Ознакомительная версия.
Когда шердены поступили на службу фараону, они не перестали пользоваться своим прежним снаряжением. Они продолжали носить набедренные повязки, круглые щиты, мечи с треугольным лезвием и шлемы, немного похожие на круглую миску, которые украшали солнечный диск и гребень в форме полумесяца. То же самое можно сказать о филистимлянах, которых легко узнать среди египтян по пышным головным уборам из перьев. Сирийские доспехи практически не отличались от египетских; некоторые сирийцы носили пекторали и набедренники с кисточками. Негры остались верны своим лукам с двойным изгибом. Многие из них пользовались метательными палками.
Представим себе египетское войско, собравшееся на равнинах Дельты и готовое двинуться в поход. Сначала египтянам предстоит пройти по мосту Силе над озером, кишащим крокодилами, которое так прекрасно изображено на рельефе времен Сети I на храмовой стене в Карнаке. В Мединет-Абу мы видим выступление в поход войска Рамсеса III. Во главе колонны рядами по семь человек идет отряд пехотинцев. За ними шагают трубачи, вернее, музыканты с длинными прямыми горнами из меди или серебра длиной около восемнадцати дюймов, из которых можно извлечь лишь несколько не очень воодушевляющих звуков. Барабаны к этому времени уже были изобретены, но мне никогда не приходилось видеть барабанщиков в сценах, изображающих царские походы, – только в сценах сбора новобранцев или празднеств. Похоже, воины вообще не использовали барабаны во время военных действий.
Далее следуют военачальники из личной охраны фараона, а за ними – колесница со штандартом священного барана, увенчанного солнечным диском, который обеспечивал войску покровительство великого бога Фив. За этой колесницей шла другая группа полководцев. И наконец, за двумя пешими носильщиками опахала следовала колесница Рамсеса, управляемая им самим. Рядом с конями шел лев без поводка. Следом двигается основная часть армии: пехотинцы всех родов войск, колесницы, эшелоны снабжения со своими ослами, навьюченными мешками и кувшинами, или повозками, запряженными шестью быками. Пустыня велика, а Палестина – земля бедная. Египтяне давно убедились на горьком опыте, что войско может рассчитывать только на то, что возьмет с собой.
Наконец, колонна пеших воинов и колесниц, бесконечно растянувшаяся по дороге, достигает первого источника под названием Хупана, вблизи от водоема и крепости под названием «Львиное укрепление». В зависимости от маршрута войско шло, передвигаясь от одного источника к другому, либо в Беэр-Шеву и Хеврон, либо в Газу на морском берегу. Оно проходило по побережьям, песчаным дюнам и пальмовым рощам вплоть до Мегиддо, где местность становится гористой, а дороги – каменистыми. Сады Тира и Сидона позволяли усталым воинам хорошенько передохнуть. На равнинах вокруг Берита (совр. Бейрут) тоже можно было найти свежие фрукты. Дальше открывался вид на снежные вершины гор со склонами, поросшими соснами и елями. Еще один переход, и войско достигает быстрого ледяного потока, где Рамсес II установил свои стелы с надписями. Пройдя через деревушки рыбаков, лесорубов и пахарей, войско подходит к берегу реки, очень напоминавшей предыдущую. Воды ее каждый год были красны от крови бога (река Адониса – Нахр-Ибрагим, – с которой связана легенда об Адонисе и Астарте). Необходимо было пройти через горные перевалы, но если идти вдоль морского побережья, то после короткого перехода вы попадали в священный город Капни (Библ), где жили ловкие и корыстолюбивые торговцы, всегда находившие случай выгодно продать египтянам лес или сдать внаем корабли. Поистине стоило задержаться в этом месте и испросить покровительство здешней богини, которая, как сестра, походила на Хатхор из Мемфиса и на Иунит. Покрытые снегом кряжи, если смотреть на них с побережья, казались примерно одного размера с пирамидами, видимыми из Мемфиса. Измученное войско чувствовало, наконец, дуновение прохладного ветра. Плато оканчивалось крутым спуском вниз, преодолев который воины оказывались на зеленой равнине с прекрасно возделанными полями, многочисленными селениями и оросительными каналами. Теперь все знали, что до Кадеша совсем близко.
