Ознакомительная версия.
Применение отдельной танковой бригады НПП при прорыве обороны по опыту Великой Отечественной войны (вариант).
Лёгкий танк Т-70М в засаде. Декабрь 1942 года.
Впрочем, некоторые положения приказа весьма спорны. Например, пункт о стрельбе с хода. До этого момента в войсках практиковался огонь с коротких остановок. Командир танка подавал команду «Короткая!», механик-водитель останавливал танк на время необходимое для производства прицельного выстрела, а затем, уже без команды, возобновлял движение. Точно такая же практика существовала и в панцерваффе. Теперь же от советских танкистов требовалось вести огонь с хода. Этому вопросу был даже посвящён отдельный приказ Наркома обороны № 0728 «О внедрении в боевую практику танковых войск стрельбы из танков с хода». В этом приказе говорилось:
«Опыт отечественной войны показывает, что наши танкисты не используют в бою всей огневой мощи танков, не ведут по противнику интенсивного артиллерийского и пулемётного огня с хода, а ограничиваются прицельной стрельбой только из орудий, да и то с коротких остановок.
Практикуемые нашими войсками танковые атаки без достаточно интенсивного огня всех огневых средств танков создают благоприятные условия для безнаказанной работы орудийных расчётов артиллерии противника.
Такая неправильная практика значительно уменьшает силу огневого и морального воздействия наших танков на противника и приводит к большим потерям в танках от артиллерийского огня врага.
Приказываю:
1. Танковым частям действующей армии с момента подхода к боевым порядкам своей пехоты атаку противника начинать мощным огнём с хода из всего танкового вооружения как из орудий, так и из пулемётов, не боясь того, что стрельба получится не всегда прицельная. Стрельба из танков с хода должна быть основным видом огневого воздействия наших танков на противника, и прежде всего на его живую силу.
2. Увеличить боекомплект в танках, доведя его на танке KB до 114 снарядов, на танке Т-34 — до 100 снарядов и на танке Т-70 — до 90 снарядов.
В танковых бригадах и полках иметь три боекомплекта, из них один, возимый в танках.
3. В целях увеличения дальности действия танков возобновить к 1.10.42 г. установку запасных баков для горючего на танках KB и Т-34 ёмкостью для KB 360 л и для Т-34 270 л.
4. Начальнику Главного автобронетанкового управления Красной Армии дать указания начальникам танковых училищ и командирам учебных танковых частей о внесении в программы обучения изменений в соответствии с данным приказом.
5. Начальникам Главного артиллерийского управления Красной Армии и Управления снабжения горючим Красной Армии внести соответствующие изменения в нормы отпуска танковым частям боеприпасов и горюче-смазочных материалов.
6. Приказ разослать командующим танковых армий, командирам танковых корпусов и мехкорпусов, танковых бригад, полков, батальонов и начальникам танковых училищ.
Народный комиссар обороны
И. СТАЛИН»
Совершенно очевидно, что, кроме «морального воздействия» толку от такой стрельбы было мало. Впрочем, и стрельба с коротких остановок была немногим лучше. Ограниченный обзор из советских танков, отсутствие на всех танках, кроме КВ, командира, свободного от выполнения других обязанностей, не позволяли быстро находить цели на поле боя. Ко всему этому наши танкисты испытывали постоянный «снарядный голод». В итоге даже немецкие танкисты обращали внимание, что их русские коллеги мало и медленно стреляют. Возможно, что эта информация дошла до И. В. Сталина, который, судя по всему, и стал инициатором появления этого приказа.
В этом плане показателен разговор Сталина с Катуковым, состоявшийся 17 сентября 1942 года в Москве, куда последний был вызван по поводу назначения его командиром 3-го механизированного корпуса. Сталин спросил:
«Стреляют танкисты с ходу?
Я ответил, что нет, не стреляют.
— Почему? — Верховный пристально посмотрел на меня.
— Меткость с ходу плохая, и снаряды жалеем, — ответил я. — Ведь наши заявки на боеприпасы полностью не удовлетворяются.
