Ознакомительная версия.
Эта атомарина могла стать «Летучим голландцем» Арктики. О ее судьбе моряки толковали бы до сих пор на своих пирушках, рассуждая о превратностях подводницкой жизни, а к длинному мартирологу холодной войны прибавилась бы еще одна сотня русских, украинских, грузинских, белорусских фамилий, если бы… Если бы торпедная атомная подводная лодка, именуемая официально «подводный крейсер» — К-524, а по классификации НАТО «атакующая лодка типа “Виктор-3”», наскочила бы на айсберг или застряла бы в той немыслимой для подводного корабля узкости между льдом и грунтом, куда ее повел капитан 1-го ранга В. Протопопов. Но К-524 не наткнулась, не застряла, не провалилась за предельную глубину, не загорелась — благополучно вернулась из того сверхрискового похода и потому была обречена на серую безвестность, на гриф «совершенно секретно», а люди — на подписку о неразглашении, несмотря на то что командир был награжден Золотой Звездой Героя, а офицеры — боевыми орденами. Указ о наградах был тоже закрытым. Но лучше безмолвие в прессе и жизнь, чем громкая посмертная молва..
Впрочем, пресса не молчала. Она пыталась рассказать о них хотя бы эзоповым языком.
В 1986 году с командировкой от военного отдела «Правды» я прилетел в столицу атомного флота на Севере — Западную Лицу, чтобы написать о командире К-524, капитане 1-го ранга Владимире Протопопове. Это было самое нелепое задание в моей репортерской жизни: рассказать о герое, не раскрывая сути его подвига. Все свелось к общим фразам о подледном плавании, как будто атомные подводные крейсера ходили в высокие широты только для того, чтобы искать там полыньи или проламывать рубками льды. Очерк о Протопопове и его экипаже так и назывался — «Льды вздымающие».
Но шло время. И однажды все тайное стало явным даже раньше сроков, положенных режимом секретности. Заговорили вся и все… Заговорили и моряки. Рассказал и мой давний герой — куда и зачем ходили весной 1986 года…
…Шла война в Афганистане — горячая, очень горячая война, и шла война в океане — холодная, очень холодная война. Война на устрашение, война на сдерживание, война за паритет, за равновесие по ту и эту стороны противостоящих ядерных армад.
Так сложилось исторически, что Российский, а потом Советский, а теперь снова Российский флот получил самые невыгодные географические условия базирования. Выходы из Черного и Балтийского морей как находились, так и находятся под контролем натовских ВМС. Доступ в Тихий океан перекрыт цепями островов — Курильских, Японских, проливы между ними в случае военных действий легко и быстро минируются. Лишь с Камчатки океан открывается сразу, но как удалена Камчатская ВМБ от основных морских театров!
Северный флот. В зону его контроля входили и входят два океана: Ледовитый и Атлантический вместе со Средиземным морем. Но попробуй выйди на океанский простор незаметно, когда путь всем советским кораблям перекрывался глубоко эшелонированными противолодочными барьерами, начиная от рубежа мыс Нордкап — остров Медвежий и кончая Фареро-Шетландским и Шетландско-Исландским рубежами. Десятки патрульных противолодочных самолетов, стартовав с аэродромов Норвегии, Англии, Исландии, кружили над водами Баренцева, Норвежского и Гренландских морей, выискивая советские субмарины, пробиравшиеся подводными желобами и каньонами в Атлантику, откуда грозить они могли вовсе не шведу…
Битва за скрытый выход в Атлантику длилась многие годы. Не перечесть все моряцкие уловки и военные хитрости, на которые пускались наши командиры.
Но вот настало время, когда командующий Северным флотом, адмирал В. Чернавин поручил капитану 1-го ранга Владимиру Протопопову проложить совершенно новый — в обход всех противолодочных рубежей — путь в Северную Атлантику, вокруг Гренландии, через лабиринты вмерзших во льды полярных архипелагов. Выбор комфлота пал на атомную подводную лодку К-524 не случайно. Ее экипаж был сплаван и обучен лучше других. Старшим на борту назначили контр-адмирала Анатолия Шевченко. Молодой, энергичный, дерзкий, он прекрасно дополнял осмотрительного и неторопливого Протопопова.
Адмирал флота Владимир Чернавин:
— Я не раз и сам ходил со своим кораблем под лед Но, кажется, никогда так не переживал и не волновался, когда в 1986 году провожал атомоход К-524 под командованием капитана 1-го ранга Владимира Протопопова. Нет, я вполне доверял этому бывалому командиру. Однако ему предстояло совершить самый длительный и самый сложный поход под ледяным куполом планеты. Я чуть было не сказал «полет», потому что плавание подо льдом напоминает полет самолета над морем, где, как известно, запасных аэродромов нет. Так и подводная лодка всплыть может, только если найдется для того свой «аквадром» — полынья.
