Конечно, разведана лишь малая часть этих ходов; другие же повреждены при позднейшем строительстве и при проходке метро. Вот где тоннели и шахты метро соседствуют или могут соседствовать с древними подземельями.
Глубокая станция «Спортивная», расположенная на сорока двух метрах под землей, наверняка лежит гораздо ниже, чем описанный в старых книгах подземных ход из Новодевичьего монастыря. В 1920-е годы этим ходом воспользовалась последняя игуменья монастыря, спрятав в одном из его ответвлений ценную библиотеку и иконы. По легендам, собранным Стеллецким, из этого монастыря можно пройти аж к Дорогомилову, причем ход проложен ниже русла Москвы-реки.
В 1989 году, ремонтируя мостовую в восточной части Кремля, рабочие откопали старинное подземелье. Археологи определили, что это подвал снесенного Чудова монастыря — подземная часть церкви Благовещения. В склепе нашли каменный саркофаг с искусно выполненной куклой в рост человека, одетой в военной мундир. На мундире — Георгиевский крест, на пальцах «рук», обряженных в белые перчатки, — недорогие золотые кольца. Изучив архивные материалы, ученые установили, что это — могила великого князя Сергея Александровича, погибшего в 1905 году от бомбы, брошенной Каляевым. Так как от тела мало что осталось, в саркофаг уложили куклу, одетую в мундир Сергея Александровича, а останки собрали в сосуд и поместили в изголовье. Ныне гроб захоронен в Новоспасском монастыре.
Станции метро «Кузнецкий Мост» и «Трубная» соседствуют с уцелевшим Богородице-Рождественским монастырем. У этой обители богатая история! Она была основана в 1380-х годах княгиней Марией Андреевной, супругой князя Андрея Серпуховского, которая перед смертью постриглась в монахини. Первыми его насельницами стали вдовы воинов Куликовской битвы. В ноябре 1525 года здесь была насильно пострижена жена Василия Третьего Соломония Сабурова. Вскоре ее перевели в Покровский монастырь города Суздаля, а разведенный супруг взял себе вторую жену — Елену Глинскую, мать Ивана Грозного.
Рождественский монастырь защищал Москву с севера. Часто, называя его, добавляли «что за пушечными избами», имея в виду Пушечный двор, созданный Аристотелем Фиораванти в конце XV века. Когда же через 100 лет появилась стена Белого города, в ней пробили арку для Неглинки, а позже речку целиком заключили в трубу. Отсюда — название Трубной площади и новое прозвище Рождественского монастыря — «что на Трубе». Эта исхоженная диггерами река — не единственная достопримечательность в подземелье монастыря. Известно, что при Иване Грозном его перестраивали и тогда же прорыли тайные ходы. В 1812 году монахини использовали их, чтобы укрыть самое ценное от французов.
Метро «Лубянка» — «Тургеневская» — «Трубная» расположены неподалеку от Сретенского мужского монастыря, основанного в XIV веке. Станции «Тверская», «Пушкинская», «Чеховская» занимают место Страстного монастыря, который был основан в 1654 году царем Алексеем Михайловичем и разрушен большевиками. Фундаменты его зданий и подземные галереи тесно примыкают к станциям и переходам «Метро-1». Недалеко от метро «Китай-город», рядом со Старосадским переулком, располагается Иоанно-Предтеченский женский монастырь, основанный в XV веке. Здесь содержали таинственную старицу Досифею, предположительно дочь императрицы Елизаветы Петровны и Алексея Разумовского, и в подземной тюрьме — злобную помещицу Салтычиху, замучавшую не одну сотню крепостных девушек.
Владимир Гиляровский:
«Она содержалась тогда в подземной тюрьме, выглядывала сквозь решетку, в окошечко, визжала, ругалась и плевалась на нас. Ее никогда не отпирали и еду подавали в это самое единственное окошечко».
В Иоанно-Предтеченском монастыре и его подземельях часто силой постригали в монахини многих знатных и богатых женщин. Из Раскольничьей конторы сюда доставляли привержениц «старого обряда» — их тоже содержали в подземных «каменных мешках» под надзором монахинь. Сюда из Покровского монастыря, что во Владимире, перевели насильно постриженную в монахини Пелагею Михайловну — вторую жену старшего сына Ивана Грозного. В 1610 году здесь постригли Марию Петровну Шуйскую, которую насильно разлучили с мужем, царем Василием Ивановичем.