При желании противник мог укрыться в одной из своих крепостей, избрав оборонительную тактику боя. Если же он считал себя в силах сразиться с врагом в чистом поле, он должен сам назначить день и место боя, при этом учитывая интересы противной стороны. Когда Пианхи двинул свое войско на север против Египта, он не забыл об этой традиции, вернее даже, об этом законе. Вот фрагмент из его знаменитого «Военного приказа»: «Не нападайте на врага ночью, но сражайтесь тогда, когда видно. Объявите ему сражение издали. Если он скажет «торопитесь» войску и колесницам другого города, то сядьте ожидать прихода его войска. Сражайтесь, только когда он скажет об этом. Если его союзники будут в другом городе, то пусть дождется их. Надежные отряды ливийцев, которые он призвал к себе на помощь, следует первыми вызывать на бой. Скажите: «Ты, кто бы ни был ты, командующий войском, запрягай лучших лошадей из своей конюшни, начинай сражение. Ты знаешь, что Амон – бог, пославший нас!»
Это правило честного боя, установленное фараоном Пианхи, соблюдалось далеко не всегда. Его применяли в соответствии с законами войны, как их понимали в античности и в Средние века. Монтень рассказывает, как хитрость, примененная легатом Луцием Марцием, вызвала гнев старцев сенаторов: «Хранившие в памяти нравы своих отцов, они осудили действия Марция как противоречащие древним установлениям, которые заключались, по их словам, в том, чтобы побеждать доблестью, а не хитростью, не засадами и не ночными схватками, не притворным бегством и неожиданным ударом по неприятелю, а также не начиная войну прежде ее объявления, но, напротив, зачастую заранее оповещая о часе и месте предстоящей битвы». Обычаи древних римлян мало отличались от обычаев египтян. Благодаря Монтеню мы сегодня понимаем, что имел в виду Пианхи, когда говорил о «правилах игры». Противники должны выстроиться друг против друга без всяких уловок, не скрывая своих сил и намерений, чтобы у обоих были равные шансы, как у шахматистов – равное количество фигур перед началом партии. Победа достанется лучшему, как рассудит бог!
О том, что египтяне приняли правила честного боя задолго до эфиопа Пианхи, свидетельствует эпитет, которым иногда награждали воинственного бога Сета: «Объявляющий сражение», а также рассказ о битве при Мегиддо, когда армия Тутмоса III сразилась с войсками азиатской коалиции.
Египетское войско на 16-й день первого месяца сезона шему дошло до города Ихема. Его величество фараон созвал на совет своих храбрых воинов и объявил, что враг из Кадеша, обосновавшийся в Мегиддо, собрал вокруг себя властителей всех стран, которые прежде были покорны Египту (буквально «на царской воде»), начиная с Нахарины, и сказал им: «Я буду ждать врага здесь, в Мегиддо, и дам ему бой». Советники заподозрили ловушку. Дорога от Ихема к Мегиддо резко сужается. Придется следовать по ней колонной по одному, человек за человеком, лошадь за лошадью. Авангард вступит в бой, когда арьергард будет еще в Алуне. Лучше пойти кружным путем, чтобы все войско могло приблизиться к Мегиддо с севера. Однако фараон отклонил этот разумный план. Он воскликнул: «Клянусь, как любит меня Ра, как жалует мой отец Амон, как молодо [дышит] мой нос жизнью и счастьем, мое величество пойдет по пути тому на Алуну! Пускай, кто желает из вас, идет по этим путям, о которых вы говорите, и пускай тот, кто желает из вас, идет в числе сопровождающих мое величество. Да не скажут они, эти враги, омерзительные для Ра: «Его величество пошел по другой дороге, испугавшись нас!» – так скажут они». Эта речь сразу убеждает несогласных, и они примыкают к фараону: «Смотри, мы будем в числе сопровождающих твое величество во всяком месте, где будет ходить твое величество, ибо раб должен следовать за своим владыкой».
Египетский военный лагерь близ Кадета (Лепсий. Иллюстрированный журнал, III)
В свете наставлений Пианхи военный совет египтян обсуждал вполне очевидную ситуацию. Враг из Кадеша отправил фараону послание, назначив день и место сражения. Советники подозревают подвох, однако Рамсес считает недостойным себя и богов, которые его любят и защищают, отклонить это предложение, вполне соответствующее древним обычаям. Дальнейшие события показали, что он был прав. Войско во главе с фараоном вошло в узкую долину и заполнило ее целиком. Военачальники еще раз обратились к нему, умоляя не продвигаться дальше, пока арьергард не минует опасную теснину. Но эта предосторожность оказалась излишней. Противник, расположившийся между Таанаком и Мегиддо, даже не подумал атаковать египетское войско на марше, а позволил ему развернуться и занять к середине дня боевые позиции к югу от Мегиддо, где оно приготовилось к сражению. Правила игры были соблюдены.
Ознакомительная версия.
