В наши дни примерно на полпути между Лимой и Наска (примерно 500 километров) построено четырехполосное шоссе, которое проходит через пустыню между расчлененными холмами. И однажды маленький сонный городок превратился в милое местечко, где появился музей, небольшой парк, магазины и два банка. Гостиницы разной величины соперничают здесь друг с другом, каждая хочет привлечь туристов к себе. А на окраине городка находится аэродром с диспетчерским пунктом и взлетной полосой. Отсюда посетители могут — примерно за $150 — полететь ко всемирно известным «Пампасам Наска». У многих из них съеденный ланч пытается вырваться наружу, когда пилот выписывает один за другим с резкими изгибами виражи.
Если посмотреть из самолета вниз, открывается потрясающий вид — как будто самую невероятную в мире книжку с картинками разложили на земле. Неожиданно на ржаво-буром песке появляется гигантский паук. Затем колибри, обезьяна, несколько спиралей, рыба и между ними — совершенно прямые линии протяженностью в несколько миль! На горных склонах тоже есть рисунки — различные фигуры, среди которых и человек, больше похожий на астронавта.
А далее следуют «las pistas» (исп. полосы, дорожки, следы). Они похожи на давно заброшенные взлетно-посадочные полосы, чьи контуры видны на песке. Самая длинная полоса растянулась почти на три километра.
Да что все это такое? Что такое Наска? Итак, прежде всего Наска — таинственное, загадочное и даже слегка жутковатое место. Пустыня в Наска кажется вполне обычной, но в то же время немного зловещей. Она магическая, притягательная, логичная и одновременно абсурдная. Наска, как сотни молний, пронизывающих здравый смысл. Если бы глаза могли кричать, они бы это сделали в Наска. Послание Наска спрятано от глаз. Оно не дает себя прочесть. Те, кто думают, что эту загадку легко решить наверное еще верят и в пасхального зайца. Рисунки в Наска непостижимы и непонятны, нелепы и бессмысленны. В Наска все логические связи растворяются, словно дым. Наска не поддается разгадке, хотя из года в год появляются новые знатоки, заявляющие, что наконец раскрыли ее тайну. Наука (в случае Наска это археология) специально старается наложить современные знания и мысли на мировоззрение древних цивилизаций, у которых был совершенно иной взгляд на мир.
Распираемые собственным самомнением, мы заявляем, что обладаем мудростью и острым умом, но не знаем, чем на самом деле владеем. Мы верим, что научные методы неизбежно приведут нас к правильному видению. Так, в течение последних десятилетий появилось огромное количество теорий о Наска и предположений, полетов фантазии и совершенного вздора. Но, в конце концов, нет определенного ответа. Наска, как машина времени, которая возвращает нас в прошлое; и желающий подойти ближе к разгадке должен мыслить иначе. Правда, археологический взгляд дает несколько интересных возможностей, но это лишь половина правды.
Весной 1927 года перуанский археолог Торибио Мехиа Ксесспе (Toribio Mejia Xesspe) работал в долине небольшой речушки Рио-де-Наска. Забравшись на гору, он решил немного передохнуть. Он посмотрел вниз и увидел нечто необычное: на почти черных песках перед ним растянулись четкие прямые линии. Лишь спустя 13 лет, измерив шагами две странные линии, он, наконец, написал о своей находке [3].
В июне 1940 года историк Пол Косок отправился в Наска. Он осмотрел несколько pistas (полос), lineas (узкие небольшие линии) и спиралей. Его статья об этом была опубликована только в 1947 году [4].
К тому времени в Перу из Дрездена приехала немецкий географ и математик доктор Мария Райхе. Доктор Райхе ничего не знала о линиях в Наска; для нее больший интерес представляло исследование календарных связей между разными пунктами наблюдений за солнцем, которые могли находиться в Перу. По счастливой случайности она встретилась с Полом Косоком. Он с восторгом поведал ей о странных знаках, которые увидел с горы. Сначала для Марии это было лишь второстепенным проектом, но вскоре странные знаки всерьез ее увлекли. Совместно с Полом Косоком она опубликовала большую статью о плоскогорье в журнале «Археология» [5].
В последующие годы Мария Райхе полностью была поглощена загадкой Наска. Ее исследование в пустыне стало смыслом всей ее жизни. Она потратила многие годы, чтобы расколоть загадочный орех. Уже в то время Мария Райхе сравнивала некоторые линии со взлетно-посадочными полосами: «Затем авиапассажиры… обнаружили большие треугольники и квадраты с четкими линиями, расположенными по обеим сторонам. Такое ощущение, что они были аккуратно начерчены по линейке… можно подумать, что некоторые из них когда-то представляли собой взлетно-посадочные полосы» [6].
