Ознакомительная версия.
Но все может объясняться гораздо проще. Район Гелиополиса подвержен частым землетрясениям, поэтому и было решено соорудить основание храма как можно бо́льшим. Но работа оказалась не под силу даже лучшим строителям Римской империи. Только три плиты были полностью обработаны и уложены в основание храма. А последняя, четвертая, гигантская плита была лежать и четвертая, но ее место занято несколькими плитами меньшего размера. Она же так и осталась в каменоломне неподалеку от Баальбека. Она настолько велика, что человек, взобравшийся на нее, кажется муравьем на чемодане.
Здание главного храма в глубине большого двора представляло собой прямоугольник, длина которого 89 м, а ширина 49 м. Его крыша покоилась на 54 коринфских колоннах, образуя перистиль. Из этих колонн в настоящее время сохранилось всего 6, имеющих приблизительно 7 метров в обхвате и высоту 19,8 м, а вместе с пьедесталом — 24 м; все остальное представляет собой жалкие обломки, покрывающие всю занимаемую развалинами местность (площадь около 5 км2). Воздвигнутый на немыслимой платформе храм Юпитера с шестью коринфскими колоннами стал символом Ливана.
Как это часто бывает, строительство велось так долго, что под конец почти потеряло всякий смысл — уже через сто лет на смену язычеству пришло христианство. Римский император Феодосий I (346–395) повелел разрушить алтари и построить на территории комплекса базилику. А еще через век Юстиниан (482–565) вывез гранитные колонны в Константинополь и приказал установить их в храме Святой Софии.
В VII веке, когда Гелиополис завоевали арабы (которые вернули городу его семитское имя Баальбек), многие постройки начали приходить в упадок. Но все же храмы Баальбека пережили века. Их посетили такие «гости», как Тамерлан (1336–1405), Хулагу-хан (1217–1265), сельджуки и крестоносцы. С приходом Османов Баальбек оказался в глухой провинции. Из-за начавшихся впоследствии войн некоторые храмы были обращены в крепости. Город Баальбек с течением времени все более приходил в упадок, а в 1759 году он сильно пострадал от землетрясения.
Сейчас это очень впечатляющие и красивые развалины, на которых почти нет туристов — в Баальбеке очень много шиитов и популярна партия «Хезболла», а это не способствует развитию туризма в этих местах.
По преданию, сообщенному Страбоном и Павсанием, Пафос был основан вождем ахейских греков Агепенором, попавшим на остров Кипр при возвращении из-под Трои. Он же воздвиг знаменитый храм Афродиты близ того места, где, согласно греческим мифам, богиня любви и красоты появилась из пены морской.
Пафос расположен на юго-западном побережье острова Кипр. Этот город был столицей Кипра во времена римского владычества.
История острова насчитывает девять тысячелетий. Люди здесь жили еще во времена неолита. Греки же появились здесь три тысячи лет назад. Кто только за прошедшие столетия ни приходил на Кипр, захватывая этот богатый медью и лесом, стратегически важный для восточного Средиземноморья остров: ассирийцы, персы, египтяне, римляне, арабы, венецианцы, турки, французы, англичане. Но греко-римский период в истории острова — наиболее значимый и богатый памятниками, которые сохранились по сей день.
Сведения, сообщаемые Страбоном и Павсанием, относятся к Старому Пафосу (Палей Пафос), который располагался на месте теперешней деревушки Куклиа. Здесь находился храм Афродиты, изображение которого сохранилось на римских императорских монетах. Гомер в «Одиссее» упоминал, что к оракулу богини обращались многие могущественные правители древности. Сюда через «священные сады» направлялись пышные процессии паломников, съезжавшихся со всего античного Средиземноморья. В «стозальном храме» они поклонялись символу богини — гранитному камню-фаллосу. Каждая женщина должна была в честь Афродиты отдаться незнакомцу, девушки жертвовали невинностью, обряд инициации юношей совершали жрицы. Посвященных одаривали щепоткой соли и фаллическим амулетом.
Культ Афродиты просуществовал шестнадцать веков, и из года в год, из века в век повторялись эти шествия. Только в конце IV века их запретил византийский император Феодосий. От этого памятника кипрской архитектуры, прославленного во всем античном мире, сохранились только невыразительные фундаменты и разбросанные на пустынном поле архитектурные обломки.
В конце IV века до н. э. Никоклес, последний царь Пафоса, перенес свою столицу в новое место, удобное для устройства морского порта и богатое лесом, что было необходимо для строительства кораблей. Город, получивший название Нового (Неа) Пафоса, расположен в десяти километрах западнее от Палей Пафоса, близ современного города Пафос. Часть территории античного города сегодня занята селением Като Пафос.
