Т.е. Запад реально паразитически агрессивен, хотя его обыватели и публичные политики искренне убеждены в его благодетельности, вследствие того, что они являются зомби (по наиболее распространённому типу строя психики), чья психика запрограммирована исторически сложившейся культурой, которая и является носительницей концепции самоуправления Запада как во внутренних его делах, так и в глобальном историко-политическом процессе.
И это приводит к вопросу о качестве этой культуры.
5. Надо называть явления их сущностными именами
Явления и вещи в своём общении люди могут именовать либо их сущностными именами, либо «словами-знаками», прямое значение которых не имеет ничего общего с сущностью тех явлений и вещей, которые они обозначают в том или ином контексте. И языковая культура в своём историческом развитии может достичь такого состояния, когда в ней в большинстве случаев употребляются «слова-знаки», а чтобы добраться до сути тех явлений и вещей, о которых говорят и пишут люди, подчас приходится снять несколько слоёв такого рода «слов-знаков».
Это особенно характерно для культур, помешанных на «политкорректности» (тоже «слово-знак»), что в большинстве случаев исторически реально является одним из средств осуществления принципа «разделяй и властвуй» на основе того, что одни и те же слова одни понимают так, другие - взаимодополняюще, третьи - несовместимым с первыми и вторыми образом, а четвёртые не понимают никак. Собственно ради получения этого результата культ «политкорректности» и «толерантности» и внедрялся. И потому «новояз» из “ 1984” Оруэлла характерен не только для СССР, но и для политической культуры Запада на протяжении многих веков. Но за это достижение приходится платить заведомо неверным пониманием проблем, подчас глобальных, что было показано на примере так называемого «глобального потепления», и массовость явления неадекватного понимания только усугубляет глобальный общекультурный кризис человечества.
Также и слово «Запад» по отношению к региональной цивилизации, системный кризис которой мы рассматриваем [45], является одним из таких общеупотребительных «слов-знаков», ни коим образом не характеризующим суть этой региональной цивилизации (т.е. заложенные в неё системообразующие принципы её функционирования). Действительно с позиций этой региональной цивилизации определение «Запад» неуместно, поскольку она понимается (по умолчанию) - не как запад, а как центр мироздания; но с точки зрения Африки «Запад» - большей частью север и северо-запад; а с точки зрения японцев и китайцев «Запад» - запад, если смотреть через Евразийский материк, и восток, - если смотреть через Тихий океан. Но, как и откуда ни смотри, - через «слово-знак» «Запад» системообразующие принципы («цивилизационные парадигмы»), определяющие суть этой региональной цивилизации - не выявляются.
Может быть высказано уточнение в том смысле, что:
Запад в своей основе - «христианская цивилизация». Хотя в XIX - ХХ веке она и отшатнулась от своей традиционной веры и впала в атеизм, вследствие чего действительно переживает кризис, но в своей основе Запад всё же - изначально «христианская цивилизация».
Так и С.А.Строев в упоминавшейся выше статье “Инферногенезис” пишет о характеристических свойствах «Запада»:
«В первую очередь, это персонализм - представление о личности как о некой нерасчленимой и, в известном смысле, абсолютной данности, «неделимом атоме». Отсюда и сугубо европейское понятие о личности как о «субъекте» в его оппозиции к «объекту», которое лежит в основе всей познавательной методологии (включая науку) и всей цивилизационной структуры Нового времени. Человек как личность, как субъект ни в коей мере не является «частью мира», «частью природы». Субъект (будь то «субъект познания» или «субъект волевого действия») не только автономен от остального космоса, но в определенном смысле качественно превосходит этот космос, ибо последний выступает в роли «объекта» (пассивно-страдательного начала) для реализации познавательного или волевого потенциала субъекта. Такое представление о личности уникально для Запада. В «восточных» культурах человек воспринимается как часть общего мирового целого, а его индивидуальность определяется индивидуальными качествами. Иными словами, Восток знает лишь «индивидуальность» (совокупность черт и признаков), Запад же знает «личность» (свободную и трансцендентную по отношению к индивидуальным характеристикам). С понятием личности как некой не анализируемой, не расчленяемой на индивидуальные качества данности тесно связано характерное представление о свободе воли, произвольности мысли и действия, не связанной никакой детерминированностью [46].