Когда я написал о тех же самых линиях в 1967 году (к тому времени книг, самостоятельно опубликованных доктором Райхе, уже не было в продаже), критики просто разорвали меня на куски [7]. С тех пор любые цитаты по этой теме всегда приписывают мне — в любом вообразимом издании, — даже если я никогда их не произносил. Как ни странно, некоторые «серьезные» издания писали самую нелепую чушь, какую только можно себе представить. Вот прекрасный пример того, как утверждение может неверно про-цитироваться, а затем попасть в архив прессы, из которого его потом постоянно откапывают и снова неверно цитируют.
Кроме этого, многие люди заявляют (к сожалению, даже в научных публикациях), по-настоящему негодуя, что я называл плато Наска чем-то вроде «посадочной площадки для космических кораблей» [8]. Ни одного из этих слов не написано в моих книгах [9, 10], особенно в моей книге о Наска «Знаки, обращенные в вечность» [11]. Происходит так, что один автор копирует ошибки другого, добавляя что-нибудь свое. Именно поэтому, и мне жаль об этом говорить, я не могу больше воспринимать серьезно ни одного из так называемых научных авторов, пишущих о Наска.
Доктор Мария Райхе не нашла ответа на загадку Наска. Как раз перед ее смертью в 1998 году один уважаемый пожилой исследователь резко высказывался, что, наверное, Наска — это творение шаманов и духов.
Кажется, что теорий о загадке Наска столько же, сколько рыбы в океане. В своей книге о Наска я записал их столько, сколько смог. Я пропущу библиографию и перейду сразу к списку самых популярных теорий.
Наска — это:
> Астрономический календарь.
> Знаки индейских племен.
> Место поклонения богу воды.
> Место поклонения богу горы.
> Место поклонения богу земледелия.
> Сельскохозяйственные участки земли.
> Пограничные знаки.
> Загоны для животных.
> Тропы для священных деяний.
> Пути прохождения религиозных процессий.
> Сведения о геометрии.
> Место проведения различных церемоний.
> Изображение видений.
> Гигантская ткацкая фабрика.
> Карта.
> Атлас.
> Место проведения олимпийских игр древних инков.
> Стартовая площадка для запуска воздушного шара.
> Место проведения всевозможных культовых обрядов.
Как вы понимаете, в Наска постоянно работают археологи. Каждые несколько лет научная литература возвещает об очередной «самой верной» разгадке. Тогда интересно: чем же они там занимаются, эти археологи и их старательные ученики?
Они занимаются тем, чем обычно занимаются археологи: копают. Эту работу выполняет в основном всего лишь горстка людей, состоящая из честных и скромных мужчин и женщин. Они исследуют пласты горных пород, кости, развалины зданий, текстильные и гончарные изделия и предметы из дерева. Они собирают, сортируют, сравнивают и устанавливают дату появления каждого отдельного предмета. И наконец, они делают свои выводы. Руководители экспедиции, как правило, мыслят прямолинейно в соответствии со своим классическим взглядом на вещи.
Археологи делают выводы по своим развалинам. Они верят в развитие, в то, что одна вещь всегда следует за другой. На основе всего нескольких крошечных фрагментов они делают свои заключения обо всем плато Наска и плато Пальпа. Можно не задавать дальнейших вопросов, они излишни; сомнения осмеиваются. У студентов нет никаких шансов против непреклонной, бесповоротной, такой профессорской мудрости. А ведь такая мудрость ведет к недостаточным знаниям. Самое обидное, что следующее поколение студентов тоже должно принимать всю эту избитую однобокую мудрость. И, не успеешь оглянуться, все происходит одинаково: выводы следуют по одной и той же схеме — от ученых к журналистам.
Как нам сломать эту схему? К счастью, существуют ученые с измерительными приборами, которые верят в свои данные, а не в идеологии. Я знал, что профессор Гюнтер Реппхен (Guntar Reppchen) из Дрезденского университета технологии и экономики (HTW) делал измерения в Наска уже в середине 1990-х. Профессор Реппхен заведует отделением университета по вопросам геодезии и картографии. Его отделение занималось вопросами Наска, потому что доктор Мария Райхе тоже была родом из Дрездена. Ученые из университета хотели тщательно изучить все геоглифы и линии на всей территории Наска, чтобы создать цифровую модель.
