Ознакомительная версия.
Герлах сделал кое-какие расчеты, из которых заключил, что британское судно уже прошло мимо рейдера около 36 часов назад и что у него нет топлива, необходимого для трех-четырехдневной погони. Если бы он получил это известие двумя днями раньше, замечает Герлах, то позиция рейдера оказалась бы удачной для перехвата.
Рано утром 4 сентября дозорный на мачте доложил о замеченном судне. Судно шло со стороны солнца, и идентифицировать его не представлялось возможным; удалось разглядеть только, что у него две мачты и одна труба. Видно было, однако, что судно идет со скоростью 21 узел. «Штир» направился к нему; с расстояния 24 000 ярдов было уже видно, что это очень крупное пассажирское судно. Немного позже немцы идентифицировали его как французский лайнер «Пастер» вместимостью 29 000 брт, работавший на союзников. Скорость лайнера была настолько высока, что у «Штира» не было никаких шансов приблизиться к нему на дистанцию, необходимую для обстрела; Герлаху ничего не оставалось делать, как только отойти в сторону и надеяться, что с лайнера его не заметили или, если заметили, приняли за безобидного торговца. Сигнала тревоги с «Пастера» услышать не удалось, и вскоре лайнер исчез из вида.
На «Штире» к этому времени уже заканчивался уголь – ему требовалось двадцать тонн угля в неделю для выработки пресной воды и для вспомогательных двигателей, – так что Герлах испытал облегчение, узнав, что ему предписано встретиться в начале октября с судном снабжения «Браке». Пока же он должен был вновь встретиться с «Михелем» и с прорывателем блокады «Танненфельсом», следовавшим из Японии во французский порт. Направляясь к новой точке встречи, Герлах обогнул острова Тристан-да-Кунья и вновь взял курс на запад.
12 сентября на рейдере объявили тревогу – где-то рядом, громко и ясно, слышно было какое-то судно; но ночь выдалась очень темной, луны не было, и увидеть ничего не удалось. 18 сентября вновь прозвучала тревога, и «Штир», используя детектор радаров и гидрофоны, начал преследование невидимого судна; однако через двадцать четыре часа контакт был потерян и преследование пришлось прекратить. Пока «Штир» шел к месту встречи с «Танненфельсом», на рейдере 20 сентября устроили ярмарку с лотереей и аукционами. В результате в нацистский фонд «Зимняя помощь» было собрано более 3000 марок. Герлах с одобрением отметил эту сумму; сам он считал, что пять марок с человека стали бы достаточным взносом; однако собрано было по десять марок с человека.
«Штир» встретился с «Михелем» и «Танненфельсом» через два дня. На «Танненфельсе» во время встречи с «Укермарком» были почищены борта, поэтому и Герлах также решил, проведя с «Танненфельсом» два дня, почистить борта у ватерлинии и произвести кое-какую покраску, в которой рейдер очень нуждался. На палубе «Штира» в это время стоял японский гидросамолет – подарок, привезенный «Танненфельсом», но принятый немцами без энтузиазма; на самолете не было креплений для бомб и радио, а чтобы заставить его летать, надо было потратить не меньше трех-четырех недель.
Утром в воскресенье 27 сентября «Штир» и «Танненфельс» все еще лежали в дрейфе и занимались очисткой и покраской бортов рейдера. В восемь утра начал подниматься ветер, намечался дождь. Вахтенный офицер рейдера приказал людям подняться на борт. Он рассудил, что не стоит рисковать внезапно оказаться в зоне плохой видимости, оставив часть экипажа за бортом, «хотя долгие наблюдения, кажется, установили, что через этот район, – как сказано в военном дневнике, – никогда не проходят суда». Закончив текущую работу, матросы поднимались на борт, так что к без десяти девять за бортом оставалась только одна шлюпка, и несколько человек в люльках продолжали обрабатывать борт. Видимость упала до двух-двух с четвертью миль.
Описывая последующие события, Герлах написал:
«В 8.52, только что оставив мостик, чтобы спуститься вниз, я услышал крик: «Судно по правому борту!» Поскольку судно выглядело как большой неприятельский пароход, мы объявили тревогу. Был поднят сигнал: «Остановитесь немедленно».
Я отдал приказ: «Полный вперед», затем: «Так держать».
Через две минуты после сигнала тревоги зенитные расчеты доложили:
«Ждем разрешения открыть огонь».
Еще через минуту орудия главного калибра также доложили о готовности».