Вице-адмирал Анатолий Шевченко:
— Нам была поставлена задача найти неконтролируемый выход в Северную Атлантику, и мы нашли геройскую дырку, которою никто не ходил. Но прежде чем сунуться в нее, я сходил в Лабрадорское море на гидрографическом судне «Колгуев» посмотреть условия выхода из-под о льда. Глянул на экран радара — мать моя бабушка! — все в засветках: айсбергов, как пшена на лопате! А у «Колгуева» борт в три миллиметра стали, и оба локатора скисли по закону подлости… Конечно же, «Колгуев» сразу же привлек к себе внимание. Прилетел канадский патрульный самолет «Аврора». Мы сделали вид, что работаем с подводной лодкой: выбросили на тросе спортивную гирю за борт и стали швырять в воду сигнальные гранаты. «Аврора» тут же начала сбрасывать радиобуи-слухачи. Разрядили самолет полностью. А мы насобирали буев и ушли, взяв полную гидрометеобстановку в районе. Честно скажу, не обрадовала она нас..
Лед и корабль… Их столкновение — всегда поединок, порой с трагическим исходом. Ушел на четырехкилометровую глубину «Титаник», распоров днище о ледяной клык айсберга. После героического единоборства погрузился в пучину «Челюскин», раздавленный льдами… Это только самые знаменитые жертвы ледовых баталий. А сколько безвестных?
Среди отважного племени мореходов здесь, в Арктике, сложилась порода особого склада — ледовые капитаны. Это те, кто со времен «Ермака», «Вайгача» и «Таймыра» водили свои суда сквозь ледяные поля, не столько плывя, сколько раздвигая и круша застывшую воду. Почетную когорту северопроходцев пополнили «подледные командиры». Они уходили под воду, а затем еще и под лед. Это значило, что степень привычного риска удваивалась вместе с мерой ответственности. И разве не скажешь о них, подводниках Арктики, что все они дважды моряки, вдвое мужественные, вдвое отважные?!
Арктическое плавание опасно само по себе. Плавание с ядерным оружием на борту в глубинах океана утраивает риск. С уходом под лед экипажи атомарин испытывают свой рок четырежды: ведь в аварийной ситуации враз не всплывешь, надо искать полынью или пробивать мощный панцирь специальными противоледными торпедами.
Капитан 1-го ранга Владимир Протопопов:
— Мы выходили в обстановке полной секретности: куда и зачем — узнали только в море, вскрыв спецпакет.
Впервые в мире прошли проливы Земли Франца-Иосифа под водой и подо льдом Потом взяли курс на Гренландию. Обошли подо льдом передовую зону противолодочных сил НАТО и двинулись в узкий и неглубокий проливчик, перекрытый мощным паковым льдом. Точных промеров карта не сообщала — здесь никто никогда не ходил. Шли, как говорят штурмана в таких случаях, по газете, а не по карте. Просвет между грунтом и нижней кромкой льда все время сужался- Иногда казалось, что лодка влезет в эти тиски, как клин, и мы не сможем даже развернуться.
Пути назад у К-524 не было: только вперед, что бы там ни ожидало.
Но даже когда они «пролезли на брюхе» в щель между ледниками Гренландии и островом Элсмир, даже когда прошли в проливе подо льдом 300 миль, далее когда над рубкой заходили волны моря Баффина, и тогда легче не стало: одна смертельная опасность сменилась другой — айсберги!
Глыбы сползшего с гренландских глетчеров льда имели осадку в полкилометра Не поднырнешь.
Капитан 1-го ранга Владимир Протопопов:
— Безопасных глубин для нас в море Баффина из-за айсбергов не было. Мы определяли их, работая гидролокаторами в режиме миноискания. И расходились с ними под водой по докладам акустиков. Помните, как в фильме «Тайна двух океанов»?
Я помнил этот фильм с детства Но подводному кораблю, придуманному писателем-фантастом еще в тридцатые годы, было легче — он мог прожигать льды тепловым лучом. Атомарина Протопопова прощупывала себе путь только ультразвуковыми посылками.
— Несколько раз мы все же всплывали, — вспоминает Протопопов. — Я увидел, как айсберги парят. Над ними стоят облачка конденсата Это очень красиво. Но этим зрелищем лучше любоваться с берега..
Командующий Северным флотом, адмирал флота И.М. Капитанец:
Ознакомительная версия.