Сталин остановился, посмотрел на меня в упор и заговорил чётко, разделяя паузами каждое слово:
— Скажите, товарищ Катуков, пожалуйста, во время атаки бить по немецким батареям надо? Надо. И кому в первую очередь? Конечно, танкистам, которым вражеские пушки мешают продвигаться вперёд. Пусть даже ваши снаряды не попадают прямо в пушки противника, а рвутся неподалёку. Как в такой обстановке будут стрелять немцы?
— Конечно, меткость огня у противника снизится.
— Вот это и нужно, — подхватил Сталин. — Стреляйте с ходу, снаряды дадим, теперь у нас будут снаряды».
Из сопоставления двух приказов, текста разговора, а также уже упоминавшихся специфических взглядов советского руководства на роль танковых войск, можно сделать вывод, что кроме всего прочего на танки пытались возложить задачи артиллерии. Получалась некая артподготовка с хода, так сказать наступление танков за огневым валом, создававшимся самими танками. Надо сказать, что, судя по воспоминаниям ветеранов-танкистов, с хода они не стреляли и после появления этого приказа — солдаты оказались мудрее своего Верховного Главнокомандующего.
Сталинградская стратегическая наступательная операция. Ноябрь — декабрь 1942 года.
Сейчас трудно оценить роль этих приказов в последующих действиях танковых войск. Принципы, перечисленные в них, в общем-то, были очевидны и до их появления. Тем более что приказ № 325 в этом плане был не первым. То, что они не соблюдались на практике, говорит только о том, что уровень командования им не соответствовал. Как только большинство командных должностей, особенно в звене армия — фронт, заняли люди, понимавшие, что и как нужно делать, ситуация с применением танковых войск (как, впрочем, и всех остальных) начала разрешаться сама собой. Начало этого процесса оказалось весьма успешным.
К середине ноября 1942 года советские войска занимали выгодное охватывающее положение по отношению к основной группировке немецких войск действовавшей в районе Сталинграда. Непосредственная подготовка операции «Уран» — наступления советских войск в районе Сталинграда — началась в первой половине октября 1942 года.
Ударная группировка Юго-Западного фронта в составе 5-й танковой армии генерала П. Л. Романенко и 21-й армии генерала И. М. Чистякова должна была перейти в наступление с плацдармов в районах Серафимовича и Клетской. Ей предстояло прорвать оборону противника, разгромить 3-ю румынскую армию и, развивая наступление в общем направлении на Калач, на третий день операции соединиться с войсками Сталинградского фронта. Одновременно предусматривалось силами 1-й гвардейской армии (командующий генерал Д. Д. Лелюшенко) нанести удар в юго-западном направлении, выйти на рубеж рек Кривая и Чир и создать здесь активно действующий внешний фронт окружения.
Сталинградский фронт главный удар наносил силами 64-й, 57-й и 51-й армий. Ударная группировка фронта получила задачу перейти в наступление из района Сарпинских озёр, разгромить 6-й румынский армейский корпус и, развивая наступление на северо-запад, в направлении Советский и Калач, соединиться здесь с войсками Юго-Западного фронта. Часть сил фронта должна была наступать в направлении Абганерово — Котельниковский и создать на этом рубеже внешний фронт окружения.
Донской фронт наносил удары с плацдарма в районе Клетской силами 65-й армии и из района Качалинской силами 24-й армии. Задача этих армий состояла в том, чтобы, развивая наступление по сходящимся направлениям на Вертячий, окружить и уничтожить соединения противника, оборонявшиеся в малой излучине Дона.
Армиям Юго-Западного фронта на выполнение задач глубиной 120–140 км отводилось трое суток, а Сталинградского фронта, глубина операции которого не превышала 100 км, — двое суток. После выполнения ближайших задач всем трём фронтам предстояло развивать достигнутый успех, чтобы возможно быстрее расчленить и уничтожить вражескую группировку, одновременно отражая все попытки противника вырваться из окружения или деблокировать окружённых ударами извне.
Особенность операции «Уран» состояла в сосредоточении основных сил на направлениях главных ударов, что было возможно благодаря хорошему знанию положения и намерений противника, а также скрытному осуществлению всех мероприятий по подготовке наступления. Принцип массирования сил и средств в таком объёме не применялся ещё ни в одной из предшествовавших наступательных операций Красной Армии. Совершенно очевидно, что на втором году войны немецкий опыт был наконец-то учтён в полном объёме.
Ознакомительная версия.
