Ознакомительная версия.
В числе этих признаков можно выделить ускользновение из-под наблюдения, встречу со связниками, смену маршрутов передвижения, использование документов прикрытия, получение «политического убежища», переезды из одного конспиративного укрытия в другое и т. п. Первый раунд поединка петровские службы проиграли. Что было причиной этого провала, не совсем понятно. Возможно, Петр до последнего надеялся привлечь сына на свою сторону и не подверг отпрыска должному «жесткому» контролю. Также возможно, что это – ошибка исполнителей, вызванная дезинформацией со стороны царевича и тех, кто ему помогал.
Но второй раунд российские службы выиграли. Операция по возвращению царевича не менее интересна, чем его «уход», в первую очередь количеством и качеством задействованных сил и средств.
В ней приняли участие различные по подготовке и формальной подчиненности специалисты. Успешный розыск Алексея провел русский резидент в Австрии А. П. Веселовский, силовую составляющую розыска представлял капитан гвардии А. Румянцев, согласия царевича на возвращение добился опытнейший дипломат и разведчик П. А. Толстой. На заключительном этапе операции (непосредственно при возвращении Алексея из Неаполя в Россию) были приняты дополнительные меры безопасности, дабы не допустить бегства царевича и прочих случайностей.
Через пятнадцать месяцев после побега Алексея Петровича наконец привезли в Москву. Так была устранена одна из наиболее серьезных для Российского государства угроз, разыгранная в кулуарах иностранных дворов и ставившая своей целью кардинальное изменение равновесия на российском политическом поле.
В феврале 1718 г. Петр учредил Тайную розыскных дел канцелярию. Создание этой специальной службы обусловливалось несколькими причинами. В 1717 г., после смерти Ф. Ю. Ромодановского, руководителем Преображенского приказа стал его сын Иван. Вероятно, Петр не до конца доверял его знаниям и опыту: в конце того же года было создано несколько розыскных канцелярий под руководством гвардейских офицеров: П. М. Гагарина, С. А. Салтыкова, М. Я. Волкова, Г. Д. Юсупова, И. Дмитриева-Мамонова, Г. И. Кошелева. После доставки в Россию царевича Алексея объединение розыскных канцелярий в единую службу ускорилось. По окончании следствия над Алексеем Тайная канцелярия стала постоянно действующим органом. Возглавляли ее четыре «министра», или судьи: П. А. Толстой, И. И. Бутурлин, Г. Г. Скорняков-Писарев и А. И. Ушаков. Формально все судьи имели одинаковый статус, но главную роль играл Толстой. Работу обеспечивали секретарь и шесть канцелярских служащих. Как и Преображенский приказ, Тайная канцелярия рассматривала особо опасные государственные преступления, сочетая функции оперативного, следственного и судебного аппарата. Тайная канцелярия и Преображенский приказ работали параллельно до конца жизни Петра Великого.
В 1718 г. для поддержания общественного порядка в Санкт-Петербурге Петр учредил должность генерал-полицмейстера, видя в полиции[177] «подпор» безопасности подданных. «Пункты, данные С.-Петербургскому генерал-полицмейстеру», которым стал А. М. Девьер, можно считать началом правового регулирования розыскной работы.
Первоначально штат полиции состоял из генерал-полицмейстера, его заместителя, четырех офицеров и 36 нижних чинов. Делопроизводство в Главной полицмейстерской канцелярии вели дьяк и десять подьячих. Наиболее полно задачи полиции определялись в Регламенте Главному магистрату 1721 г., в котором говорилось, что «полиция есть душа гражданства и всех добрых порядков и фундаментальный подпор человеческой безопасности и удобности».[178] Однако все эти новшества носили скорее фрагментарный характер и затрагивали исключительно Петербург и Москву, где в 1722 г. была учреждена должность обер-полицмейстера. Десятого декабря 1722 г. была издана Полицмейстерская инструкция, состоящая из сорока пунктов. Полицмейстерские канцелярии в Петербурге и Москве имели небольшой штат: по десять офицеров и нижних чинов, носивших специальную форму. Полицейскую службу возложили на солдат столичных гарнизонов.
Преступления против государя карались смертью, но в целом наказания были менее жестокими, чем в большинстве стран Европы. Смертную казнь за «малые вины» Петр I заменил каторгой; не отрицая того, что за преступления надлежит наказывать, он указывал на необходимость по возможности сберегать жизнь подданных.
