Ознакомительная версия.
А за девять часов до этого в отель вошли семь человек в гражданской одежде. Они разбудили хозяйку, мадам Февр, спросив у нее, где может находиться мсье Франсуа Депре. Они осмотрели его комнату, после чего три человека остались в ней, а четверо вновь спустились вниз и велели хозяйке вести себя как обычно и ничего не говорить мсье Депре, если тот вернется. Приехав, Саттил сразу же прошел к себе наверх. Через несколько минут он снова появился на лестнице, но уже в наручниках. И не один.
Его отвезли на авеню Фош, и начались долгие допросы. Допрашивали штурмфюрер СС Йозеф Плакке, доктор Йозеф Гетц и штурмфюрер СС Карл Лангер.
В 1946 году Плакке предстал перед органами французской юстиции, расследующими военные преступления нацистов. Он заявил, что во время допросов, которые продолжались без перерыва сорок восемь часов, Саттилу не причинили никакого вреда. Правда, Плакке не отрицал, что некоторое время отсутствовал, поскольку ему требовались перерывы для отдыха и принятия пищи. Арестованному в этом было отказано. Другой немец, зондерфюрер Фогт, припомнил, что допрос Саттила длился шестьдесят четыре часа. Временами к нему подключались оберштурмбаннфюрер СС Киффер, а также сам шеф СД во Франции штандартенфюрер доктор Гельмут Кнохен.
Никто из гестаповцев не объяснил, откуда им стало известно о пребывании Саттила в гостинице. И это до сих пор остается самой большой загадкой. Саттил впервые останавливался у мадам Февр, причем под чужим именем. Очевидно, немцы получили информацию уже после возвращения Саттила из Лондона от одного из очень близких ему людей. Напрашивается вывод о том, что в ближайшем окружении Саттила был двойной агент.
Саттил отчаянно старался не подвести своих людей. Известно, что только в самом конце он сломался и дал показания – по крайней мере, по одному вопросу. Если верить Плакке, он сообщил допрашивающим его немцам, что часть его людей находятся в Три-Шато. Почему он признал этот единственный факт, остается только догадываться. Возможно, при аресте у него нашлись компрометирующие материалы, указывающие на его визит в Гисор, – железнодорожные билеты или какие-то записки, наличие которых он не сумел объяснить. Как бы там ни было, но немцы узнали о пребывании в Три-Шато Джорджа Дарлинга, что привело к трагическим последствиям.
Арест майора Гилберта Нормана и Андре Боррель (Дениз) не представлял никакой сложности для немцев. Непонятно только, почему их не схватили раньше, ведь они находились «под колпаком» с момента встречи с лжеголландцами Арно и Антоном – Рихардом Кристманном и Карлом Боденом. За подпольщиками следили агенты гестапо – французы Марио Бей и Мишель Буйон. Рано утром 24 июня три полицейские машины остановились перед домом, где жили Норман и Дениз. Хотя на машинах приехало пятнадцать человек, никто не удосужился поставить часового у второго выхода из дома.
Один из прибывших подошел к воротам и позвонил. На крыльце появилась Мод Лорен, хозяйка дома. Она не особенно встревожилась, потому что увидела у ворот только одного человека. Посетитель поинтересовался, дома ли мсье Гилберт. Увидев замешательство на лице хозяйки, незваный гость поспешно добавил, что пришел от Аршамбо. Это уже само по себе должно было показаться чрезвычайно странным, потому что Аршамбо – было кодовым именем Гилберта Нормана. Его знали только очень немногие агенты. Большинству людей он был известен как Гилберт, что и являлось его настоящим именем (и кодовым именем Анри Дерикура). Лорен никогда не слышала об Аршамбо, поэтому она отправилась к Норману за инструкциями. Норман, должно быть, немало удивился, узнав, что к нему пришел посетитель от него самого. Когда же он вышел из комнаты, его сразу же схватили ворвавшиеся в дом немцы. Остальные разбежались по комнатам. Андре Боррель еще спала. Ее грубо разбудили и велели одеться. Нормана, Андре, а также Ника и Мод Лорен отвезли на авеню Фош.