Неа Пафос продолжал оставаться столицей Кипра и после того, как власть над островом перешла к Риму. Это произошло в 58 году до н. э., когда могучая средиземноморская держава, воспользовавшись упадком Египта, вынудила его царей передать ей Кипр по мирному договору. Правда, Юлий Цезарь через несколько лет снова вернул Кипр Египту, но уже в 30 году до н. э. Август окончательно превратил его в римскую провинцию. Римляне сделали Новый Пафос резиденцией своего проконсула. Кстати, одним из проконсулов, правивших в Пафосе, был Цицерон.
Время господства римлян для Кипра было относительно мирным периодом. Для Пафоса оно стало временем его наивысшего расцвета. Город приобрел в это время вид, типичный для римских городов с их обрамленными колоннадами улицами, вдоль которых располагались небольшие лавки и мастерские ремесленников, а также дома богатых горожан. Именно так выглядит и сегодня участок в западном районе Пафоса. Главным открытием археологов здесь стала римская вилла с лучшими мозаиками Средиземноморья.
Это жилище богатого горожанина Пафоса. От самого здания, занимающего площадь более 2 тыс. м2, сохранились только фундаменты стен, позволяющие составить представление о его планировке. Между этими совершенно разрушенными перегородками, отделявшими когда-то одно помещение от другого, лежат красочные ковры мозаик, украшавших главные из этих помещений.
В центре типичного римского здания находится атриум — закрытое помещение, со всех четырех сторон окруженное колоннадой, поддерживающей перекрытие. В центре крыши было отверстие для стока дождевых вод — комплювий, а под ним, в середине двора, обширный бассейн прямоугольной формы, имплювий, огражденный невысоким парапетом. Колонны портиков и перекрытия не сохранились, но от них осталось много архитектурных фрагментов, обнаруженных при раскопках атриума. Полы портиков были украшены мозаичными вымостками. С трех сторон изображены сцены охоты на диких зверей: бегущие животные и преследующие их охотники, вооруженные копьями. Особенно выразительна фигура леопарда, держащего в пасти голову растерзанной им лошади.
Наиболее богато украшена западная сторона атриума. Центральное панно здесь разделено на четыре клейма, заполненных изображениями на мифологические сюжеты: Пирам и Фисба, Дионис и Икарий, Посейдон и Амимона, Аполлон и Дафна. Самая большая из них изображает Диониса, передающего людям свой дар — виноделие. Слева — фигуры сидящих Диониса и нимфы Акме, увенчанных венками из виноградных лоз. В центре — Икарий, царь Аттики, первый человек, которого Дионис научил возделывать виноград и изготовлять вино. Он представлен лысым и бородатым тучным старцем, его облик напоминает изображения силенов. Икарий ведет в поводу двух быков, запряженных в повозку, нагруженную мехами с вином. Справа композиция завершается фигурами двух полуобнаженных опьяневших людей: один упал, другой стоит над ним, шатаясь. Над всеми фигурами обозначены их имена. Над пьяницами — выразительная надпись: «Те, кто первыми пили вино». Мозаика очень точно, в деталях, передает миф о том, как Дионис подарил Икарию за гостеприимство виноградную лозу, научил его виноградарству и виноделию. Икарий угостил вином двух пастухов, а их друзья, еще не знавшие действия вина, решили, что Икарий отравил пастухов, и убили его.
Другая композиция рассказывает историю двух влюбленных — Пирама и Фисбы. Придя первой на свидание с Пирамом, Фисба испугалась львицы и убежала, потеряв свой шарф. Пирам увидел, как львица терзает шарф его возлюбленной, и решил, что Фисба погибла. В отчаянии Пирам покончил жизнь самоубийством. Узнав об этом, Фисба также лишила себя жизни. Автор мозаики объединил в своем изображении разновременные мотивы: слева представлена Фисба, в страхе убегающая прочь, в центре вверху — львица, терзающая ее шарф. Пирам, спокойно лежащий справа, видимо, еще не знает о случившемся. Он изображен в традиционной позе речного бога, с рогом изобилия в правой руке, опирающейся на опрокинутый сосуд, из которого вытекает вода. Зато фигура Фисбы в противовес спокойной позе Пирама полна движения: художнику удалось передать на ее лице охватившие ее страх и смятение. Богата цветовая гамма мозаики: дополняющие друг друга коричневые и синие тона одежд, яркими красными пятнами выделяются обувь девушки и рог изобилия.
Ознакомительная версия.