При строительстве Никитской электроподстанции метро на одноименной улице уничтожили женский Никитский монастырь, существовавший с 1582 года. Сохранился лишь небольшой фрагмент монастырской ограды и один корпус келий. То, что под землей, разведано мало.
Говорят, что подземные ходы есть и под Донским монастырем — недалеко от «Шаболовской». В некоторых документах описываются подземные ходы в Андрониковом монастыре близ метро «Площадь Ильича». Их нашли мальчишки из колонии для беспризорников, размещавшейся в Спасо-Андрониковом монастыре в 1920-е годы. Шалуны проникли в подземелье — склеп Лопухиных. Оттуда галереи шли сетью в разные стороны. Мальчишки приняли их за тайные ходы, в действительности же это были каменоломни господ Алексеевых, раскинувшиеся вдоль Яузы на площади 31,5 гектара. Камень здесь добывали в XIX веке.
На территории Москвы было не то пять, не то семь каменоломен. Есть они в Царицыно — там добывались фосфориты. Ходят слухи про штреки на Воробьевых горах. Упоминаются Котловские, Алексеевские, Дорогомиловские каменоломни. Последние были вскрыты рабочими в 1840-х годах и до конца не исследованные закопаны вновь.
Из старинного документа:
«Рабочие отказывались идти в раскоп, жаловались на то, что их преследует какой-то голос. Шептал этот голос слова невразумительные, он не казался ни старым, ни молодым, а скорее был чем-то средним между голосом старика и ребенка.
А потом произошел случай, после которого оставалось лишь засыпать раскоп и более туда не соваться. Рабочие гурьбой высыпали из подземного хода и наотрез отказались снова лезть под землю. Они утверждали, что видели там нечто, на что вовсе не подобает смотреть человеку православному. С большим трудом удалось допытаться, что же это было, но объяснение показалось столь невероятным, что будь свидетель один, начальство сочло бы его горьким пьяницей и немедленно бы рассчитало, но тут пять и даже более человек твердило одно и то же. Привиделся им рабочий с киркой, какой обычно ломают камень; заметили еще, что на нем был короткий распахнутый зипун, какой нынче уж и не носят, а вот чего у привидения не было — так это кожи. Кожа была с него содрана, и все его платье пропиталось кровью. Синеватые жилы струились по тому месту, где у человека положено быть лицу, на кровавом лице страшно мелькали глаза. И такой же кровавой рукой держал он свою кирку».
Нет никаких оснований верить этому тексту. Вполне вероятно, что письмо — подделка и мистификация. Но в том районе — на перегоне между «Тульской» и «Нагатинской», — несчастные случаи происходят чаще обычного.
Не столь мрачное, но не менее интересное место в Москве — район станции «Алексеевская». Здесь очень много подземных ходов, прорытых не по прихоти подозрительных тиранов, не для удобства палачей, а с целью благой и прогрессивной. В селе Алексеево располагалась одноименная водокачка (ныне завод «Водоприбор»), где с начала XX века пытались построить московский водопровод. Отсюда вода текла в столицу по многочисленным трубам — они до сих пор соседствуют с тоннелями метро. Исторический Мытищинский водопровод ведет отсюда до Трубной площади, но точное его местонахождение неизвестно.
Описывая «Ад», Гиляровский добавляет: «Тогда полиция не заглядывала сюда, да и после, когда уже существовала сыскная полиция, обходов никаких не было, да они ни к чему бы и не повели: под домом были подземные ходы, оставшиеся от водопровода, устроенного еще в екатерининские времена». Этот водопровод шел в Москву из Мытищ, пересекал реку Яузу по сохранившемуся до наших дней акведуку, подходил к Алексеевской водокачке и разводил драгоценную питьевую воду по всему городу.
Дядя Гиляй, Владимир Гиляровский, описывал страшный трущобный мир. К сожалению, за сто лет мало что изменилось в приметрошных подземельях.
Владимир Гоник:
«Чаще всего под землей можно встретить больных, спившихся людей, грязных, годами не мывшихся, едва сохранивших человеческий облик. Некоторые из них перестали подниматься на поверхность и валяются дни и ночи — многие вообще потеряли представление о времени суток, валяются на истлевших тюфяках, в гниющем тряпье, среди испражнений, в тесных зловонных углах, в смрадных заброшенных тупиках, гниют заживо и умирают. Трупы людей, человеческие останки — неизбежная, к сожалению, принадлежность подземелий. Как и разложившиеся трупы животных».