Полиция, по замыслу Петра, должна была помогать населению, поддерживать добропорядочные отношения в обществе и обеспечивать сохранение устоев, позволяющих нормально и безбоязненно вести обычный образ жизни. С другой стороны, полиция организовывала поступление первичных сведений из народных низов о возможных недовольствах и неурядицах, что вместе с другими службами укрепляло безопасность в государстве. Дополнительные полицейские функции, возложенные в нестоличных городах на воинских начальников, позволяли занять часть гарнизона общественно-полезными делами, повышали авторитет и престиж армии у населения в мирный период.
Северная война и измена царевича Алексея стали катализатором для создания в июле 1718 г. в структуре почтового ведомства специального подразделения, занимавшегося перлюстрацией (тайным прочтением) получаемой из-за рубежа корреспонденции. Это было связано с тем, что в некоторые письма, адресованные жившим в России иностранцам, были вложены конверты с посланиями для шведских военнопленных. Карл XII стремился использовать своих попавших в плен солдат и офицеров для получения разведывательной информации и для организации подрывной работы в тылу русской армии.
В августе 1719 г. был издан сенатский указ, вводивший регистрацию всех иностранцев, приезжавших для поступления на русскую службу. Сведения о них должны были собираться в Коллегии иностранных дел, которая занималась также выдачей паспортов для выезда из России.
Однако активная деятельность иностранных разведок не прекращалась. Основным средством проведения вербовки обычно служило обещание щедрого вознаграждения. Так, в 1721 г. был арестован протонотариус Юстиц-коллегии Гейденрейх, который был завербован шведским дипломатом в России Гилболтом. На допросе арестованный сообщил, что его предупредил об аресте обер-фискал Сената Геден, который также работал на шведов.
Не осталась без присмотра и Церковь. Двадцать пятого января 1721 г. Петр утвердил «Духовный регламент», разработанный епископом Феофаном Прокоповичем. Согласно новому закону была проведена церковная реформа, которая ликвидировала автономию церквей. Патриаршество в России было упразднено, а для управления церковным делом учреждена Духовная коллегия, 14 февраля преобразованная в Светлейший правительствующий Синод. В его ведении находились церковные дела.
В октябре 1721 г. на торжественном праздновании Ништадтского мира, ознаменовавшего победу России в Северной войне, Петр призвал соратников не успокаиваться на достигнутых результатах. В «Реляции… торжества о заключении с короною Швецкою вечного мира» сказано:
«Напоминает он (Петр. – Авт.) им (сенаторам. – Авт.) о их благополучии, что хотя ныне столь славной и полезной мир Божиею милостию и храбростию своего оружия получили, однакож бы и во время того мира роскошми и сладостию покоя себя усыпить бы не допустили, экзерцицию или употребления оружия на воде и на земле из рук выпустить, но оное б всегда в добром порядке содержали и в том не ослабевали, смотря на примеры других государств, которые через такое нерачителство весьма разорились, междо которыми приклад Греческого государства, яко с собой единоверных, ради своей осторожности, перед очами б имели, которое государство от того и под турецкое иго пришло; також бы и прежния времена и состояние своего собственного Отечества пред очами имели, в котором издревле храбрые люди были, но потом нерадением и слабостию весьма от обучения воинского было отстали».[179]
Таким образом, Петр предупреждал приближенных: государство, каким бы сильным оно ни было, обязано следовать латинской поговорке Si vis pasem, para bellum («Хочешь мира – готовься к войне»).
Двенадцатого января 1722 г. Петр I издал указ о реформировании Сената. Четвертый пункт указа гласил:
«Надлежит быть при Сенате генерал-прокурору и обер-прокурору, также во всякой коллегии по прокурору, которые должны будут рапортовать генерал-прокурора».[180]
Государь возлагал большие надежды на эффективность работы прокуратуры; его воодушевлял пример генерал-прокурора П. И. Ягужинского, не запятнавшего себя злоупотреблениями или взятками.
Девятнадцатого июня 1722 г. государь назначил обер-прокурором Синода командира Каргопольского драгунского полка полковника И. В. Болтина. Обер-прокурору подчинялись синодальная канцелярия и церковные фискалы – «инквизиторы». По сути, Болтин возглавил отдельную секретную службу государя, надзиравшую за «слугами божьими».
Ознакомительная версия.
