Ознакомительная версия.
В царствования Петра III (1761—1762) и Екатерины II (1762—1796) правительственная политика меняется. Устрашенное неве-роятным упорством сжигающихся, правительство начинает отмену прежних жестоких гонений, не достигших намеченной цели. Это внесло некоторое облегчение в жизнь староверов, хотя свободы вероисповедания они все же не получили. Такие уступки старообрядчеству отчасти объясняются тем, что правительство в это время стало обращать больше внимания на внутреннюю экономическую жизнь государства и решило, в том числе, заселить богатые, но пустынные окраины: Новороссию, Нижнее Поволжье и Сибирь. Для этой цели начали приглашать иностранных колонистов (в основном, немцев), предоставляя им значительные льготы. Вспомнили и про коренных русских людей – старообрядцев, разогнанных жестокими гонениями по всей России и загнанных за границу.
В законодательстве Екатерины II о свободе старообрядческого исповедания действовало два принципа. Во-первых, старообрядцы могли пользоваться полными гражданскими правами, каждый согласно своему сословному положению, но эти права были им дарованы как гражданам, а не как старообрядцам, без всякого отношения к вероисповеданию. Во-вторых, старообрядцы имели полную свободу отправления своих религиозных потребностей, но эта свобода не означала ни юридического признания старообрядчества, ни положительного или отрицательного к нему отношения, а имела чисто гражданское основание. Законодательство Екатерины еще не пользовалось понятиями старообрядческой общины или прихода, не регламентировало их прав и обязанностей.
По поводу церковных реформ XVII в. императрица высказывалась необычайно смело: «Никон внес разлад и разделение между народом и престолом; до него государи были отцами своего народа, самодержавными охранителями православных на любви и свободе, на единости престола с народом в верности веры отцов, в верности обрядов и обычаев предков, основателей отношений государей к их народу. Никон из Алексея царя-отца сделал тирана и истязателя своего народа… Народ стал видеть в своих царях антихристов, и мы его не виним: народ подлинно испытал на себе руку последних. И для чего все это? Для чего Алексей изменил своему народу, изменил еще недавнему, еще памятному избранию народом отца его в царя Российской земли, изменил общим обязанностям всех царей? Чтобы угодить другу своему Никону, чтобы покорить под ноги его и иерархов, и духовенство, и народ, и затем, чтобы из него и будущих патриархов создать врагов престолу и самодержавию. Удивляюсь царю Алексею, его недальновидности: идет за Никоном, как провинившийся мальчишка за готовящимся его высечь учителем! Вот заслуга никоновской реформы пред престолом и самодержавием!»15
В то же время Екатерина разделяла старообрядцев на «хороших» и «плохих» в зависимости от их готовности к компромиссу. Она надеялась, что при помощи кнута и пряника удастся сделать то, чего не удалось добиться одним только кнутом: присоединить старообрядцев к господствующей церкви. Эту мысль она выразила в манифесте от 3 марта 1764 г., которым освободила старообрядцев от двойного налога. В то же время в манифесте были предусмотрены не только «кроткие» меры: «С потаенными же раскольниками поступать по всей строгости законов». Под «потаенными» имелись в виду те, кто отказывался иметь какое-либо общение с господствующей церковью, в то время как были и другие, которые готовы были идти в новообрядческий храм, лишь бы им разрешали креститься двуперстно. Этих последних манифест даже повелевал «не считать раскольниками».
Особое значение в истории старообрядчества приобрел манифест императрицы от 4 декабря 1762 г. о свободном возвращении «беглецов» на родину, в котором объявлялась «амнистия» за все прежние дела. Этим манифестом она открыла путь на родину огромной массе русских людей, бежавших за рубеж от преследования за религиозные убеждения. В манифесте говорилось: «Ея Императорского Величества указом всем живущим за границей российским раскольникам объявить, что им позволяется выходить и селиться особыми слободами не только в Сибири, на Барабинской степи и других порожних и отдаленных местах, но и в Воронежской, Белгородской и Казанской губерниях на порожних и выгодных землях, где полезнее можно быть». Всего для этой цели правительством было отведено 70 000 десятин земли. С этого времени начинается открытое заселение Поволжья и Иргиза старообрядцами.