«Штир» открыл огонь в 8.56; через четыре минуты противник ответил тем же. Герлах утверждал впоследствии, что противник ответил огнем из четырех или пяти орудий, оборудованных системой залпового огня, и что вооружение вражеского судна включало одно 6-дюймовое и шесть 4– или 4,7-дюймовых орудий, не считая зенитных орудий. Он был уверен, что это вспомогательный военный корабль, «патрульное судно или даже вооруженный торговый крейсер».
На самом деле «Штир» встретил американский сухогруз компании «Либерти» «Стивен Хопкинс», вооруженный единственным 4-дюймовым орудием; он вступил со «Штиром» в одно из тех великих морских сражений один на один, которые навсегда вошли в историю. Американский флот был воспитан на подвигах фрегатов 1812 года и приватиров той войны и Войны за независимость. Теперь военно-морской флот Америки вел совсем другую войну, из которой США суждено было выйти величайшей морской державой мира, но в тот день в конце сентября 1942 года в тумане и мороси Южной Атлантики немцы и американцы сражались на такой дистанции, где промахнуться было невозможно, и американские моряки, казалось, вернулись к началу своей истории.
«Стивен Хопкинс» резко повернул влево, а «Штир» – резко вправо, так чтобы жертва не смогла ускользнуть. «Танненфельс» тем временем глушил радиосигналы американского судна. Как только «Штир» развернулся, он тут же получил два прямых попадания; один снаряд заклинил руль рейдера в крайнем правом положении, так что рейдер пошел по кругу, второй – прошил насквозь главное машинное отделение и взорвался, прекратив подачу масла в двигатели, в результате чего машины встали. Однако инерция заставила судно двигаться по дуге, и рейдер смог открыть огонь из орудий левого борта. Герлах попытался выпустить торпеды, но не смог, так как все электрооборудование корабля вышло из строя.
Немецкие орудия продолжали вести сильный огонь, несмотря на то что электрические транспортеры не работали и снаряды приходилось поднимать из трюма вручную. На американском судне вспыхнул пожар в нескольких местах, и оно остановилось. В 9.10 «Штир» на несколько минут прекратил огонь – на сражающиеся суда обрушился дождевой шквал и скрыл их друг от друга. Когда «Стивен Хопкинс» вновь стал виден, Герлах открыл огонь и вел его еще около пяти минут; американец получил еще несколько прямых попаданий. К 9.18, судя по военному дневнику немцев, с огнем удалось справиться; покалеченные суда лежали в дрейфе бок о бок. В 10.00 американское судно затонуло. Герлах оценил состояние рейдера; за десять минут в него попали 15 снарядов. Нефть вытекала из покореженных танков рядом с горящим машинным отделением, а все противопожарное оборудование рейдера было выведено из строя. Огонь распространился из машинного отделения и охватил все горючее на судне – койки, матрасы, стулья, скамьи и тому подобное. В дело пошли ручные огнетушители, но за несколько минут он опустели, а горящая нефть продолжала растекаться по судну.
Шлюпки, бочки и ведра были спущены за борт и с водой вручную, с огромным трудом втянуты обратно; с их помощью удалось приостановить распространение огня в сторону трюма № 2, где были сложены 19 торпед. Кингстоны, с помощью которых можно было бы затопить этот трюм, оказались недоступны, но офицер-торпедист провел смелую спасательную операцию и вызволил расчеты торпедных аппаратов, заблокированные огнем в межпалубном пространстве на уровне ватерлинии.
К 10.14 двигатели вновь удалось запустить, но руль по-прежнему оставался почти неподвижным; через десять минут двигатели сломались окончательно. Когда жар заставил моряков отступить от вспомогательной системы рулевого управления, Герлах собрал своих офицеров на мостике. Никто не сомневался, что судно может в любой момент взлететь на воздух. В это время из люка торпедного трюма на носу уже вырывались светлые языки пламени, а палубы раскалились едва ли не докрасна.
Было решено покинуть судно; шлюпки и плоты спустили или просто сбросили в воду, а «Танненфельс» подошел так близко, как только посмел. Немцы уходили с рейдера, выкрикивая «Зиг хайль!» и «Ура!» фюреру и отечеству.
«Танненфельс» подобрал из воды людей с рейдера; они едва успели подняться на палубу, как «Штир» взорвался и затонул. Экипаж рейдера наблюдал за этим в полном молчании.
Всего в этой операции три немца были убиты, 33 – ранены. Что касается моряков «Стивена Хопкинса», то 15 уцелевших добрались в шлюпке до побережья Бразилии, проведя в море 31 день. Остальные 42 человека погибли. «Танненфельс» и моряки «Штира» добрались до Бордо 8 ноября.
Ознакомительная версия.