Второй момент, который бросается в глаза - это представление о мире как универсальной, единой для всех, «объективной» реальности, устроенной в соответствии с универсальными и неизменными «законами природы». Законы природы воспринимаются не как субъективные картины мироотражения, а как объективная, универсальная и неизменная реальность, доступная (по крайней мере, в приближении) для рационального познания.
Третья фундаментальная установка - это представление о прогрессе или эволюции как универсальном и имманентном законе природы, реализующимся на всех уровнях и во всех сферах: космологической, биологической, антропологической, социальной, экономической, научно-технической и т.д. При этом эволюция понимается не просто как изменение, но как поступательное развитие от простого к сложному, от несовершенного к совершенному, от худшего к лучшему. Последнее особенно примечательно, ибо здесь уже речь идёт не об эмпирических категориях, а об аксиологических, и даже этических. Прогресс воспринимается не просто как наблюдаемая закономерность или даже универсальный закон, но как нечто, требующее «служения».
Вот те ключевые принципы, которые лежали в основании европейской цивилизации Нового Времени и определяли её частные проявления. Зададимся естественным вопросом об их источнике.
(…)
Все три отмеченные нами фундаментальные цивилизационные парадигмы, имеют своё происхождение в Христианстве.
Концепция Личности (неделимой, простой, не сводимой к совокупности индивидуальных свойств и качеств) уникальна для западной цивилизации именно как наследницы Христианства. Создавалась эта концепция, и даже необходимый для её выражения категориальный языковой аппарат, в рамках христианского догматического богословия в отношении, прежде всего, к Личности Бога. На человеческую личность эти категории были лишь перенесены по принципу подобия, хотя и вполне правомерно - как на образ и подобие Бога.
Представление о мире, как об «объективной реальности» также имеет христианский фундамент и происхождение. Исходя только из разума и эмпирического опыта доказать реальность существования «внешнего» мира невозможно. В примитивной форме вопрос может быть сформулирован так: на каком основании можно считать реальность, данную в эмпирическом ощущении, отличающейся от эмпирической же реальности сна? Есть ли основания полагать, что за комплексами субъективных ощущений, воспринимаемых как явления, стоит некая внешняя, независимая от самого субъекта реальность? Или в терминах кантовской философии: если «вещи-в-себе» непознаваемы в своих собственных свойствах - то на каком основании им приписывается свойство существования?
Вопросы эти вовсе не столь праздны и софистичны, как может показаться на первый взгляд. Как это ни странно для современного сознания, но источником концепции «объективной реальности» выступает именно Христианство как вера в Единого, Абсолютного Бога-Творца. Это, кстати, признается даже основоположниками философии Нового Времени, в частности Декартом и Беркли. В культурах, не имеющих представления о Боге-Творце, нет и выраженных представлений об «объективной реальности». Есть лишь реальность воспринимаемая - единственно возможная и существующая. Изменение восприятия, изменение состояния сознания изменяет и саму реальность, на чём и основываются многие культовые практики архаических обществ. Когда же атеистические цивилизации достигают уровня философского осмысления реальности, то отрицание бытия Бога-Творца естественным образом приводит к отрицанию реальности мира и человеческой личности. Наиболее яркий пример - это буддизм, в котором мир понимается как иллюзия (майя), а человеческая личность - как непрерывный поток недолговечных порождающих друг друга элементарных импульсов-состояний, причинно-следственная непрерывность которого создаёт иллюзию одушевленного существа. Примечательно, что и в самой западной цивилизации отречение от религиозного сознания сразу же поставило под сомнение реальность мироздания (субъективный идеализм) и существование личности (современная психофизиология определяет личность как уникальный набор потребностей - почти буквально по-буддистски).