Затем последовали и другие указы о льготах. Эти льготы и послабления были вызваны не одними экономическими причинами – в то время в Россию проникли новые веяния с Запада. Там под влиянием новой философии уже давно прекратились гонения на веру. С другой стороны, на правительство подействовали и события внутри страны – крестьянское восстание под предводительством Емельяна Пугачева (1773—1775). Пугачев, живший одно время среди старообрядцев в ветковских и стародубских слободах и сам являвшийся старообрядцем, в своих манифестах жаловал народ не только землей, но и «крестом и бородою», то есть свободой старой веры.
Именно в царствование Екатерины II были основаны два знаменитых духовных центра старообрядчества в Москве – Преображенское и Рогожское кладбища (1771), «на долгое время становящиеся митрополиями, получающие значение двух кремлей, объединяющих огромные массы старообрядцев»16. Один из этих кремлей – Рогожское кладбище – стал культурным и экономическим оплотом поповской половины старообрядчества. Другой кремль – Преображенское кладбище – превратился в культурный, экономический и религиозный оплот беспоповской половины старообрядчества.
Сменивший Екатерину II на императорском престоле Павел I (правил с 1796 по 1801) во многом продолжал внутреннюю политику своей матери, однако его действия порой отличались непредсказуемостью. При нем была введена строжайшая цензура, закрыты частные типографии, запрещен ввоз иностранных книг. Придерживаясь учения господствующей церкви, император, тем не менее, показал себя весьма либеральным в религиозных вопросах. Указом от 12 марта 1798 г. старообрядцам было разрешено строить церкви во всех епархиях, а 27 октября 1800 г. по соглашению с московским митрополитом это решение было распространено и на старую столицу. В царствование Павла I указом от 18 марта 1798 г. фактически была объявлена свобода вероисповедания. В то же время, за какое-то незначительное нарушение правил Павел I приказал полностью срыть все строения на Преображенском кладбище, и лишь его смерть помешала осуществить этот приказ.
На царствование Павла I приходится и учреждение так называемого единоверия. Под единоверием подразумевают особенную часть русской господствующей церкви, учрежденную в 1800 г. императорским указом по представлению московского митрополита Платона для тех старообрядцев, которые были согласны войти в подчинение Синоду, однако опасались оставить древние обряды. Единоверие было задумано наподобие западной православно-католической унии: при сохранении старого богослужебного чина и древних обычаев единоверцы обязывались принимать священство от господствующей церкви и поминать за литургией новообрядческий Синод, вполне ему подчиняясь. Сам термин «единоверие» был введен, чтобы подчеркнуть несамостоятельность, несамодостаточность общества старообрядцев, примкнувших к господствующей церкви. Сами единоверцы не раз выражали свою неудовлетворенность тем «званием», которое было им присвоено, ссылаясь на его неопределенность. Дело даже дошло до того, что на Всероссийском съезде единоверцев, состоявшемся в 1912 г. в Петербурге, было принято решение о переименовании единоверцев в православных старообрядцев, но новое название так и не прижилось.
Официальному учреждению единоверия предшествовали следующие события: в 1784 г. с соизволения императрицы Екатерины II и по распоряжению «первенствующего члена Синода» митрополита Гавриила старообрядцам, жившим в Белорусской, Малороссийской и Новороссийской губерниях, «даровались» священники с дозволением служить по старым обрядам. 26 августа 1785 г. высочайшим повелением князю Потемкину было предписано назначить старообрядцам для поселения места между Днепром и Перекопом с тем, чтобы они получали священников от Таврического архиерея, но отправляли службу по старопечатным книгам.
Во второй половине XVIII в. старообрядческий инок Никодим, озабоченный восстановлением в старообрядчестве трехчинной иерархии, подал соответствующее прошение в Синод. Оно было представлено князю Потемкину, который подверг его критике, но заинтересовался им и решил соединить проект Никодима со своими планами заселения Новороссии старообрядцами. 19 июля 1796 г. члену Синода архиепископу Казанскому Амвросию было повелено «учинить решение» о даровании Верхней Успенской старообрядческой обители иеромонаха на основании указа 1794 г. по прошению строителя обители монаха Сергия. В 1797 г. Нижегородский епископ Павел доложил Синоду о прошении старообрядцев Нижнего Новгорода и окрестностей (числом до 1 000 человек) о даровании им священника. На это прошение последовало «мнение» Синода о дозволении нижегородским старообрядцам иметь священников, служащих по старым обрядам, но рукоположенным от епархиального архиерея. Это мнение было высочайше утверждено указом от 12 марта 1798 г., при этом иметь таковых священников дозволялось старообрядцам и других епархий.
Ознакомительная версия.
