а многие и другими языками, преимущественно французским. Так, А.А. Гольденвейзер написал в анкете, что владеет немецким, французским и английским языками. Отвечая на вопрос, какими познаниями, кроме своей специальности, он обладает и какой иной деятельностью, кроме адвокатской, он мог бы заняться, Гольденвейзер указал: «теоретическими по государственному праву, преподаванием, переводами, секретарством»421.
Характерно, что практически никто из заполнивших опросные листы не хотел бы перебраться в другую страну. Исключением оказался В.Л. Горн, не владевший никакими иностранными языками. Он написал: «Куда угодно поехал бы, если б оказалась подходящая работа»422.
Инициаторами создания Союза русских присяжных поверенных в Германии были Б.Л. Гершун, И.В. Гессен, И.М. Рабинович и М.Д. Ратнер. 21 июня 1920 года состоялось учредительное собрание Союза, в котором приняли участие 29 человек. 19 июля адвокаты утвердили устав, и с тех пор Союз начал существовать де-факто. В состав Союза русской присяжной адвокатуры (так впоследствии стал именоваться Союз) принимались только те, кто мог представить подтверждение своей работы в качестве присяжного поверенного в дореволюционной России. 19 декабря 1920 года устав Союза был официально зарегистрирован судом423. Основной задачей Союза было обеспечение взаимной поддержки и защиты интересов находившихся в Германии членов русской присяжной адвокатуры, а также оказание бесплатной юридической помощи неимущим эмигрантам и посильной защиты их прав.