А тем временем в нескольких сотнях миль от столицы, в Солони, продолжались допросы Пьера Кулиоли. Позже он описал мне события так: «Они сорвали с меня всю одежду и бросили ее в кучу. Я заметил в шляпе отверстие от пули. Должно быть, я лишь случайно избежал смерти. Мне крепко связали руки и привязали их к спинке кровати. Затем доктор сделал мне три укола и сказал, что это снизит мою чувствительность к боли. Затем штурмбаннфюрер Бауер и еще несколько гестаповцев начали меня допрашивать. Они избивали меня тяжелым черным кожаным ремнем, причем метили так, чтобы пряжка попадала по носу, по губам, по глазам… Они требовали, чтобы я сказал, где я жил. Чтобы не выдать Датемов, я назвал адрес пансиона, где я действительно несколько раз останавливался. Тем более, что у меня в бумажнике лежало извещение о почтовом переводе, на котором был указан адрес пансиона. Затем допрос прервался. Видимо, гестаповцы сочли невозможным продолжать избивать меня на глазах у врачей люфтваффе, которые вошли в комнату. Позже меня перевели в казармы, заперли в камеру, продолжали регулярно избивать. В конце концов я попал в гестапо, и допросы продолжал сам Бауер. Он знал, что я являюсь одним из руководителей сети Prosper, упоминал имена Саттила, Аршамбо, Дениз, Дерикура и многих других. Бауер знал о нашей организации все. Убедившись в этом, я согласился сделать заявление. Я с ходу сочинил очень, на мой взгляд, впечатляющую историю, которую следователь записал под мою диктовку. Таким образом я надеялся защитить себя и своих друзей».
Этот рассказ не произвел особого впечатления на Бауера. Он уже успел допросить Пиккерсгиля и Макалистера и знал, что их встречал Кулиоли. Поэтому Бауер задал вопрос о посадочных площадках. Пьер был к нему готов и с ходу назвал две, причем одна из них была расположена к югу от Луары и на протяжении многих месяцев ни разу не использовалась. Кулиоли подробно описал систему установки посадочных огней, но только старую, от которой давно отказались.
Полуживого Кулиоли погрузили в машину, и Бауер повез его в Париж. По пути они сделали короткую остановку, во время которой Кулиоли показал одну из названных им посадочных площадок, ту, которой не пользовались. А еще ему посчастливилось увидеть одного из братьев Датем. Ничего не подозревающий парень спокойно ловил рыбу. Таким образом Кулиоли с облегчением убедился, что его родственники на свободе.
На авеню Фош машина прибыла около полуночи 24 июня. В коридоре возле кабинета Киффера Кулиоли встретил Мод Лорен.
– Жаклин убили на моих глазах, – шепнул он.
– Моего мужа и меня арестовали вместе с Аршамбо и Дениз, – ответила она.
– А Проспера? – успел спросить Кулиоли, но ответа уже не услышал. Его втолкнули в кабинет.
Последние два слова сослужили Кулиоли плохую службу. На процессе 1948 года его обвинители утверждали, что он таким образом закончил фразу мадам Лорен – арестовали меня, моего мужа, Аршамбо, Дениз… и Проспера. Получалось, что Кулиоли знал обо всех арестах, а значит, сам был предателем. Я не сомневаюсь, что это был только вопрос, не заключавший в себе никакого тайного смысла, и, более того, вполне закономерный. Если человеку сообщили об аресте майора Нормана и Андре Боррель, естественно, что он проявляет беспокойство о судьбе майора Саттила. В конце концов суд поверил Кулиоли и оправдал его.
Как только гестаповцы получили от Саттила адрес в Три-Шато, Киффер решил лично «уничтожить осиное гнездо». К операции он готовился с истинно немецкой тщательностью и с большим энтузиазмом.
На место выехали две машины с эсэсовцами под командованием штурмфюрера Келлера, Йозеф Плакке, а также несколько агентов-провокаторов, включая ставшего в своем роде знаменитостью Люсьена Прево.
Немцы определенно надеялись обнаружить в Три-Шато, единственном месте, о котором им удалось узнать от Саттила, целый лагерь офицеров SOE. Они принудили Саттила написать письмо Дарлингу с приказом выдать его подателю спрятанное оружие. На подъезде к Гисору грузовики с эсэсовцами остановились. Дальше поехали только французы-предатели на своей машине и Прево на велосипеде.
Подъехав к дому мадам Гепан, Прево передал письмо Саттила капитану Дарлингу и сказал, что он и его люди, активные борцы Сопротивления, хотели бы забрать оружие немедленно. Дарлинг ничего не заподозрил и даже пригласил Прево выпить. В застольной беседе Прево мимоходом упомянул несколько имен офицеров SOE, а также обмолвился о последней поездке Саттила в Лондон.
Дарлинг и Прево на велосипедах в сопровождении машины с «подпольщиками» отправились к тайному складу оружия, устроенному Дарлингом. Французам-предателям пришлось больше часа трудиться в поте лица, прежде чем они сумели выкопать все ящики со «стенами», патронами и взрывчаткой. После завершения погрузки Дарлинг предложил «подпольщикам» воспользоваться дорогой в объезд Гисора, но Прево отклонил его, заявив, что знает, куда надо ехать.
Ознакомительная версия.
